Дмитрий Каминский - На крыльях феникса

Однако рыцарь погиб от несчастного случая на учениях, в то время, когда его жена носила ребенка. Не перенеся горя, теперешняя хозяйка трущобного дома, сделала выкидыша в одной из столичных больниц, за что была жестоко наказана своей свекровью. Женщина осталась на улице, и, скорее всего, померла бы, если бы ее не подобрал милосердный старик, который в то время и заведовал всеми делами этого старого дома. Старик женился на бедной женщине, а после его смерти она стала новым хозяином. И, в отличие от покойного мужа, не проявляла милосердия, а только без конца поднимала цены на жилье, дабы купить себе побольше алкоголя.

История, рассказанная старухами, научила Джимми лояльнее и снисходительнее относиться к негодяям различного профиля. Но лишь отчасти. Порой, как сегодня, юноша мог испытывать лишь страх перед ними, а после ненависть.

Джимми рыскал в груде полезных вещей и безделушек, лежащих на столике, высматривая в темноте мешочек, что содержал в себе огниво. Только, к большому раздражению юноши, под руку попадались предметы бесполезные в разведении огня. Приходилось откладывать в сторону потрепанные книги в кожаных и тканевых переплетах, со страницами из пергамента или жесткой бумаги, поломанные перья, пустые чернильницы, деревянные ложки, глиняные игрушки, купленные на ярмарке. Вскоре, рядом с основной грудой вещей, на столе образовалась новая возвышенность и, возможно, все вещи перешли бы на нее, если бы в процессе поиска, что-то с грохотом и стуком не свалилось на пол.

– Грязные демоны! – выругался Джимми и поднял с пола упавший предмет.

Им как раз оказался необходимый кожаный мешочек с огнивом. Юноша испуганно приложил ухо к полу, прислушался к шуму в нижней комнате, а когда убедился, что там – тишина, с облегчением вздохнул.

– Наверное, хозяйка слишком много выпила сегодня, – сделал вывод Джимми, направляясь к печи.

– Впрочем, может она уже идет сюда? – спросил он сам себя.

– Нет, иначе сейчас должна была стоять такая ругань, что посетители «Дубового трактира» бы покраснели от стыда.

– Верно, верно.

Юноша вытащил из мешочка кресало, кремень и трут, и, сложив поаккуратнее дрова в печи, зажег очаг. Через минуту всю комнату наполнил тусклый, оранжевый свет дрожащего огня, оставляя во тьме лишь запыленные и обтянутые паутиной углы.

Джимми недолго постоял у огня, дабы согреть руки и тело, а затем, подошел к широкому, закругленному окну, желая закрыть ставни.

На чердаке, что как раз находился над комнатой юноши, послышались шорохи и громкие шаги, будто по полу передвигалась массивная фигура.

– Что это? – настороженно и испуганно спросил Джимми, устремляя беспокойные глаза к потолку.

– Не волнуйся, это наверняка бездомный. Они же постоянно залезают погреться к нам в дом, – ответил юноша сам себе, успокаивая душу.

– Точно?

– Скорее всего.

За окном, позади других трущобных домов и пелены густого дыма, вдалеке виднелся остроконечный шпиль грандиозного древнего монумента, прозванного Исполинским Обелиском. Уже несколько сотен лет Обелиск неподвижно стоит на одной из площадей Эйджгейта, не поддаваясь времени и жестокой погоде. Монумент нисколько не изменился, даже после Черного урагана, что буйствовал в Центральных землях сорок лет назад.

Практически каждую ночь и до самого утра, в золотой чаше у самой верхушки горело яркое пламя, рассеивая темноту вокруг. Даже сильному ливню было не по силам погасить его. Огонь возжигал рыцарь Королевской гвардии, подлетая к чаше на своем грифоне. Церемония зажжения привлекала к себе массу народа!

Еще бы, всем хотел посмотреть на настоящего грифона!

В отличие от других жителей, что считали огонь на Обелиске не более чем традицией, Джимми видел в нем нечто особенное, отличное от пламени в той же печи, или скажем, на факеле. Юноша очень часто, подходя к окну по ночам, вглядывался вдаль, стараясь разглядеть каждое движение огня. Вот и сейчас он также привлек его, заставляя забыть о холоде и пустом желудке.

На улице, около дома, раздался звонкий, агрессивный лай бездомной собаки. Юноша отвлекся от своих размышлений и прислонился к окну, опираясь ладонями на замерзшее стекло. Однако узоры, оставленные морозом, мешали разглядеть скрытую во мраке улицу. Джимми с усилием потянул кверху створку, и она со скипом и дребезжанием открылась. Юноша высунулся в широкий проем и стал внимательно оглядывать улицу. К сожалению, несмотря на искрящийся снег и ясную ночь, разглядеть что-либо с расстояния двадцати шести футов было практически невозможно. По крайней мере, для человека. Джимми уже хотел закрыть окно, как лай повторился, стал громче и пронзительнее, затем резко оборвался.

– Да что там случилось такое? – вопросил юноша, еще перед тем, как что-то капнуло ему на голову.

Джимми изумился и дотронулся до макушки. Волосы на ней были покрыли какой-то склизкой и мерзкой на ощупь дрянью, что юноша даже вздрогнул телом от неприязни. Он посмотрел наверх, его глаза вылезли из орбит, обнажая тем самым застывший в них животный страх. Джимми бросило в пот, а его размеренное дыхание участилось и стало обрывистым.

На юношу голодным, звериным взглядом уставилась безобразная морда с оголенными белыми клыками. Из широких ноздрей равномерно исходило тяжелое сопение. Чуть выше них располагались глаза, не имеющие зрачков и наполненные темно-красной жижей. Вся морда будто была растянута по непропорционально широкой голове, серая кожа просвечивала и обтягивала буквально каждую кривую кость. Довершали эту жуткую картину два длинных, оттопыренных и заостренных уха, похожие на уши летучей мыши.

Джимми, дрожа каждой частичкой, медленно стал выбираться из оконного проема, попутно обдумывая план спасения жизни.

Нельзя было терять время, и пока чудовище не опомнилось, что есть силы бежать, стучаться в двери соседей, искать себе укромное место, где тварь не достанет и не найдет!

Однако, назло всем демонам, Джимми будто застыл на месте.

Увиденное повергло его в шок, пересилить который юноша был неспособен. Хотя всей душой и разумом он понимал, что еще секунда промедления, и его тело превратится в массу костей, крови и внутренних органов. А затем эта масса наполнит ненасытный организм чудовища.

– Беги! Беги! Беги! – твердил Джимми, как завороженный, но не мог пошевелиться, только продолжал смотреть в пустующее окно.

Наконец он сделал шаг назад, едва не ударившись спиной о стол и, резко развернувшись, приготовился бежать к двери.

И вдруг, в этот момент юноша почувствовал, как остры когти врезаются в левое плечо, он громко закричал и закрыл глаза! А когда же они открылись, Джимми с ужасом осознал, что летит мимо трущобных домов.