Юлия Петрова - Ночная охотница

Настя нашла в коморке стульчик, уселась на него и постаралась сосредоточиться. Доносящийся из зала гул мешал и сбивал с толку.

Вскоре один за другим на сцену начали выходить чтецы. Девочка из 7 а так звонко прокричала произведение Есенина, что Настя сразу сообразила – это она от страха верещит изо всех сил. Незнакомый мальчик из другой школы наоборот рассказал стихотворение так, что его вряд ли услышало даже жюри, члены которого сидели за столами прямо перед сценой. Видимо, в жюри вошли учителя литературы из разных школ – Настя видела, как прошла и села за один из этих столов Зоя Михайловна.

Девочка подошла к занавесу и осторожно заглянула в щель – зал был полон. Здесь собрались чтецы из всех трех школ города, их одноклассники в качестве групп поддержки, учителя. Настя возвращалась к своему стулу, но вдруг замерла на полпути. Ведь если сюда пришли ученики 7—9 классов из всех школ, то вполне вероятно,…да, так оно и есть,…где-то в зале сидит Леша. Восьмиклассница вернулась к занавесу. Она внимательно осмотрела ряды, но того, кого она привыкла видеть верхом на белой птице, не нашла.

Настя думала о том, что когда она выйдет на сцену, Леша ее увидит и узнает, конечно. Может быть даже он подойдет к ней, после того как она выступит. «Зачем это ему? – спорила девочка сама с собой. – Ведь у меня сейчас нет в руках мешка с фурхами». «Да вот хотя бы чтобы спросить, куда это я скрылась в прошлый раз», – отвечала Настя-оптимистка Насте-скептику.

За всеми этими размышлениями она не заметила, как подошла ее очередь выступать. Десятиклассница, у которой был список чтецов, и которая следила за порядком, едва нашла Настю.

– Нефёдова! Кто здесь Нефёдова? Через два человека – на сцену!

Оказавшись на ярко освещенной сцене, Настя продолжала вглядываться в зал в поисках Леши. Тщетно. Девочка набрала в легкие воздух, чтобы выдать ставшие уже родными слова:

И тут она поняла, что не помнит, следующее четверостишие. Вообще ничего не помнит. Лишь первые строчки не вывалились из чердака памяти, зацепились каким-то образом в сознании. Настя беспомощно посмотрела на Зою Михайловну – лицо учительницы казалось непроницаемым. Девочка понадеялась, что как только начнет выступление снова, произнесет первые строчки стихотворения, остальной текст каким-то чудом всплывет в памяти.

Чуда не случилось. Настя осеклась, остановилась и попыталась начать в третий раз. И опять с тем же результатом. В зале зашумели. Да, такого на конкурсе еще не было – конкурсантка не знает произведения, с которым должна выступать. Настя ушла за кулисы.

Девочка очень быстро накинула куртку, стараясь не замечать направленных на нее взглядов. Она почти бегом пересекла зрительный зал и выскочила в фойе. Здесь было пусто и спокойно, только в дальнем конце помещения прохаживалась, заложив руки за спину, безразличная к Настиной трагедии гардеробщица.

Девочка вышла на улицу. Светило солнце, с крыши ДК капала вода. Подтаивал снег, таяла последняя неделя зимы. Настя подумала о том, что совсем скоро в воздухе будет витать ни с чем несравнимый аромат предвкушения весны, потекут ручьи, весело защебечут птицы. Только ее, Настю, это уже никогда не будет радовать, потому что теперь до скончания веков она будет помнить, как опозорилась на конкурсе чтецов. Каждый раз при виде ее одноклассники станут хихикать и показывать пальцем. Может быть, ей даже придется перейти в другую школу. А Зоя Михайловна… Она надеялась на Настю, верила в нее, а та…

Спираль депрессивных мыслей раскручивалась все быстрее, быстрее. Восьмиклассница почувствовала, как защипало в носу, глаза наполнились слезами. Настя стояла на узенькой дорожке справа от Дома культуры, уверенная, что здесь, под елями, ее никто не увидит.

Вдруг в самый разгар приема приторной невкусной микстуры из стыда, чувства неполноценности и вины Настя улетела в сугроб, прямо под елку слева от дорожки. Мало того, на нее посыпались комки снега. Настя настолько растерялась, что даже не пыталась встать.

В следующий миг показалась смеющаяся Димкина физиономия. Сосед по парте напевал дурным голосом:

– У Настьки случился провал в памяти, с кем не бывает. Может, ей на голову упал кирпич, может, ее подменили инопланетяне, может, она забыла дома ту извилину, на которую было записано стихотворение, может, она решила посмотреть, как Зоя Михайловна падает в обморок, может, это был такой актерский ход для привлечения внимания. Но скорее всего, Настя просто уста-а-а-а-ала быть па-а-а-аинкой, – провыл Димка, забрасывая Настю снегом. Впрочем, в лицо он старался не попадать.

Настя не сообразила, как это произошло, но вдруг обнаружила, что хохочет. Хохочет, валяясь под елкой, как ненормальная. Димка помог ей встать.

– Расслабься, у меня тоже такое было. Географичка грозилась двойку в четверть влепить, если не подготовлюсь к уроку. Я реально учил весь вечер. Вышел к доске – и ничего не помню. Это от волнения.

– Ага, бедненький Дима на географии разволновался, – Настя опять принялась хохотать.

Она думала, мальчишка сейчас запульнет в нее снегом, обидевшись на «бедненького Диму», но он стоял, не шевелясь, и как-то странно смотрел на нее смеющуюся.

Потом они медленно брели по аллее вдоль елок и дальше – к выходу из территории ДК.

– Ну, пока Дим. Спасибо, что вывалял меня в снегу. Мне, правда, стало легче.

– Всегда готов… вывалять.

Прохожие на противоположной стороне улицы вздрогнули от Димкиного хохота.

Дома Настя забралась с ногами в кресло, обхватила колени руками и принялась рефлексировать. Ей хотелось понять, как это все-таки так вышло, что она забыла стихотворение, которое отлично знала. Через час она пришла к выводу, что Димка прав – это перенапряжение. Неприятности в семье, фурхи, Леха – калейдоскоп впечатлений и эмоций. Вот сознание и взбунтовалось.

Было по-прежнему совестно, что она подвела Зою Михайловну и одноклассников, но отчаяние отступило. Настя набрала Ленкин номер.

– Сильно там все смеялись?

– Кто и где? – искренне изумилась Лена.

– Наша параллель после моего выступления.

– А что там случилось с твоим выступлением? Меня Вовка уговорил улизнуть потихоньку. Мы в кафе ходили.

– Вау! Поздравляю, ваши отношения развиваются.

Ленка довольно захихикала.

Папа вернулся с работы неожиданно рано – еще до того, как домой пришла мама. Насте хотелось забраться к нему на колени, как в детстве, и рассказать о провале на конкурсе чтецов. Хотелось уткнуться ему носом в плечо и тихонько всхлипывать. И чтобы отец гладил по волосам, и чтобы не думать ни о чем.