Дмитрий Коробков - Хирургия. Рассказы и повести
- Название:Хирургия. Рассказы и повести
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент Ридеро
- Год:неизвестен
- ISBN:9785448349027
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Дмитрий Коробков - Хирургия. Рассказы и повести краткое содержание
Хирургия. Рассказы и повести - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Так вот соседи. Палата шестиместная. Слева от меня лежит кавказец. Между ним и стеной достаточное место для раковины, справа от которой дверь в палату. Как выяснилось позже: кавказец, это чеченец, живущий на Украине, но имеющий Российское гражданство, или наоборот, неважно, главное, что имеющий доступ к медицинскому обеспечению в Москве. Дядька хороший, давно уже ходячий. Но, к сожалению ходячий не только по нашей палате, а ходячий из одного отделения этой больницы в другое. Причём уже не первый месяц. Поступил сначала в терапию. Впоследствии, был переведён в хирургию. Была вроде операция, но что-то там у него всё прошло не совсем так, как ожидалось. В общем, мужик временно питался специальной смесью из пакетиков через трубочку. Он мог лишь мечтать почувствовать вкус хоть какой-то еды. Его «временное» питание в обход рта так затянулось, что он как-то сказал: «Вот бы поглодать хороший мосол бараньей ноги…» Думаю, однако, что глядя на приносимые мне кушанья, он не сильно завидовал. Я сам до конца не понимал, что мне приносят. Даже после того, как съедал, оставался вопрос: «Что это могло быть»?
Порой трудно представить себе те или иные неудобства, внезапно постигшие организм, пока этот организм чужой. Обморок, невозможность встать, – всё это явления временные, я в этом уверен. А если нельзя встать никогда? Или что-то другое, но никогда? Неприятно, очень мягко говоря. Тот дядька тоже был уверен в своём временном состоянии, но оно было столь затянувшимся, что мечта о бараньей косточке порой звучала как несбыточная, поскольку была озвучена не единожды. Его пребывание скрашивали ежедневные посещения родственниками и земляками. Они приходили, как правило, целой компанией. От двух до пяти человек. Всегда весёлые, но спокойные, не шумные, уважительно относящиеся к остальным болезным в палате. И если в это время кавказец не был привязан к капельнице, то все они выходили в общий холл.
Соседом справа, у окна, сначала был молодой парень. Он покинул больницу на следующий день, поскольку завершил весь комплекс медицинского обследования по направлению от военкомата. Ему на смену пришёл дедок. Дяденька, не сильно дряхлый, однако потрёпанный жизнью и вредными привычками. О вреде всех этих привычек известно каждому, но сладость «запретного плода», эйфория поднятого градуса, дымная пелена табачного дыма и прочее всё же манят, завлекают, а впоследствии нередко завладевают мыслями, умами, судьбами людей. Но это лёгкое отступление к дяденьке мало относится. Не до эйфории… Скорее неполноценная еда в детстве, да суррогатный алкоголь в молодости лишили его части желудка ещё несколькими годами ранее. Сейчас у него случилось какое-то обострение. В былые времена, работая плотником на стройках, он вставлял окна и двери в столичных новостройках. Работал и в летнюю жару, и в зимний холод, неся благоустройства в наши жилые кварталы. Видимо уже не первое обострение внутренних шрамов привело его на больничную койку.
