Эльвира Суздальцева - Перерождение. Сборник рассказов и стихов

Размышления о предстоящем вечере немного скрасили вид серой остановки со старой скамейкой и замызганной урной. Я бесцельно оглядывала непритязательный пейзаж и заметила, что из урны торчат, среди мятых бумажек, окурков и засохших плевков, зелёные стебли, обмотанные подарочной бумагой. Видно было край пышного золотистого банта, которым украсили обёртку.

Похоже, кто-то не угодил даме с подарком на восьмое марта.

Автобус всё не шёл. Люди стояли нахохлившимися пингвинами, попрятав носы в воротники и шарфы. Со смесью странной жалости и любопытства я подошла ближе, чтобы рассмотреть цветы, и вдруг чья-то рука вытащила букет из урны.

Я подняла глаза. Передо мной стоял парень с белокурыми волосами до плеч, с белёсыми ресницами и бровями, одетый в тоненькую, не по погоде, куртку и старомодные джинсы клёш. В руках он держал безнадёжно испорченный букет алых роз и с озабоченным видом убирал прилипшие окурки и билетики с ломких подвядших лепестков.

Мне сразу представился вечно голодный влюблённый студент, у которого нет денег на подарок девушке. Что ж, в такой день излишнюю сентиментальность можно и простить.

– Скажите, пожалуйста, – обратилась я к «студенту». – Зачем вам эти цветы?

Парень посмотрел на меня и вдруг усмехнулся, лукаво и игриво, что никак не соответствовало образу печального бедного рыцаря.

– А знаете, вы первая, кто спросил об этом, – ответил он. – Обычно люди крутят пальцем у виска или брезгливо морщатся. Разве что торговцы цветочных киосков уже привыкли и не обращают внимания, когда я наведываюсь к ним вечерами.

Глаза у парня были нежно-голубыми с серебристым отливом. Про такие, кажется, говорят, что в них можно утонуть.

– Преподнёс ли вам муж букет цветов? – весело и просто продолжал он, глянув на моё обручальное кольцо.

– Мы ещё не виделись, но вечером…

– Какие вы предпочитаете? – перебил белокурый незнакомец. – Розы? Хризантемы? Эустомы? Лилии, орхидеи, тюльпаны?

– Лилии, – невольно улыбнулась я.

– Так, сейчас поглядим, – парень спустил с плеч рюкзак. Старый, брезентовый, с коробом внутри – с похожими мой папа ездит на рыбалку.

Он расшнуровал завязки, и я ахнула. Рюкзак был доверху набит самыми разными цветами – жёлтыми мимозами, роскошными орхидеями, мелкими полевыми ромашками, розами всех сортов и оттенков…

И все они были, если можно так выразиться, «бракованными». Подсохшие, начинающие увядать, с оборванными лепестками или подгнившими листочками. Какие-то были явно спасены из мусорного бака, подобно последнему букету. Его, кстати, парень затолкал в рюкзак с удивительной ловкостью, хоть, казалось, там совершенно нет места.

– Лилии, говорите? Вот такие? – он тронул белый лепесток с пожелтевшими краями. – Около полудня одна капризная мадам вышвырнула их в окно. Понимаете, она просила у своего кавалера розы, но он принёс лилии. А вот этот букет роз замёрз, пока влюблённые слишком долго прощались у подъезда. А эти тюльпаны мужчина даже не успел подарить – они с женой поругались по телефону, и он выбросил цветы в канаву, даже не сбавив шагу. А вот, смотрите, мелкие розочки, которые оборвал продавец, потому что, на его взгляд, они портили цветочную композицию…

– Что вы с ними делаете? – спросила я.

Незнакомец только таинственно улыбнулся:

– Это секрет. Но позвольте вас попросить. Когда ваши лилии начнут увядать, не выбрасывайте их в контейнер для мусора. Раскройте окно и просто положите букет на подоконник… О, ваш автобус! – неожиданно воскликнул он.

Я машинально обернулась, даже не подумав, что попадаюсь на старую школьную шутку. Но автобус и впрямь стоял у остановки, и люди толпились, стремясь поскорее нырнуть в тепло. Когда я перевела взгляд обратно, передо мной уже не было ни странного парня, ни его рюкзака, ни букетов. Только на земле лежал скрученный в трубочку розовый лепесток и пушистое снежно-белое пёрышко. Они так выделялись на грязной слякоти, что я подняла и лепесток и перо и сунула в карман.

Я уже и думать забыла об этой встрече, но через неделю после праздника лилии – да, муж, разумеется, подарил мне мои любимые цветы, – так вот, лилии начали увядать. Я уже хотела было с неизбежной грустью отправить их к остальному мусору, но тут в памяти возникли огромные глаза с серебристым отливом, розовый лепесток у моих ног и…

В общем, перед тем, как лечь в постель, я положила букет на подоконник, раскрыла окно настежь, сама закуталась в одеяло и стала ждать. Уверяла я себя, что жду мужа, который остался на работе в ночную смену, но в душе спорило с этим необыкновенное и уже подзабытое чувство. Словно я снова маленькая, и в сочельник смотрю под ёлку, чтобы не пропустить момент, когда сами собой, по волшебству, появляются подарки. Но, как бы я ни старалась бодрствовать, всё же так и уснула с книгой в руках и включённым бра.

Проснулась я одновременно и от холода и от скрежета ключа, поворачивающегося в дверях. Уже совсем рассвело, но светло было как-то по-особенному. Комнату заливал чистый и белый свет.

И я поняла, что идёт снег, последний мартовский снег, который уже к обеду превратится в лужи и ручьи.

Я бросилась к окну. Букета на подоконнике не было. Зато за ночь намело целую снежную горку, а её вершину украшало белое перо, трепещущее на свежем ветру. С неба летели роскошные, пушистые хлопья. Лёгкие и прекрасные, и до невозможности похожие на цветы – мелкие розочки, причудливые орхидеи, нежные лилии, воздушные тюльпаны…

В комнату вошёл муж, стряхивая снежные хлопья с волос. Увидел, что я стою у раскрытого окна в одной пижаме, покачал головой, накинул мне одеяло на плечи и сказал:

– Наверное, это глупости. Но ты же у меня любишь сказки. Так вот, когда я подходил к дому, мне вспомнилась старая сказка, которую давным-давно рассказывала бабушка. О последнем весеннем снеге, который создают ангелы из цветочных лепестков, чтобы люди не переставали верить в чудо. Чем-то похоже, не правда ли? А теперь отойди от окна, простудишься.

– Не простужусь, – с улыбкой ответила я.

И незаметно спрятала в руке пушистое белое перо.

– Заколебали вы меня, вот что…

Я вскрикнула от неожиданности и едва удержала равновесие на табуретке. Что в моей ситуации было верхом абсурда. Но должна же я понять, откуда раздался голос в пустой квартире, запертой на замок!

У распахнутого окна стоял Ангел Смерти и с видом закоренелого меланхолика протирал меч замшевой тряпочкой. Медленно, от рукояти к острию. Шур-р. Шур-р… чёрный плащ, чёрные крылья – фактически, классика жанра.

Я прочистила горло и автоматически поправила петлю на шее.

– Хорошо закрепила? – поинтересовался он.

– Ага…