Чёрный Лев - Меч и Крест

Многие и долгие века, поколение за поколением, жители холодного и скудного Севера, стремились к благодатной земле на Юге. Это стремление, намертво отпечаталось у них в памяти, данной им от предков. И сейчас, глядя на эту залитую щедрыми солнечными лучами, цветущую, плодородную, обетованную землю, они задумчиво кивали головами. Богатая страна, словно, та самая, из древних легенд, саг и сказаний, и куда её жители, сами, приглашали их. Эта земля предоставляла неограниченный простор для того, чтобы проявить свою доблесть и достичь успеха.

Жильбер подошёл к Мелусу.

– Мы окажем вам помощь, о которой ты просишь. Но сейчас нас слишком мало. Мы вернёмся в Нормандию, и кинем кличь. Сторонники не замедлят к нам присоединиться. Я уверен в этом! Мы соберём армию, достаточно вооружённую, для ведения кампании. Жди нас на следующий год!

И кивнув Мелусу, Жильбер, а за ним и остальные нормандские рыцари, начали спускаться с горы Сан-Анджело.

– Готовь золото! – сильно стукнув Мелуса по плечу, весело, на скверном греческом, сказал один из братьев Жильбера, Райнульф.

Жильбер Дренго сдержал своё слово, и весной следующего, 1017 года, первые нормандцы, были уже на пути в Южную Италию.

Основную массу их армии, составляли младшие сыновья рыцарей и землевладельцев герцогства Нормандия, которым не светило никакое наследство на родине. Привлечённые слухами о далёкой, но богатой земле, о бессилии тамошних жителей, и о богатой добыче, которая ждёт каждого, они с большой охотой устремились за Жильбером. По дороге, особенно в Бургундии и Провансе, к ним присоединялись и другие, желающие заработать лёгкие деньги – рыцари, профессиональные солдаты-наёмники, беглые преступники, разбойники и прочий сброд.

В конце лета 1017 года, их армия пересекла реку Гарильяно, по которой проходила южная граница Папской области, и направилась к Капуе, где их уже с нетерпением поджидал Мелус, с собственным войском, набранным, в основном, из ополчений лангобардских городов, и горевший диким желанием, сразиться с византийцами.

Он быстро повёл объединённую армию в Апулию, и к концу года, они могли похвалиться рядом крупных побед, изгнав византийцев с большей части провинции. Норманны отпускали скабрезные шуточки по поводу женоподобия греков и их воинских умений.

Весной 1018 года военные действия возобновились, и восставшие ещё более раздвинули границы своей территории. Но в октябре месяце наступил перелом.

Правителю византийской Южной Италии, или как её называли греки – Капитанаты, Василию Боиоаннесу, удалось выпросить у императора Василия II большое подкрепление, основу которого составляла варяжская гвардия – триста воинов-варягов, присланных императору тридцать лет назад князем Киевской Руси Владимиром, как дар.

Для решающего сражения армии сошлись 1 октября 1018 года, на правом берегу реки Офанто, при Каннах. Именно там, где в 216 году до нашей эры, карфагенский полководец Ганнибал нанёс римлянам одно из самых кровавых и сокрушительных поражений за всю их многовековую историю.

Лангобарды и норманны сражались храбро. Они стойко выстояли под ливнем стрел, которыми их засыпала лёгкая конница византийцев. Не смогла их сокрушить и мощная, грозная атака, закованных в броню византийских кавалеристов-катафрактариев. Сокрушительный клин катафрактов, увяз в норманнской стене щитов и копий, и разъярённые северные воины, начали подрезать лошадям ноги, стаскивать с седёл тяжеленных всадников, и убивать их.

Громовой лязг, стоны, крики, хрипы раненых и умирающих, истошное ржание лошадей, высоко взлетело к небесам над полем битвы.

