Лариса Яковенко - Гроздья акации белой

– Татусенька будет учиться в музыкальной школе, – спокойно пояснила Марочка. Инструмент купила недорого у бывшей актрисы оперетты. Настройщик сказал, что он хоть и старый, но звучание очень хорошее.

– Мара, а вдруг у Ирочки нет слуха? – осторожно спросил папа.

– Полгода назад я ее водила к концертмейстеру нашего театра. Алексей Александрович ее прослушал и сказал, что слух у нашей девочки хороший, пальчики тоже, и голосок приятный. С директором школы я уже договорилась, завтра с Татусей пойдем записываться.

– Ты уверена, что доченька хочет заниматься музыкой? – вмешалась мама.

– Ни один нормальный ребенок не любит разучивать гаммы и разные фуги. Зато я знаю, что года через три ей самой понравится играть разные песенки и выступать на концертах.

– Марочка, как всегда, оказалась права, – вздохнула Одинцова и услышала, – Ирина Николаевна, прошу к столу, будем завтракать.

– Ух ты, откуда такая красота? – удивилась она, увидев на журнальном столике тарелки, на которых были аккуратно разложены пирожки, ватрушки, кусочки курицы и небольшая горка нарезанного батона. – А у меня только кофе в термосе остался, ехала поездом, и все бутерброды съела, – расстроено произнесла Одинцова.

– Кофе-это то, что нам не хватает для полного счастья, – засмеялась девушка. Ешьте пока все тепленькое. Тонечка постаралась, всю ночь готовила, а потом еще и в газеты завернула, чтобы еда не остыла в самолете.

– Тонечка ваша родственница? – спросила Ирина Николаевна.

– Нет, домоуправительница, ее так папа называет. Она из Полтавской области, вся такая пухленькая, уютная, пахнет ванилью и очень смешная. Дома балакает, а с соседями на смеси русского и украинского разговаривает. Папа ее на улице нашел. Вообще-то он у меня военный инженер, подполковник в отставке. Мы с ним служили и на Урале, и в Сибири, и в средней полосе. Потом его бывший сослуживец дядя Леша позвал нас в Москву. Он организовал частную фирму, которая занимается охранными системами и еще чем-то. Папа работает его заместителем. Ну, вот, когда приехали в столицу, я перешла в седьмой класс. Папа забеспокоился. Мы ведь раньше жили в военных городках, там все знают друг друга, за соседскими детьми женщины присматривали, если надо, то и накормят, и спать уложат. А тут ребенок дома один, неизвестно, что ест-пьет, чем занимается, – засмеялась девушка, – и он решил найти помощницу по хозяйству. Знакомых расспрашивал, в разные фирмы обращался, но все тетки ему не нравились. А однажды вышел из магазина и увидел Тонечку. Она стояла в сторонке, плакала и причитала, – ой, божечко, ой, божечко, шо ж мэни робыты, уси гроши вкралы, як же мэни жыты. Папа к ней подошел, довез до дома, где она жила в коммуналке. Тонечка пригласила его к себе на чай, накормила своими пирожками и рассказала, что полтора года назад приехала в Москву досматривать двоюродную сестру, которая болела. За это та пообещала ей отписать свою комнату в коммуналке. Месяц назад сестра умерла, но появились еще претенденты на жилье и потребовали освободить жилплощадь. В общем, Тонечка была в полной растерянности, а тут еще и деньги украли. Папе она очень понравилась, он быстро все разрулил, помог продать подаренную комнату, открыть счет в банке, и мы стали жить вместе. У нас четырехкомнатная квартира, так что всем места хватило. Как вам пирожки?

– Обалденные, – улыбнулась Одинцова.

– Папа тоже хорошо готовит, особенно мясо. Однажды принялся меня укорять, – Ируся, ты уже большая девочка, а кроме яичницы и жареной картошки ничего не можешь приготовить. Тонечка тут же за меня заступилась и говорит, – Петровычу, – она так папу называет, – нэ хвылюйтэсь, як трэба будэ, так наша дитонька зразу навчиться. Но после этого разговора потихоньку начала меня учить готовить. Когда папа увидел, что я пеку блины, пришел в полный восторг. А один раз мы с ним так смеялись. Приходим домой, Тонечка стоит в прихожей и теребит фартук, уже знаем, что-то случилось. Молча раздеваемся, она повздыхала, потом говорит, – Петровычу, хоч лайтэ мэнэ, хоч ни, цуцэнятко в нас. У кухни воно. Заходим, возле батареи в коробке на тряпочке лежит кутеночек, головка маленькая, а пузо полное и сопит. Рядом блюдечко с остатками молока. Папа так серьезно спрашивает, – Антонина Ивановна, где вы откопали это чудо гороховое? А она отвечает, – нэ видкапувала його, воно у нашому двори биля лавочкы лэжало. Такэ малэсэньке, худэсэньке, та ще й голоднэ.

– Блохи есть? – продолжает папа.

– Та ни, я його помыла шампунью «Коняча сыла», шо мэни Ируся подарувала. Я уже еле сдерживаюсь, но папа не сдается. – Имя придумали своему цуцэнятке? Тонечка махнула рукой и говорит, – та хай будэ Фрол. Мы с папой так и покатились со смеху. Щеночек наш вырос и превратился в обычную дворняжку. Я его сначала звала Фроликом, а потом Роликом. Тоня поначалу бурчала, – ну такэ прыдумала, гарну собачку колэсыком обзываты. Потом привыкла, но во дворе всегда кричит, – Фрол, ты куды побиг, вэртайся, а то заблукаеш. Ирина Николаевна, я вас не слишком утомила своей болтовней?

– Что ты, Ирочка, наоборот. Ты так смешно копируешь вашу Тонечку, у нее научилась говорить по-украински?

– Ну, да, мы же вместе живем почти десять лет, а язык не сложный. Когда к нам приходят папины друзья, дядя Леша всегда просит рассказать, что выдала в очередной раз Тонечка. Я ее изображаю, а они хохочут. Ирина Николаевна, когда надо идти к врачу?

– Прямо сейчас.

– Я тогда посуду быстро помою и пойдем. Вы какие процедуры хотите принять?

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.