Михаил Буканов - Навру с три короба. Pulp Fiction

И именно в это время таинственно заиграла печальная музыка «Нагилы Хавы», замерцали отблески лампочки над входом в дверь бывшей дворницкой, а потом она увидела и само существо, проводящее в жизнь все эти манипуляции. Колобок, – прозвучал сильный мужской голос, я не низок, не высок, нету ручек с ножками, всё же мысля бъёть в висок, я не козлик с рожками. Сам любую я могу, охватить заботою, по дорожкам всё бегу, и по-фене ботаю! Разрешите представиться, хлебобулочное изделие собственной персоной, неоднократно бывал в побегах, ушёл от деда с бабкой и прочих ушастых про****ронов, лису использовал и отпустил с миром, а волка опетушил, как и зайца с мышкою, Жучкою и котом Фёдором. На приступке то ли сидело, то ли стояло страшное существо с метр в диаметре, а по высоте, аж, метров до двух с гаком. Я тут по легенде, – проговорило Оно, прикинулся ветошью из вашей старой сказки, в темноте не видно, голос у меня варьируется, тёмбры подбираю самые жалостливые или сердечные, так что клюёте вы на меня мгновенно. А руки там создать, или ложноножки выпустить, так я это в шесть секунд, раз, и в дамки, но, к любой мадамке! Хана тебе пришла, грязнуля, карачун, так сказать, а мне чистота без надобности вовсе, я всё могу усваивать, хоть живую плазму, хоть мёртвую протоплазму, всё по кайфу идёт! Тут-то и поняла Синдирелла, что жизнь вела неправильную и неправедную, взмолилась она тогда гласом зело велиим: «Не, лопай меня, о чудовище, скажу, где зарыто сокровище,»» в грудях Снежнобелой по****ушки, не реципе спят на оладушки, там карта припрятана с знаками, как надо работать над маками, и «герыч» тогда получается, такой, что планета качается! Наш псевдоколобок, радостно промурчав, весело хрюкнул! Про то, что такое «герыч» он уже знал, поиски во флюидно-шизоидных полях стратосферы как и всегда, давали свои результаты. На, держи, – проговорило существо и сунуло в руки обалдевшей от счастья Синдиреллы трёхлитровую банку с надписью «Стекломой спиртовой очищенный». Не верю, – совершенно по Станиславскому вскричала дева, ловко отвернула крышечку и смело отхлебнула содержимое. Блаженство отразилось на её мгновенно покрасневшем лице. Да, это был он, отечественный стекломой высшего качеств и в необозримом количестве. Счастье наконец-то посетило сию отверженную душу! И нам придётся простить болезную дурочку, сослепу, в темноте не разглядевшую маленькую приписку: Изделано в Одессе, Малая Арнаутская вулиця, второй дом с краю! Мгновенная конвульсия пробежала по всё еще для совсем опустившихся соблазнительному телу, а потом лёгкий стук об асфальт показал и обозначил место последнего падения Синдиреллы. А Колобок, гнусно улыбаясь, всосал в себя бренные останки, хищно улыбнулся и отправился на поиски Белоснежки!

Однажды один рыцарь другому рыцарю в морду дал. И не на турнире каком, когда «размахнись плечо, раззудись рука, полетят клочки по закоулочкам.» Ничего подобного. Стояли во стольном граде Лютеции два доблестных жантийома, правда подвыпив бургундского с анжуйским, но на ногах ещё крепко держась. Тут один и говорит, а что будет, ежели я кулаком по башке твоей железной стукну? Вогнётся в грудь, али как? А тот смело так ему отвечает, спорим на сотню экю, ничего не будет. Только руку расшибёшь, да и всё. Тут один другому по кумполу самому и саданул, a тот, на ногах устояв, в ответ прямо в морду обидчику заперданил. Да так, снёс с лица земли рыцаря-супротивника. Прямо в канаву сточную, первый и захлебнулся. Упал на спину, сам встать не может, а пока дружбан, тоже на железных ногах, через кучи дерьма на помощь шёл, волею божей помре! Вот такая печальная и поучительная история! И мораль есть. Куда ж мы без морали? Избегай появления в общественных местах в виде, оскорбляющем и позорящем человеческое, в том числе, и рыцарское достоинство, можешь в дерьме утонуть! А ты не птичка, никакой кот, даже если захочет, тебя из данного состояния не вытянет. Мало, или совсем, каши ел, не ел. Нужное-подчеркнуть! Король в тех местах таких историй не терпел. Он к дуэлям рыцарским относился сугубо отрицательно. Так и разъяснял, я тебя сам аннигилирую, никакая дуэль с турниром не понадобится. Погибай на службе у своего короля, все остальные виды смерти от лукавого! А что бы рыцарь такой никчемной смертью погиб, да ещё по причине другого рыцаря, нет, такое терпеть никак физически не возможно. Всё!, – сказал король. Я тут тебе такую нимфетку с клизмой поставлю, о всяких драках, враках и шутках забудешь. Поедешь к диким русским казакам, они тебя съедят, не побрезгуют. А царь ихний на завтрак вообще детей жареных предпочитает. Только косточки хрустят! Все русичи кровопийцы, на улицах белые медведи ходят, вместе с обывателями на ложках играют. Самая у них национальная потеха, это пить кипячёную водку прямо из самовара. Правда, когда они лаптем шти не хлебают u на губах не белендрясят. Мне наша «сюрте женераль» всё доложила. Я тебе поручение дам. Ты, если сразу не съедят тебя, всё высматривай, вынюхивай, выпытывай и в секретную книгу заноси. Для чего тебе выданы будут чернила симпатические и «Апостол» Ивана Фёдорова с цветными иллюстрациями. Между строк заполняй секретным шифром. Алфавит латинский от А до Х, цифры с 1 до 28. Ума не надо. Шифруй, и всё! Но, я всё же надеюсь, съедят. Иначе, зачем бы я тебя в наказание на Русь посылать стал? Опечалился рыцарь. Пора, наверное, и по имечку его обозначить – Брианом де Буагильбером сироту данного звали. Hy, по обычаю рыцарскому народному французскому отвальную устроил, с тремя подружками сразу прелестными и искусными, потом лечился с месяц. отбыл! А куда денешься? Сир, конечно, лукав, но он сир! А, как про это во Франции говорят: Государь не Микишка, как стукнет, так и шишка! Сел рыцарь на корабль, уже он в нормальной одежде к тому времени был. Портках коротких буфами, колете со сборками и складками, плащике через одно плечо. На голове, как водится, шляпа с пером. Тепло оделся, даже про сапоги-ботфорты не забыл. На боку висит отцовская шпага. Готов к дипломатическому труду и обороне, в железном макинтоше запросто можно во время долгой морской прогулки простуду схватить. Bот он на сём средстве передвижения из Тулона до самого далёкого города Архангельска добрался. Какой это год был, какого века, про то история умалчивает. Очень ей надо про всякого мелкого мерзавца помнить. Ей кровопролитиев знатных подавай. Что б убитых на сотни тысяч считали. Тогда запомнит. История – дамочка очень даже разборчивая, cебе на уме и знает, с кем дружить! А ещё вот, ежели, кто скажет чего. Для истории! Например, про то, что солдаты сражаются не за Петра, а за Отечество, Петру вручёное. Или команда последует смешная. Типа «Учёных и ослов в середину!» Так что, «в век какой неведомо, и в каком году» сошёл по трапу с парусного французского фрегата человек пола мужеска, лет средних и одет престранно.

Читать дальше