София Совина - Вторжение

В основном всё время мы проводили в подвале. Светом служили фонари, а так же у нас было много свеч. Мне принесли раскладушку из старшей группы и спальные принадлежности для неё. Днём выходили на первый этаж, чтобы приготовить еду. Хорошо, что плита газовая. И жаль, что в детском саду нет душа, было бы вообще прекрасно.

Дядя Боря время от времени заходил и приносил еду. Разные крупы, консервированные овощи, фрукты, горох и другое. Но всё равно экономили. В подвале мы играли в детские настольные игры, карты, шашки, иногда в морской бой. В общем, убивали время как могли. Но уже тогда я начал задумываться о том, что долго так продолжаться не может.

Я наблюдал через окна, что происходит снаружи. Окна кстати, по моей инициативе, заставили мебелью, положили мешки, да вообще всё что только можно было положить. Днём я видел обычных насекомых только больших размеров, или очень больших – и некоторые из них на внещний вид не лучше тварей. А тварей, похожих на насекомых я видел чаще всего ночью, когда поднимался из подвала, пока все спали, осторожно смотрел, как они копошились где-то на зданиях, как пролетали мимо. Видел лишь их очертания, страшные насекомоподобные тела в слабом свете луны и звёзд, слышал, какие они издают жуткие звуки. И лишь пару раз видел при дневном свете. Хотя проводи я больше времени у окна, а не в подвале, явно бы видел их чаще и смог бы лучше рассмотреть.

Я всё никак не мог забыть сцену смерти моих родителей – это было слишком быстро и ужасно. Спал я плохо, и я видел их лица, будто у зомби. При всех я старался держаться, уж не знаю, как я выглядел со стороны. Пару раз, когда я оставался один в уборной, я едва сдерживал слёзы чтобы не разрыдаться и не лечь на холодный пол, свернувшись калачиком. Я понимал, что ни в коем случае нельзя раскисать – сейчас, в это опаснейшее время, это просто непозволительная роскошь.

И вот, в одну ночь, я снова вышел из подвала и поднялся на первый этаж, подошёл к окну в коридоре и прильнул к стене с боку, стал наблюдать. Это окно заслонено двумя низкими скамейками с двумя широкими досками. Я чуть не закричал, когда до меня дотронулась рука. Я вздрогнул и повернул голову. В темноте увидел пышные волосы, которые лежат на правом плече. Это Мария, которую воспитательница и нянечка зовут – Маня. Я как-то стеснялся, мы ещё были не так дружны.

– Что ты тут делаешь? – спросила она встревоженным голосом.

А большие глаза смотрели на меня, немного снизу вверх. В них отражался свет ночи, что опадал через щели скамеек.

– Наблюдаю, – честно ответил я.

Она разжала свою руку и опустила. Немного расслабилась. Но я видел как ей не по себе. Наверное, ночью, только я осмеливался выходть из подвала.

– Зачем?

– Мне интересно.

– Интересно?? – изумилась она, вскинув брови. Мой ответ ей явно не понравился. – Наш мир превратился в хаос! А тебе интересно?!

– Нет, ты не поняла. Мне интересны те твари, хочу понять, насколько они опасны.

– А то есть обычные насекомые, которые вдруг стали гигантами тебя уже не пугают и не интересуют!

– Тут хотя бы понятно, с чем я имею дело. Зная наших земных насекомых, мы можем понять, угрожают они нам или нет.

Мария замолчала. Потом её лицо смягчилось, и она явно пожалела, что немного вспылила, отчего чувствовала себя неуютно.

– Не представляю, что будет дальше, – произнесла она.

Я положил руку ей на плечо, и она подняла глаза.

– Я уверен, человечество справится с этой проблемой.

У неё в глазах зажглась надежда. Она кивнула.

– А теперь давай, вернёмся обратно, пожалуйста.

Мы вернулись в подвал, легли на свои раскладушки, но я ещё долго не мог уснуть. Я ведь думал, что уйду от них, но смогу ли я просто взять и уйти. Я не знал.

Прошло ещё несколько дней. Остался позади октябрь, пришла пора ноября. Обычно в это время у нас уже довольно холодно, лежит снег, листья давно опали, на рябинах висят грозди красных ягод, и если снега достаточно много, то дети уже катаются с горок. Конечно, бывало и так, что в начале этого месяца снега ещё нет, либо он растаял, или его крайне мало. Впрочем, в этом ужасном году всё иначе. Стояла тёплая погода как в летний день, всё пышет многообразием зелени, изредка бывали дожди.

Пришёл дядя Боря, принёс продукты в пакетах. Анна мыла посуду после еды, её сын играл за столом с машинками и игрушечным роботом. А Вера и Мария ушли относить часть продуктов в подвал. Я и дядя Боря остались вдвоём, сели за детский столик, за которым мы выглядели крайне нелепо и снова завели разговор. Он не очень любил задерживаться и гостить, поэтому я был рад, что нам снова удалось нормально поговорить.

Я спрашивал о том, как там снаружи, что происходит. И судя по его мрачному лицу и рассказам, дела всё хуже и хуже. Климат оставался тёплым, растительность стремительно расла и густела. И что было странно, даже немного увеличилась в размерах. Тварей становилось всё больше, наиболее активны они в ночное время суток. По нашим общим наблюдениям мы сделали вывод, что они больше любят темноту, находиться в тени. Дядя Боря описывал, как они выглядят, тех, что видел – ужас и только, и, судя по всему все хищники, едят не только людей, но и животных, птиц и даже других насекомых, причём без разбору, и даже тех, кто сам по природе является хищником.

Забегу вперёд и скажу больше – крупные твари едят более мелких тварей. Наверное, чтобы разобраться в их пищевой цепочке, надо знать их всех. Хотя что тут разбираться – они просто жрут всё что движется.

То, что я хотел спросить, я ещё ни у кого не спрашивал, даже у родителей.

– Дядь Борь, а вы видели в тот день, когда всё началось, световой луч, который возник где-то возле «верблюда» и ударил в небо?

– Хм? Световой луч? Да, кажется, что-то видел… Хочешь спросить что это? Не знаю.

– Мне кажется, что он как-то связан с тем, что сейчас происходит, с тварями в первую очередь. Это он породил странную грозу!

– Может быть, может быть.

По его интонации я понял, что он мою теорию в особый серьёз не воспринимал.

В помещение вошла Мария, она прошла на кухню, мы видели через проём, как она укладывала остальные продукты в неработающий холодильник. Дядя Боря увидел, что я на неё смотрю.

– О-о, – протянул он, улыбаясь. – На Маню засматриваешься?

– Что? – не понял я. – Да нет, – отвёл глаза от неё. – Вовсе нет, – ещё увереннее возразил я, смотря на старика.

– Знаешь, что друг, я тебе скажу. – Он с хлопком положил свою ладонь мне на плечо и склонился, лицо его стало серьёзным и суровым. Прежде таким я его ещё не видел. – Сейчас не привязывайся ни к кому. Я знаю, ты не пропадёшь. Но вот она…

Он покачал головой и встал на ноги. Мне так хотелось крикнуть ему в след: «Я защищу её!».