Однако этот дедок оказался слегка хлопотным для меня. Даже заставил понаблюдать за ним. Да не просто наблюдать, а почти шпионить! Подтолкнуло меня к столь неприглядной миссии, а точнее даже принудило – моё тесное с ним соседство. То, что некий безымянный хирург наотрез запретил ему бросать курить, верилось, конечно, с трудом. Однако со слов дедули, именно хирург, резавший ему когда-то желудок, сказал, что если бросишь курить – умрёшь! Якобы: «Слишком большой стаж курения». Вот дедок и боролся за свою жизнь с помощью перекуров. Конечно, в хирургическом отделении курить запрещено, наверное, как и во всех остальных отделениях, – больница всё-таки. Хотя разве поймёшь этих медиков, если вдруг дед не врал? Но ведь туалет, это такое некое государство в государстве. Здесь свои законы, порядки или скорее их отсутствие. В конце концов, каждый волен издеваться над своими лёгкими используя собственные фантазии и возможности, которые не должны выходить из уборной комнаты. Но, экономный с детства дедок, воспитанный в бережливом ключе тотального дефицита прошлых времён привлёк моё внимание. Возвращаясь с перекуров, он приносил с собой страшно неприятный запах. Нет, не тот запах из курилки, который многим знаком и с течением некоторого времени частично выветривавшись, приглушается. Тот был иным. Мерзкая, не проходившая со временем вонь. Такая исходит от затушенных окурков. Но как? Мне даже в голову не могло прийти, что в пачку с ещё целыми сигаретами он прячет свои окурки, оставляя их «на потом». Я был уверен, что те времена, когда была необходимость беречь каждую вонючую крупицу, уже давно канули в лету. Ведь это зловонье пропитывает целые сигареты в пачке. Конечно, он не баловался ароматизированными «Золотое руно», предпочитая простенькую «Ява», но запах чистого табака всё же лучше. Мне, например, всегда был приятен запах сигарет, а ещё лучше сигар. Даже бросив курить более двадцати лет назад, я могу с удовольствием понюхать хороший табак. Времена то в лету канули, а вот дедок остался. Остался верен себе и своим привычкам. Разоблачив его скрытую угрозу, я был вынужден проявить бдительность, отслеживая перекуры деда. Пришлось взять под контроль, что он несёт с собой в палату. Даже предлагал ему деньги на сигареты, только чтобы он не травил меня из тумбочки, разделяющей наши кровати. Деньги он не взял, но стал перепрятывать «бычки» в коробок со спичками. Спички пришлось отобрать, заменив их зажигалкой. Так от окурков в палате мы избавились. Я не видел, как расставался он с ними в туалете, надеюсь, что без слёз. А может быть стал прятать там свои «заначки».
Теперь троица напротив. Крайний левый, тот, что ближе к двери, – возрастной дядька, а может даже дедушка. Бывший военный, что угадывалось из его речей. Нудный, всем недовольный пациент. От его занудства хотелось поскорее начать ходить, чтобы сбежать из палаты. Вот только немного было жаль его бедные руки, все истыканные иглами для капельниц. Катетер в руку ему догадались поставить не сразу. Видимо это решение долго зрело у медсестёр, пока на нём не осталось девственного места для упражнений с иглами. Медперсонал поочерёдно практиковался на больном. Не может быть, чтобы это была спланированная месть за его занудство. Глядя на него я каждый раз отмечал свой катетер у ключицы, с изящной пробочкой, гарантировавший мне неприкосновенность моих вен. Ничем другим этот гражданин в углу мне не запомнился.
Прямо напротив меня, по центру, лежал Бомж. Его так прозвали, хотя он вполне мог иметь своё жильё. Во всяком случае, регистрация у него была, иначе, как бы он здесь оказался? Историю его появления в палате мне поведали в красках позже, завидуя, что я избежал всех прелестей его новоселья. Он появился грязный, пьяный и вонючий. Прибывая в таком состоянии, Бомж проспал более суток, принуждая остальных довольствоваться лишь проветриванием помещения. Когда он «ожил», начал приводить себя в порядок. Реабилитационный период начался с мытья, бритья, смены одежды. Только тогда медсёстры принялись за уколы, капельницы, таблетки. Видимо ничего серьёзного у него не было, просто после запойные проблемы с желудком. В перерывах между назначенным ему лечением, он брал свою одежду из хранилища, перестирывал её, а высушив, уносил обратно. Жизнь налаживалась.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: