Роман Казимирский - Дар матушки Йогини. Книга 1

Мир на мгновение замер, а потом задрожал и рассыпался, как паззл, на огромное количество составляющих частей. За исчезнувшей картинкой оказалась черная мгла, которая, однако, не производила впечатления пустоты – напротив, она имела множество оттенков, каждый из которых пульсировал и выделялся на фоне остальных. В следующий момент великий ветер поднял разбросанные повсюду части развалившегося мира и вновь соединил их, но уже в ином порядке. Все произошло так быстро, что Ира даже не успела испугаться – стоя с раскрытым от удивления ртом, она наблюдала за происходящим. Деревья остались на своих местах, звезды светили, как и прежде, но теперь девочка видела все ярче и объемнее. Звуки, на которые она раньше, скорее всего, не обратила бы никакого внимания, обрели новые значения и наполнились тайным смыслом. Стрекот ночных насекомых, шевеление воздуха, колышущаяся трава – Ира вдруг осознала, что ничего не происходит просто так, что каждое действие имеет свое особенное, значение.

Вся ее жизнь разделилась на две части: до и после. Первая теперь казалась долгим сном, наваждением, подготовкой к чему-то более важному и существенному. Вторая… В этом ей только предстояло разобраться.

Ира с самого детства была особенным ребенком. Но не в том смысле, какой каждый родитель хотел бы вложить в эти слова. Дело было в том, что ее раздражало буквально все. Сидя в коляске, она не желала сосать соску, как все нормальные дети, и выражала свои эмоции диким ревом, от которого у прохожих закладывало уши. Достигнув школьного возраста, девочка тут же заявила своим родителям, что в ее классе сплошные дураки, с которыми ей противно общаться.

– А моего соседа сопля из носа висела сегодня! – возмущалась она. – А учительница носит парик, потому что своих волос нет. Фу!

Несчастные родители, которые искренне любили дочь, но уже успели устать от ее не самого стандартного поведения, только вздыхали и переглядывались друг с другом. Возможно, им было стыдно перед соседями и знакомыми за такого невоспитанного ребенка. Какой-то семейный психолог внушил им мысль о том, что Иру ни в коем случае нельзя наказывать – мол, со временем все нормализуется, а пока просто потерпите. И это, конечно, Иру тоже раздражало, даже бесило временами. Может показаться странным, но ей хотелось видеть рядом с собой строгого отца, который временами может прикрикнуть или даже взяться за ремень, и иногда она намеренно пыталась вывести его из себя. К счастью, девочке так ни разу и не удалось добиться желаемого.

В конце концов, ситуация, действительно, изменилась, но произошло это из-за нового ребенка, которого мама носила в себе девять месяцев, чтобы потом гордо презентовать старшей дочери:

– Вот, милая, твой брат. Мы с папой решили назвать его Вячеславом, Славой. Нравится имя? Посмотри, какой он милый. Хочешь подержать его на руках?

– Нет!

Нужно ли говорить о том, что и новорожденный пуп земли тут же стал раздражать Иру, да так, что ей захотелось выкинуть его с балкона? Девочке недавно исполнилось восемь лет, и она привыкла считать себя центром мироздания – именно так ее в шутку называла соседка, баба Маша. Старушка была едва ли единственной, с кем Ира могла нормально общаться. Стоило девочке встретить ее, как она тут же успокаивалась и становилась похожа на нормального ребенка. Впрочем, ничего удивительного в этом не было – просто баба Маша не терпела грубости – и однажды, при первом знакомстве, когда Ира сказала ей какую-то гадость, без лишних слов шлепнула ее по губам. Было совсем не больно, но грубиянка не ожидала такой реакции – все вокруг знали о том, что с ней лучше не связываться, а тут такое… Глядя на спину спокойно удаляющейся соседки, девочка пыталась решить, как себя вести: закатить показательный скандал, чтобы другим неповадно было, или промолчать? Пока она думала об этом, ее обидчица успела скрыться из виду, так что момент был упущен.

Забавно, но на следующий день Ира подошла к старушке, которая сидела на лавочке и мастерила что-то, и попросила у нее прощения за свое поведение. Та улыбнулась в ответ и похлопала рукой по скамейке рядом с собой.

– Садись, поболтаем.

Ира послушно опустилась и с интересом посмотрела на кусок ткани, который баба Маша держала в руках – он был совсем белый, но девочка успела заметить небольшой участок, украшенный разноцветными нитками.

– Что ты делаешь?

– Вышиваю.

– Это сложно?

– Кому как. Мне – нет.

– Покажешь?

– Обязательно покажу, но не сейчас. Позже, когда все будет готово.

– Ну, вот…

Девочка уже приготовилась канючить, но старушка неожиданно строго взглянула на нее, и у Иры отпало всякое желание спорить. Вместо этого она вдруг сильно смутилась и пробормотала слова извинения. Это было забавное и совершенно новое для нее ощущение – признавать свою неправоту и просить прощения. Ире даже оно понравилось, потому что было похоже на щекотание в носу, когда только собираешься чихнуть.

– Ничего страшного, – улыбнулась баба Маша. – Я не могу показать тебе все, но ты можешь наблюдать за тем, как я это делаю. Вот, смотри…

Когда мама Иры, обеспокоенная долгим отсутствием дочери, вышла во двор, то не поверила своим глазам: девочка сидела на скамейке рядом с домом в полном одиночестве и с любопытством рассматривала что-то.

– Что там, милая? – вспомнив о недавней ссоре, женщина решила, что дочка таким образом выражает свой протест, но та только отмахнулась:

– Тише! Не мешай!

Возможно, если бы родители Иры были более наблюдательными людьми, то сразу заметили бы странности дочери – во всяком случае, она не делала секрета из своего общения с бабой Машей. А может, дело было в чем-то другом, сейчас это сложно утверждать наверняка. Так или иначе, но с момента их первой встречи прошло шесть лет, а девочка все никак не желала научиться отличать вымысел от реальности – именно такими словами однажды ее отец охарактеризовал происходящее.

– Ты ведь понимаешь, малышка, что никакой бабы Маши не существует? – однажды он решил поговорить с дочерью, заметив, что на нее начинают косо посматривать их друзья и знакомые.

– Понимаю, конечно, я же не дура, – огрызнулась девочка, которой на тот момент едва исполнилось десять лет. – Это просто игра.

На этом попытки вразумить непослушного ребенка прекратились. Посовещавшись с детскими психологами, родители решили, что не стоит ломать систему, которую их дочь выстроила в своей голове. Тем более что с тех пор, как в ее жизни появилась воображаемая собеседница, она стала намного спокойнее и иногда даже снисходила до своего младшего брата – возилась с ним, читала ему вслух.