Дмитрий Луговой - Наёмник

– Да, – кивнул старик. – И практически сразу я понял, что эти два артефакта ослабляют друг друга. Тогда-то я и понял замысел своего отца: владея каждый одним предметом, мы с братьями превращались в великую силу, а если бы кто-либо (даже не один из нас!) завладел бы всеми тремя предметами, то он стал бы слабее любого мало-мальски способного чародея из любого мира. К несчастью, я понял это лишь, когда по моей вине погибли сотни миллионов! – Нарлин уткнулся взглядом в пол и печально покачал головой. – Чтобы хоть как-то искупить свою вину, я спрятал доставшиеся мне артефакты, а сам удалился в родной мир своей матери, окружил себя Проклятыми Землями, населил их всякой нечистью и стал ждать твоего прихода.

– Ты прожил тысячи лет. Почему Нирлин не обладал столь же огромной продолжительностью жизни? – спросил Грифон.

– Потому что мой младший брат, несмотря на все свои положительные человеческие качества (а может, как раз именно из-за них), был куда менее одаренным чародеем, чем я или Нурлин, – ответил старик. – Но хватит вопросов! – строго произнес он. – Ты уже знаешь все, что знаю я. Так что, иди и спасай этот мир, а мне позволь попрощаться с этим миром!

Грифон кивнул, отвернулся от окна и неспешным шагом пересек Тронный Зал наполовину. Лишь там он обернулся и задал старику последний вопрос:

– Ты знал, что Скорпион умрет?

– Конечно, знал, – не оборачиваясь, произнес Нарлин. – Как говорил мой отец, Скиталец может иметь кучу детей и толпу друзей, но вот его любимые женщины долго не живут. Наша мать погибла, когда Нурлину было три, мне – полтора, а Нирлину – всего полгода.

– Из каждого правила бывают исключения, – пробормотал себе под нос наемник.

– Только не из этого! – покачал головой старик. – Впрочем, кто знает, вдруг именно тебе суждено переломить эту закономерность. А теперь иди! – махнул он рукой.

Грифон кивнул и зашагал прочь. Он не видел, как стремительно иссохло тело Нарлина, не видел, как стремительно превратился в труху скелет старика, и не видел, как и это ничтожное свидетельство существования сына Скитальца исчезло, словно его никогда и не было. Лишь услышав отдаленный гул и заметив сыплющуюся с потолка каменную крошку, Грифон понял, что все кончено, и ускорил шаг.

Практически бегом спустившись по винтовой лестнице, наемник выскочил на улицу, где его дожидались Клео, Далила и армия нечисти во главе с королем скелетов. Последний сделал шаг вперед и, преклонив одно колено, произнес:

– Приказывайте, милорд!

– Что происходит, Грифон? – одновременно воскликнули девушки, наблюдая за медленно рушившейся башней (по какой-то счастливой случайности, а может и не случайности, камни падали мимо их голов).

– Мы выступаем! – ответил мужчина, одновременно отдавая приказ своей многочисленной армии, которую король скелетов уже успел разбить на полки, батальоны и роты. – Пора, наконец, перейти к активным действиям!

Вся нечисть разразилась громкими криками, восхвалявшими их нового командира, заглушая родившиеся у девушек вопросы.

– Что с Нарлином? – спросила Клео.

– Где Шлем? – спросила Далила.

– Нарлин выполнил свою миссию, – ответил Грифон. – А Шлем нам не понадобится!

Больше он не добавил ни слова, а расспрашивать его ни чародейка, ни принцесса не решились. Наемник жестом подозвал трех оборотней, вместе со спутницами оседлал их, и все несметное воинство ринулось вперед.

Война началась!

Жена капитана Эорпа, милая, слегка полноватая женщина с курносым носом и веснушками по всему лицу, постелила Вараниэль в своей спальне, а сама отправилась ночевать в комнату к старшей дочери. Эльфийка долго отказывалась, утверждая, что не желает стеснять хозяев и готова заночевать в гостиной, причем прямо на полу. В конце концов, она – дитя леса и привыкла спать на жесткой земле.

Однако жена капитана (свое имя она не назвала, она вообще не проронила ни слова; Вараниэль даже подумала, что она, возможно, немая), яростно жестикулируя, показала, что гостья ее дома (а теперь она именно гостья, а вчера, когда ночевала здесь же, она, как оказалось, была еще чем-то вроде пленницы) не может ночевать в гостиной. Это будет оскорблением для нее и ее мужа.

Не желая этого, Вараниэль уступила и, попрощавшись с хозяйкой дома, застелившей постель и стремительно удалившейся, легла на мягкую, немного узкую (впрочем, для стройной эльфийки – в самый раз), кровать и практически мгновенно уснула.

Ей снился корабль, на котором она с отцом выходила в детстве в море. Только во сне девушка была на корабле одна.

Вначале корабль слегка покачивался на маленьких волнах, двигаясь вдоль берега, узенькая полоска которого виднелась на горизонте. Вараниэль чувствовала себя спокойно и уверенно: она много раз ходила в море, в открытое море, даже будучи ребенком, так что была уверена, что плавание вдоль берега ей ничем не грозит.

Правда, в детстве она плавала в сопровождении взрослых, так что где-то в глубине ее души шевелился червь сомнения. А возможно, Вараниэль предчувствовала, что погода переменится.

И впрямь постепенно волны становились все больше и больше, подул сильный ветер, который стал стремительно уносить маленький кораблик прочь от берега, небо заволокло черными тучами, затем блеснула молния, а вслед за ней раздался глухой раскат грома.

«Поднимается буря!» – подумала во сне Вараниэль.

Она предпринимала отчаянные попытки заставить судно развернуться и плыть к берегу, но ветер и волны были слишком сильны. Постепенно эльфийку уносило все дальше в океан, а вода все чаще переливалась через борт, грозя рано или поздно сбросить девушку в разбушевавшееся море.

Грянул очередной раскат грома, на этот раз более громкий, чем предыдущие, и… Вараниэль проснулась.

Едва ее веки разлепились, как она сразу увидела разбитое окно, а затем и стремительную фигуру, бросившуюся к кровати. Эльфийка рванула к двери, запуталась в одеяле и простынях и упала на пол, больно ударившись о него коленом. В ту же секунду в воздух взвились перья из распоротой кинжалом убийцы подушки, на которой секундами ранее лежала голова девушки.

Вараниэль вскочила на ноги и в два прыжка достигла туалетного столика, на котором стоял одинокий флакончик духов жены капитана Эорпа (с предметами роскоши на островах вольных мореплавателей было туго), и на котором лежал кинжал, выданный эльфийке в преддверии путешествия капитаном.

Вараниэль схватила оружие за рукоять и стремительно развернулась. Как раз в этот момент луна выбежала из-за облаков и осветила спальню, и эльфийка узнала нападавшую.

Нет, на девушке, разумеется, была маска с прорезями для глаз и рта, да и вообще она была облачена в облегающий черный костюм. Но одна деталь дала Вараниэль возможность понять, кто перед ней. Этой деталью был зеленый платок на правом плече нападавшей.