Наташа Черноокова - Вселенная в тебе

– Это ОН?

– Он, – ответила я.

– А что он здесь делает? – она внутренне напряглась.

– Он будет проходить практику перерождения на Земле. Вместе с нами.

Леля переменилась в лице. Опять её сознание заметно затуманилось страхом. Она сделала шаг назад.

– Я не полечу, – сказала она твердо, будто приняла решение.

– Лель, не глупи, – мягко сказала ей я. – Всё хорошо. Всё обсудилось и обдумалось нашими Старейшинами. Тор не опасен. И он сам был у Перуна! Он разговаривал с ним. Представляешь? И Перун решил, что Тор должен попробовать пройти этот путь. Перун в него поверил. И если уж сам Верховный Бог поверил в то, что Темная Душа способна на такой качественный прогресс, то как мы можем не доверять Богу?!

Леля стояла нахмурившись, и я чувствовала, какая психологическая борьба идет сейчас внутри неё. Леля сделала глубокий выдох, словно мысленно взяла себя в руки и поджала губы. И всё же помолчав, она сказала:

– Я надеюсь, что ТЫ хорошо подумала обо всём…

Я обняла её. Я чувствовала, как ей тяжело даются эти принятия, и была благодарна ей за то, что она это делает ради меня.

– Я люблю тебя, моя маленькая, – сказала ей я.

– И я тебя. Очень, – ответила она. – И вот поэтому я никому не дам тебя в обиду.

Подошла группа наших товарищей. Когда они увидели, что среди переселенцев есть Тёмный, они очень заволновались и тревожно загудели. Пришедшие учителя объяснили всё и успокоили их, но даже несмотря на это, напряжение не пропало. Ребята с опаской оглядывались на него и держались подальше.

Я видела, что Тор чувствует себя неуютно. Несколько раз я подходила к нему, чтобы подбодрить и успокоить.

Мы с Лелей стояли в сторонке. Неожиданно от ребят отделился Алекс и подошёл к нам.

– Надя, – обратился он ко мне. – В чём дело? Почему ты подходишь к нему? Ты его знаешь?

Мне совсем не понравилось то, как со мной разговаривает Алекс. Мне совсем не понятна была его претензия и мне совсем не понятно было выражение его лица.

– Он мой друг, – честно ответила я.

– Друг?! – воскликнул Алекс и в глазах его вспыхнул…

Нет! Не страх и не волнение. И вовсе не переживание за меня. В них вспыхнула ревность. Самая откровенная ревность. И меня это резануло. Словно он вероломно посягнул на мои границы.

– Друг, – снова повторила я. – Тебя что-то смущает?

– Конечно! С каких это пор ты водишь дружбу с Тёмными? Он не должен здесь находиться!

– Алекс, – перебила его я. – Где ему находиться, решил Перун и Совет Старейшин. Или ты ставишь под сомнение решения Богов?

Алекс нахмурился. Он метнул в Тёмного полный ненависти взгляд и сказал:

– Если он собирается стать одним из нас, то у него ничего не выйдет.

– И это ты ему помешаешь? – спросила я и поразилась тому, насколько сильно и явно проявилось тёмное чувство в светлой Душе.

Алекс ничего не ответил. В глубине его глаз засветился странный огонёк, ноздри раздулись и губы сжались. Он круто развернулся и отошёл.

Он даже не попытался справиться с тем, что темным маслянистым пятном разлилось внутри него.

Капсула летела в открытом Космосе к далёкой галактике с красивым названием Млечный путь. Тёмный с охранниками держались обособленно ото всех переселенцев. И только я сидела рядом с ним на мерцающем полу, положив свою голову на его плечо. Тор держал мою руку в своей большой и сильной ладони и иногда прикасался губами к моим волосам. Два наших мира были такими разными, но такими знакомыми. Это как чёрный Космос с миллиардами сверкающих галактик. В нём много света, несмотря на темноту. Тор не поглощал меня, но позволял мне быть в его Тьме и наполнять его всем лучшим, что у меня было, одновременно дополняя меня саму, придавая мне сил и уверенности в себе.

Мы не знали, что нас ждет в наших будущих жизнях. Но я была уверена, что он всегда вот так будет крепко держать меня за руку.

К вечеру всё село гудело, как улей! На порогах и подоконниках каждого дома была разложена крапива и травы, отгоняющие злых духов. Матери и отцы обливали из деревянных ведер своих маленьких и верещащих от восторга детей речной водой. Те визжали и топали ногами по образовывавшимся под ними лужицам и счастью их не было предела. Считалось, что вода в это время обладает большой целительной и обережной силой.

Молодежь собиралась галдящими стайками и кочевала от дома к дому. Семьи собирали корзинки с едой и питьем и весёлыми, шумными толпами потихоньку стекались к берегу реки, где почти вплотную к воде подходил лес. Здесь, возле села, речка протекала спокойно и плавно, её берега были относительно ровными и пологими. Но уже дальше, вдоль леса, река становилась порожистой и сопровождалась крутыми обрывистыми берегами. Она становилась бурливой и своенравной, словно вдали от людей проявлялся её истинный характер.

Это был канун одного из самых загадочных и любимых всеми праздников – ночь на Ивана Купала. Всё село семьями сходилось на берег речки. Расстилали скатерти, расставляли еду и питьё, пели песни, купались, рассказывали разные истории. А когда опускались сумерки, жгли костры и собирали заговорённые травы.

Взошла огромная, будто специально для этой ночи увеличенная в несколько раз луна. Словно бы и она хотела принять участие в праздновании, но не могла, и поэтому приблизила своё одинокое око к Земле, чтобы получше всё рассмотреть.

Девушки и парни развели свой костёр, чуть подальше от взрослых и маленьких детей. Ведь у них свои разговоры и гадания. Не хотелось, чтоб родители наблюдали за ними, за их тайными переглядываниями и улыбками, предназначенными для избранников. Это ведь всего одна ночь для тайны и сказки, которые будоражили молодую кровь и смущали сознание своей смелостью.

Он ей очень нравился. Уже давно, ведь они с самого детства вместе. А его светлые чистые глаза отвечали ей, что её тайные чувства взаимны. Но она никогда не позволяла себе проявлять их, будто сомневалась в чём-то, будто каждый раз проверяла, так ли думает голова, как чувствует сердце. Но в эту ночь можно смело оставить голову дома и послушать голос сердца. И оно радостно колотилось в груди, будто наконец почувствовало свободу от оков разума. Оно пело вместе с девушками-подружками, оно сладко сжималось, когда он оказывался рядом, а когда он касался её руки, то оно начинало быстро-быстро биться где-то у самого горла. Ей хотелось запустить свои ладони в его кудрявые шелковистые волосы. А его лёгкая улыбка так и звала прикоснуться своими губами к его мягким и горячим губам.

Но всё это потом, потом. Она старательно прятала всё это от себя, будто единственную сладкую конфету до лучшего момента, который ещё не настал.

Молодёжь пела песни, смеялась, шумно перекликалась. По кругу передавали огромный ковш с целебным отваром из трав и каждый делал глоток этого сладкого с горчинкой питья. Плеснули немного в огонь, чтобы задобрить Богов, и Боги ответили вспыхнувшими искрами, будто благословили честную компанию, вызвав всеобщее ликование собравшихся возле костра.