Сергей Шангин - Говорю от имени мёртвых

– Завтракать будешь, Миша? – спросила Светлана Васильевна, заметив, что я приподнялся на диване.

Мы уже на ты? Откуда она знает, как меня зовут, я ведь так и не представился вчера?

– У тебя из штанов паспорт выпал, – пояснила она, словно прочитав мои мысли, – из интереса полистала, ты уж извини.

Из штанов? Господи, да я же лежу под одеялом практически голый! У нас был секс? Почему я ничего не помню? Но, если мы перешли на ты…

– Миша, ты вчера уснул так крепко, что я не смогла тебя разбудить. Ну, не водой же поливать! Уложила баиньки, не хотела, чтобы вещи помялись, пришлось тебя немного раздеть, – с некоторым ехидством в голосе сообщила хозяйка квартиры. – На твою честь не покушалась, можешь быть совершенно спокоен, – она фыркнула, словно вспомнив нечто смешное.

Блин, я как-то не так представлял себя в обществе красивой девушки, да ещё без штанов. Нужно было месяц назад начинать качать железо!

– Ты завтракать будешь или нет, – теряя терпение, спросила Светлана Васильевна.

Светлана Васильевна? Света! Не намного старше меня, мы практически ровесники. Она стояла в проёме двери, ярко освещённая, видимая чётко, как на картине. Стройная, по-спортивному подтянутая фигурка, привлекающие взгляд женственные округлости, вызывающие в душе и ниже неясное томление и возбуждение. Тёмные круги под глазами от бессонной ночи совершенно не портили её красоты. Она смотрела на меня с такой лаской и любовью, что я почувствовал себя маленьким мальчиком, которого мама будит в школу.

– Буду… Света!

Что-то невероятно горячее моментально растопило в душе внутреннюю ледяную дамбу, которой я так тщательно отгораживался от мира, защищая маленький плацдарм своего личного пространства. В сердце появились странные, пока ещё мало понятные мне чувства – нежность, желание любить и быть любимым. Мне хотелось взлететь высоко в небо и принести в этот дом кусочек солнца, чтобы оно сияло, разгоняя тени в углах. Я чувствовал себя Атлантом, способным удержать хрустальный свод над головой Светланы, защищающий её от всех бед на земле!

Я рванулся из постели, стараясь сделать это красиво, но запутался в одеяле и свалился мешком на пол. Светлана со смехом отвернулась, рукой указав на стул в изголовье, где были аккуратно повешены рубашка и штаны, а также носки. Сопя под нос, расстраиваясь без меры от собственной неловкости в столь ответственный момент, оделся и, слегка приземлив высокие чувства, поплелся на кухню, чувствуя некую неловкость от того, что красивая, но малознакомая, чужая, по сути, девушка раздевала меня почти догола.

Завтрак развеял все сомнения, я чувствовал себя значительно лучше и комфортнее. Впервые в жизни в чужом доме в обществе малознакомой девушки я чувствовал себя легко и уютно. Мне совершенно не хотелось покидать этот островок счастья. Вот только быстрые, цепкие, оценивающие взгляды Светланы несколько тревожили моё самолюбие. Вспоминая себя в зеркале, я не мог отделаться от ощущения, что она хочет сказать мне что-то, но не решается. А в её доброжелательном «Давай, положу ещё кусочек!» подтекстом звучит «Тебе нужно похудеть, Миша!»

Мы проговорили со Светланой целый день, её интересовало всё: кто я по жизни, как докатился до жизни такой, что думаю по поводу того или этого, что умею делать, какие планы на жизнь. Ещё никто не слушал меня с таким искренне заинтересованным выражением лица, выспрашивая подробности о различных случаях, со мной произошедших. Складывалось ощущение, что она Колумб, открывший Америку и кинувшийся с энтузиазмом её обследовать вдоль и поперёк.

Казалось, девушка обрела новую жизнь, поговорив с дочкой, погибшей более месяца тому назад. Светлане снова хотелось жить, но главное, ей хотелось сделать что-нибудь для меня, а я от этого дико смущался, не зная, куда девать руки и спрятать глаза. Вообще не особо люблю разговаривать с людьми, а похвалы в свой адрес выслушиваю с чувством огромной неловкости.

Тем более от молодой, красивой девушки, сидящей ко мне вплотную на диване. Она не была замужем, воспитывала дочку одна, сейчас всей душой и телом тянется ко мне, а у меня всё в душе переворачивается. Я моментально влюбился, пьянея от её голоса, частенько не понимая, что она говорит, потому что желания и фантазии напрочь блокировали сознание.

Скорее всего, женщины обладают особым даром чувствовать подобное состояние мужчины. Светлана неожиданно прекратила говорить, пристально посмотрела мне в глаза, а потом поцеловала в губы. Я едва не потерял сознание – такого в моей жизни ещё не было. И того, что случилось дальше, тоже.

Произошедшее ночью открыло для меня дверь в новую, незнакомую до этой поры таинственную часть жизни. Светлане доставляло удовольствие быть моим проводником в этом романтическом путешествии. Взяв на себя инициативу, она доказала, что я не просто умный мальчик с креативным мышлением, но и мужик, имеющий всё необходимое для сексуальных игр. Для меня всё было внове, интересно, маняще, я готов был заниматься этим всю ночь и Светлана не возражала.

Ощущение безграничного восторга, счастья, нежности переполняло меня, когда проснувшись утром, я любовался обнажённой Светланой, скинувшей во сне с себя одеяло. Мишка, кричал я сам себе, ты герой! Кто бы мог подумать, что ты, Мишка, окажешься в одной постели с такой красоткой? Никто! И ты сам в первую очередь! Я склонился к Светлане и нежно, боясь разбудить, поцеловал её в губы.

– Ты кто? – в её широко распахнутых глазах плескался неподдельный ужас.

Она схватила одеяло и быстро укрылась, явно не понимая, с кем она в одной постели и почему мы голые.

– Я Миша!

Она, что забыла, с кем провела ночь? Или в темноте я не выглядел столь ужасно? Раскатал губу, размечтался, что вот оно счастье – тебя кто-то полюбил! А она даже не помнит меня?

– Ах, Миша, – она смахнула прядку со лба, посмотрела на меня более осмысленно и спокойно. – И что? Я что-то ещё должна? Мне кажется, мы в расчёте!

В расчёте? Так она расплатилась со мной за то, что я подарил ей встречу с дочкой? Денег нет, так возьмите, чем богаты? Прочь, бежать! Путаясь в одеяле, ненавидя себя за неповоротливость, оделся и рванул в прихожую, едва не врезавшись в дверной косяк. Неудачник, лох, разносчик пиццы!

Не знаю, в чём провинился разносчик пиццы, но я представил, как он спешит выполнить заказ, его ждут с нетерпением, расплачиваются с ним, предвкушая удовольствие, а он снова уходит в темноту и слякоть, никому не нужный, всеми тотчас же забытый. Чего изволите? Получите и распишитесь!

– Миша, ты чего, влюбился что ли? – голос Светланы ударил мне в спину, пронзив не сердце, нет, а всё тот же желудок.