Отбросив катафрактов, нормандцы и лангобарды кинулись вперёд, и столкнулись с противником, равным по мощи и силе, по умению и доблести – с варяжской гвардией византийского императора. Викинг против викинга, северянин против северянина, меч против меча, топор против топора, щит в щит, лицо в лицо, злость и презрение к смерти, отвага и мужество, напоролось на такую же злость, призрение, отвагу и мужество.

250 нормандцев, под предводительством Жильбера и его младших братьев – Райнульфа, Осмонда, Асклетина, Раульфа, показывали в бою чудеса мужества, увлекая за собою остальных. Но варяги, именуемые себя руссами, под командованием храброго Рангвальда, не уступали и не поддавались, стойко держа свои позиции.

Василий Боиоаннес, воспользовавшись моментом, перестроил оправившихся от поражения катафрактов, и они нанесли сокрушительный удар по флангу лангобардско-нормандского войска, отбросив малочисленную кавалерию противника.

Разгром. Почти все лангобарды полегли на поле битвы. Мелус, сумел убежать, и после месяцев скитаний по герцогствам и папским владениям, осел в Бамберге, при дворе императора Западной империи Генриха II. Отважный Жильбер, погиб. Райнульф Дренго, возглавивший нормандцев после гибели брата, сумел увести их остатки. Теперь, после провала восстания и бегства Мелуса, им надо было самим заботиться о себе. Подавленные, они ушли в горы, желая найти убежище, собраться с силами, и переждать там, пока не найдётся новый человек, который наймёт их. Тот, кто щедро заплатив, купит их мечи, доблесть, мужество, отвагу. Несмотря на первое, жестокое поражение в Южной Италии, их репутация как воинов не имела себе равных, и они знали, что их услуги, будут пользоваться большим спросом на этих беспокойных землях, где сталкиваются Восток и Запад, Север и Юг, латинский, греческий и германский мир, христианство и мусульманство. Оставалось только подождать.

– Ты хочешь землю? Титул? Ха-ха-ха! Да таких, желающих у меня сотни! Сотни! Многие сотни! И ты, один из них, такой же! Чем ты лучше других? Тем, что мой брат? Ха-ха-ха! Это ничего не значит. Я готов взять тебя на службу, но простым, обычным рыцарем. Дам тебе доспехи, коня и оружие. Буду платить жалование и кормить. Согласен?

– Да пошёл ты! У меня есть кольчуга, копье, щит, меч и конь, а своё жалование и жратву, можешь засунуть себе…

– Ха-ха-ха! Сам пошёл! Иди, пока я не приказал, снести с плеч твою дурную башку! Проваливай, пока я добрый! – Дрого Отвиль, улыбаясь, смертельно-холодными глазами смотрел на Роберта.

Злой и разгневанный Роберт Отвиль, покинул Мельфи, на чём свет понося своего старшего брата.

Прошло двадцать восемь лет, долгих и кровавых, после поражения лангобардско-нормандского войска при Каннах. Но, несмотря на это, нормандцы всё пребывали и пребывали в Италию. За эти годы, рыцарь за рыцарем, воин за воином, человек за человеком, они протоптали целую дорогу, от берегов холодного Северного моря, на эту обетованную, райскую землю.

Большой котёл Южной Италии никогда не переставал кипеть, и среди этих независимых, полунезависимых, мятежных городов, графств и герцогств, сильная рука, тяжёлый топор, копье и острый меч, никогда не оставались без применения. После поражения при Каннах, Райнульф Дренго, со своими братьями и сторонниками, пошёл на службу к Пандульфу IV, лангобардскому князю Капуи, прозванному за свою беспримерную жестокость, изворотливость и беспринципность Волком из Абруццо. Другие нормандцы, примкнули к шурину Пандульфа, князю Салерно Гвемару III, который постоянно враждовал с Пандульфом. Некоторые выбрали Неаполь, Гаэту или Амальфи. Катапан Василий Боиоаннес, узнававший хороших бойцов с одного взгляда, нанял в 1019 году большой отряд нормандцев, своих вчерашних врагов, для обороны византийских владений в Апулии.