Дмитрий Луговой - Трёхмирье

– Через несколько лет Лания окончательно повзрослеет, и тогда …, – Пар Нолдуэн булькнул, и из его рта на рубашку Отступника хлынул поток крови. – И тогда, – повторил он, она найдет тебя и уничтожит и тебя, и твоего повелителя.

– Ну, это мы еще посмотрим! – хмыкнул Отступник и оттолкнул от себя тело былого товарища.

Магистр упал на пол и затих. Отступник же выпустил из руки меч, который с приглушенным стуком рухнул на ковер, сделал два шага в сторону, прислонился к стене рядом с портретом Лании Нолдуэн, сполз на пол и скосил глаза наверх, к лицу девушки.

– Последняя из рода Нолдуэнов! – пробормотал он, прислушиваясь к приближающимся звукам разгоравшейся битвы. – Весь твой род был в Ордене, и ты тоже будешь в нем. Интересно, как тебе уже промыли мозги или это только предстоит? Впрочем, рано или поздно я это узнаю: когда увижу твой труп или же самолично лишу тебя жизни.

Отступник закрыл глаза и приготовился ждать помощи лекарей. Рано или поздно они доберутся до этого этажа и перевяжут раны своему предводителю. Ну а если это случится слишком поздно…

Что ж, в данный момент Отступнику было плевать, будет он жить или нет. Поединок с Паром Нолдуэном был для него особенным, и дело было вовсе не в том, что до этого он не убивал Магистров такого ранга.

Когда-то они были с Паром очень близки, и в глубине души Отступник надеялся, что ему не придется его убивать. Но он ошибся, и поэтому в данный момент ему было плевать на все.

Лания Нолдуэн по выработавшейся за последние пять лет привычке проснулась в пять часов утра, хотя сегодня имела полное право поспать до восьми.

Поднявшись с кровати, девушка подошла к окну. Горизонт едва подернулся светлой кромкой, предвещавшей скорый рассвет, а внизу, во дворе, уже сновали юные воспитанники академии Ордена Дневного Света.

То были совсем юные мальчишки и девчонки, лет по шесть-восемь, причем из простых семей, чьи родители желали для своих отпрысков лучшей доли. Звание рыцаря (даже простого Послушника) автоматически вводило его обладателя в самое высшее общество, не говоря уж о том, что члены Верховного Капитула были верхушкой этого общества.

Вот крестьяне, ремесленники и даже купцы (в том числе и зажиточные) отправляли своих детей в академию, где тех заставляли трудиться с самого раннего утра до самого позднего вечера, временами разбавляя различного рода работы воинскими упражнениями.

Многие детишки не выдерживали тягот и сбегали из академии, за что были после нещадно биты своими родителями, и двери академии закрывались перед ними навсегда.

Однако и те, кто все-таки доживал этот тяжелейший трехлетний период до конца, вовсе не гарантировали себе место в Ордене. Из прошедших Отбор Магистры выбирали едва ли одну десятую процента, и эти счастливчики оставались в стенах академии. Остальные же отправлялись восвояси.

Но и те, кто остался в академии, еще должны были потрудиться, чтобы стать Послушниками. К прошедшим Отбор присоединялись дети Рыцарей, воспитывавшихся в доме под присмотром родителей – членов Ордена, и все они должны были доказать, что достойны принятия в Орден.

Как правило, на данной стадии отсеивались остававшиеся в академии дети простого люда, но их уже не отправляли обратно к родителям, а посвящали в оруженосцы и оставляли при вновь принятых в ряды Послушников.

Впрочем, нельзя было сказать, что Орден являл собой закрытую касту, попасть в которую у человека с улицы не было никакой возможности. Один или два ребенка рыцарей регулярно оказывались слабее своих сверстников из обычных семей, и последние занимали места, предназначенные для первых.

Так было и с лучшей подругой Лании, Керой Тинтин, крестьянской дочкой, чьи родители владели крошечным земельным наделом в горах далеко на севере.

Как и все выходцы из народа, пробившиеся в Орден, Кера была до некоторой степени изгоем, и лишь ее блестящие способности и дружба с представительницей древнего и славного рода способствовали тому, чтобы ее не заклевали менее терпимые сокурсники.

– Эх, Кера, Кера, как же ты выдержишь эти полгода без меня! – тяжело вздохнула Лания, отходя от окна.

Сегодня (если, конечно, Лания успешно пройдет Посвящение) им с Керой придется расстаться по меньшей мере на полгода. Конечно, это не столь большой срок, да и Кера умеет за себя постоять, но все же Лания немного беспокоилась за подругу.

Впрочем, куда больше волнения у девушки рождала сама процедура Посвящения, через которую ей предстоит пройти спустя всего каких-то пять часов.

Разумеется, если она не сможет пройти Посвящение с первого раза, ничего страшного не случится. В конце концов, девяносто пять процентов Послушников становятся Магистрами со второй, третьей и даже четвертой (больше пяти шансов не дают никому) попытки, так что она будет всего лишь одной из многих.

Но в этом-то и дело: Лания Нолдуэн не могла быть одной из многих ! Она должна быть единственной и неповторимой . Как все ее предки, проходившие Посвящение без всяких проблем, а иногда восхищавшие членов Капитула до такой степени, что сразу становились Магистрами Второго, а то и Третьего Уровня.

Вот и она, Лания, последняя из рода Нолдуэнов, должна, по меньшей мере, не опозориться и пройти Посвящение с первого раза.

Почувствовав, что от тревожных мыслей ее начинает уже колотить, девушка подошла к стулу, на котором висела ее одежда (как и все воспитанники академии, Лания спала голой на жесткой деревянной кровати, укрывшись лишь легким одеялом, а из других предметов мебели в комнате были лишь этот самый стул), одела брюки и рубаху, тесно облегавшие ее стройную фигуру, и занялась своей физической подготовкой.

Как и в каждое утро до этого дня, Лания сделала две сотни приседаний, полтысячи раз отжалась от холодного каменного пола, затем в течение часа качала пресс, после подтянулась на специально установленной в комнате перекладине полсотни раз, села на шпагат, проверяя свою растяжку, потягала тяжелую двадцатипятикилограммовую гирю, что подарил ей на семнадцатилетие дед, и в заключение программы своей подготовки вытащила из-под кровати меч и двадцать минут отбивалась от воображаемых противников.

Когда Лания закончила свои упражнения, пот уже градом катился по ее телу. Вытерев тыльной стороной ладони капли, стекавшие по ее лбу, девушка села на пол, скрестив ноги, и минут десять медитировала, успокаивая разгоряченные мышцы и восстанавливая дыхание.

Убедившись, что ее сердцебиение вернулось к норме, Лания поднялась с пола, вышла из своей комнаты, заперла дверь на ключ, висевший у нее на шее (говорят, раньше обычая запирать двери в академии не существовало, но с тех пор, как началась война с Каазимом, многое изменилось), и отправилась в душевые комнаты, располагавшиеся шестью этажами ниже.