Наталья Бессонова - И смех, и слёзы, и любовь… или Детективные приключения партийной активистки

– Володя, да ладно тебе! Отклоняешься от темы, – забавно смутился Юрий Петрович.

– А что в этом плохого? Не надо стесняться собственных подвигов и заслуг! Ты же, наверняка, стал бы уже генералом, если бы соблюдал указы Петра Первого!

Мужчины засмеялись. Надежда почувствовала себя неловко, не понимая, о чем речь.

– Надюша, ты знаешь, что несоблюдение некоторых указов Петра Первого и в наше время чревато последствиями? – спросил Владимир Иванович.

– Да нет, не знаю. И каких же именно указов? – не боясь показаться невеждой, откровенно ответила она.

– Володя, ну кому это интересно? Давай лучше сразу к делу, – Юрий Петрович попытался перевести разговор в другое русло.

– Есть такой реальный исторический указ Петра, – невозмутимо продолжал Владимир Иванович, – который гласит, что «подчиненный перед лицом начальствующим должен иметь вид лихой и придурковатый, дабы разумением своим не смущать начальства».

– А, ну что-то такое читала однажды! У кого-то из высокого начальства в приемной, – сказала Надежда. Она действительно видела этот текст, напечатанный крупным шрифтом, в каком-то кабинете на стене – здесь, в Москве – только вот сейчас не могла припомнить – в каком именно.

– Так вот, если бы Юра следовал этому указу, то очередное звание ему могло быть присвоено гораздо раньше! Но… принципиальность – его второе Я! Иногда это ему выходит боком.

Юрий Петрович Михальцов за многие годы службы успел поучаствовать в расследовании многих громких дел, в том числе – связанных с похищением людей и взятием заложников. Неоднократно был представлен к наградам. И, возможно, мог бы добиться более значительных успехов в карьерном росте, если бы не его прямота и бескомпромиссность, а также – вредная привычка говорить правду в глаза, даже начальству.

– А, между прочим, к прежнему званию – подполковника – Юра был представлен досрочно, за особые заслуги! За проявленное мужество и героизм!

– Да что об этом говорить, Володя, – снова смутился Юрий Петрович, – это отдельная история.

– Юра попробует нам помочь, Надюша. Ты можешь ему доверять, как самой себе, – сказал Владимир Иванович, – или, допустим, как мне.

– Володя, ну так кто у вас пропал? – спросил Юрий Петрович.

Для дальнейшей беседы все устроились на кожаном диване в относительно тихом и уютном уголке большого холла. Рассказали во всех подробностях о вчерашнем дне, отвечая на конкретные вопросы Юрия Петровича.

– Может быть, девушка вчера познакомилась с этим мужчиной и они заранее договорились о встрече? – спросил Юрий Петрович, когда все уже было рассказано, – откуда он взялся, брюнет-то этот?

– Она почти всегда была под моим присмотром, или вместе с нашими знакомыми, когда гуляли по Москве – ответила Надежда.

– А ведь она выходила из зала заседаний! – вспомнил Владимир Иванович, – она сидела в одном ряду с нами. Точно, выходила! Она отсутствовала около часа, но я не придал этому значения. Мало ли куда может выйти девушка! Даже и в мыслях не было поинтересоваться! Даже и нетактично, этсамое, как-то, – закончил виноватым голосом Владимир Иванович. В этой фразе его обычное «этсамое» подчеркивало его чувство вины.

– Конечно! Да и кто мог подумать, что так все получится, – согласилась Надежда, – а вчера утром она была на заседании молодежной организации. Надо и за это время записи посмотреть.

Юрий Петрович прошел в сопровождении Надежды и Владимира Ивановича в службу охраны, все вместе внимательно просмотрели отрывки видеозаписи с камер наблюдения, где запечатлены перемещения Ирины со спутником.

Просмотрели и записи за тот день, когда проходили заседания съезда. Ирина действительно выходила из зала, и появилась через час и десять минут. Просмотр записей за время заседания молодежной организации не дал ничего интересного.

Куда она ходила во время заседания? Это необходимо было выяснить. Пришлось полистать записи с некоторых камер наблюдения в день съезда. В зоне охвата одной из камер наблюдения промелькнула стройная фигурка Ирины, но она была одна. Просмотрели несколько записей по ходу ее следования, выяснили, что Ирина действительно несколько минут беседовала с тем самым брюнетом…

Полковник попросил сделать копии видеозаписей, которые могли понадобиться для следствия, также по его просьбе были распечатаны несколько кадров, где наиболее четко отображались лица Ирины и ее спутника.

– Скорее всего, они заранее договорились о ночной встрече, – предположил Юрий Петрович, – Ирина не просто так ушла ночью из номера, он ее, скорее всего, уже ждал.

– Но ведь они не встречались больше! – удивленно возразила Надежда.

– Могли созвониться, – предположил полковник, – и, она, наверное, не хотела об этом распространяться.

Еще один момент стал поводом для волнения: не удавалось пока выяснить, останавливался ли спутник Ирины в гостинице, или приходил сюда по каким-то делам. Никто из дежурных администраторов его не видел среди посетителей, заселяющихся в гостиницу.

– Надежда, Вы размещайтесь в гостинице и ждите моих звонков, – сказал Юрий Петрович тоном, не допускающим возражений, – ни во что не вмешивайтесь. Инициативы не проявляйте. Я еду в управление, займусь выяснением личности нашего жгучего брюнета. Кажется, где-то мне встречалось его лицо. Очень возможно, что он имеет отношение к криминальному миру.

– Ну а мы-то нужны здесь Юра? – спросил Владимир Иванович.

– Не думаю, Володя. Разве что для моральной поддержки. … А знаешь… пока нет оснований для официального расследования, до выяснения обстоятельств дела – останьтесь на денек. Может быть, мне понадобится ваша помощь. Начнем пока неофициально искать концы.

Мужчины обменялись рукопожатием.

– Надежда, Вы неплохо держитесь, хотя заметно, что очень тревожитесь. В общем-то, волноваться пока рано, ничего страшного не произошло.

– Или мы пока не знаем об этом! – простонала Надежда.

– Надя, ну-ну, нельзя, этсамое, на плохое сразу настраиваться! Надо надеяться на хорошее, – Владимир Иванович был убедителен, как никогда. Надежда тоже хотела бы так рассуждать и надеяться на хорошее, но сейчас что-то это у нее не очень получалось…

– Я постараюсь как можно скорее прояснить ситуацию и помочь, насколько это возможно, – сказал Юрий Петрович и ушел.

Надежда устроилась в одноместном номере на шестнадцатом этаже. Разбирать вещи не было сил. Вынула из чемодана джинсы и футболку, переоделась. Долго смотрела в окно. Вид, открывающийся из окна, был ей хорошо знаком. Не первый раз она останавливалась в Измайловском гостиничном комплексе, и ее всегда умилял этот вид из окна: торговые ряды вернисажа, павильоны-теремочки и другие постройки в русском стиле. А если посмотреть направо – видна часть Измайловского парка. Но сейчас, глядя на этот знакомый вид, она не чувствовала привычного восторга. Она отошла от окна и замерла, удобно разместившись в кресле.