Марина Кобзева - Крылья Ариадны. Часть І. Дыхание стихий

– Я хочу сражаться с Архангелом в полную силу! – перебил ее Раздор. Ногти на его пальцах стремительно выросли почти на два десятка сантиметров, и Всадник угрожающе направил их в сторону Войны. – Поэтому немного подождем. И не советую мне мешать! Ее соперником буду только я! Кстати, смотри, – кивнул он в сторону площадки.

Ариадна после перевязки ран Иннокентия и Доминики сразу начала оказывать помощь Матвею и Кире.

– Она что, помогает не только своим, но и врагам? – пораженно спросила Война, не веря своим глазам.

– Как видишь, – губы Раздора расплылись в улыбке. – Ариадна… Она такая…

– Я вижу, Доброславская тебя заинтересовала, – придя в себя, сказала Война и сложила на груди руки. – Смотри не заиграйся, Раздор. Битва между Силами уже скоро, и нам не нужны лишние соперники.

– Не волнуйся, я свои игры всегда вовремя останавливаю. Ариадна… Доброславская… – в голосе Всадника промелькнули нотки восхищения. – Добрая душа у девочки… Не могу дождаться поединка с тобой. Это будет скоро, но время еще не пришло. Ты пока не цветок, а только бутон.

Будильник уже давно прозвенел, но Ария не могла встать с кровати. Все ее тело ломило, очень болела спина, а руки даже иногда немели. Девушка не очень любила, когда ее не замечают в классе или вообще забывают о ней. Это бесило Доброславскую. Но сейчас Ария больше всего желала, чтобы сестра, Доминика и Иннокентий не вспоминали о ее существовании и пошли по своим делам, дав ей возможность нормально поспать и отлежаться. Но не тут-то было, потому что минут через пятнадцать, когда Доброславская вот-вот хотела снова окунуться в сон, в ее комнату влетела Ника. В руках она держала поднос с кофе и бутербродами.

– С добрым утречком, Архангел Огня! – зазвенел ее голос. – Что, не можешь встать? Тело не слушается?

– А ты откуда знаешь? – простонала Ария, поднявшись на локтях. – А, ну да, ты же телепат!

– А вот и нет, – защебетала Голубева, садясь рядом. – На тебе же талисман, поэтому я не могу пробраться в твою голову. Я просто… Вот, бери, – она протянула чашку Ариадне. – Я просто такой же была, когда впервые превратилась. Подобное бывает на первых порах, но не волнуйся, пройдет.

– Когда мы вернулись, то вы сразу дрыхнуть ушли, а я еще до двух ночи сидела, – Ария отхлебнула кофе. – Писала сочинение на зарубежную.

– Тебе делать нечего? – Доминика покачала головой, захлебнувшись собственным напитком. – Архангел должен высыпаться и быть в хорошей форме. От этого зависят его силы, самочувствие и, кстати, скорость возобновления налюви. Могла бы уже пожертвовать одной какой-то оценкой с какой-то зарубежки…

– А вот и не могла бы! – сказала Доброславская. – Мне Феликс Александрович вчера так все разжевал, что был бы грех не написать сочинение!

– Что-то я думаю, если бы твоя математичка так же «разжевала» тебе тему о производных, то ты не бросилась бы писать все шестнадцать примеров, не так ли? – губы Доминики расплылись в широкой улыбке.

– Ты на что намекаешь?

– На великого Феликса Батьковича! Ведь это благодаря ему ты смогла вчера перевоплотиться. Рассказ о «Превращении» помог тебе.

– Не совсем. Он меня направил на нужный путь, но только слова Киры смогли повлиять на меня… Я ей даже благодарна. Хотя и учитель помог в определенной степени.

– О, уже и багрянец на щеках появился! – заметила Голубева, улыбаясь еще шире. – Неужели ты настолько увлечена этим учителем?

– Ничего я не увлечена! – воскликнула Ария, прикрывая чашкой лицо. – Я просто очень его ценю и… уважаю. Он… э-э-э… мне советы полезные дает и помогает!

– Хорошо, хорошо, буду считать, что он нравится тебе как учитель. Хотя мне даже телепатии не надо, чтобы понять, что к чему, – отметила Ника, но запнулась, увидев предупреждающее выражение лица Ариадны. – Ты не можешь дать мне свое сочинение, чтобы я его несколько перефразировала и списала?

– Извини, но нет…

Доминика удивленно посмотрела на Доброславскую, а та виновато опустила глаза.

– Не обижайся, пожалуйста. Дело в том, что оно… что оно… особенное. И я… я… Словом, Феликс Александрович поймет, что твое списанное.

– А ты что, ему там любовное послание написала? – надулась Голубева, но тут же пригнулась, уклоняясь от подушки Ариадны. – Молчу, молчу!

***

– А теперь объясните мне, что со мной происходило вчера?! – требовала Ариадна по дороге в школу от Иннокентия и Доминики. – Я не могла себя контролировать! И запросто убила бы тех двоих. И вас заодно.

Двойняшки неохотно переглянулись, а потом посмотрели на Арию. Ее взгляд был непреклонным и требовательным. Голубевы закатили глаза.

– Ария, такое бывает. Если честно, мы и сами не очень в этом разбираемся, – сказал Ино, немного нахмурившись. – Как бы тебе объяснить… Твой Архангел, хоть он и илианновец, но Воин Сил, – парень подчеркнул слово «воин». – А для чего воины? Для войны. В отличие от нас самих, нашего «Я», Демоны или Ангелы не сомневаются и четко знают, кто их враг. Им все равно, что это люди – взрослые, женщины, дети, старики. Когда они просыпаются, то пытаются захватить наше сознание. Поэтому ты не могла собой управлять, потому что потеряла контроль над собственным телом и разумом.

– У меня было такое ощущение, будто внутри кроме меня самой был еще кто-то, – Ария приложила руку к груди. – Кто-то другой.

– Да, да, это твой Архангел, – закивала Ника. – Твоя вторая сущность. Важно уметь себя контролировать, иначе она может натворить много плохих дел. Именно поэтому третий этап становления Воином Сил называют Покорением. Не вешай нос, самоконтролю можно научиться, – подбодрила Ника, увидев понурую девушку. – Нам тоже не сразу удалось подавить волю Ангелов. Но теперь мы не допускаем их вольностей. Хотя… иногда это не помешало бы.

Неожиданно веселая и бодрая Доминика изменилась в лице. Она грустно посмотрела под ноги. Ария не понимала причину печали Голубевой и пыталась найти ответ во взгляде ее брата. Тот сочувственно сжал плечо сестры.

– Ника, пора уже смириться, – сказал он. – Его не вернешь.

– Сама знаю! – огрызнулась та. – Просто воспоминания не дают покоя.

– А… можете мне рассказать, в чем дело? – неуверенно спросила Ария.

Ино так же неуверенно покачал головой, намекая, что «лучше не надо». Но Доминика через некоторое время сама отозвалась.

– Был один мальчик, Никита. Росли мы вместе, в одной, можно сказать, песочнице играли. Наши родители были хорошими друзьями. Впоследствии Никита стал хорошим парнем, а дружба между нами превратилась в нечто большее… А когда оказалось, что он Ангел, я вообще была на седьмом небе от счастья. Мы всегда втроем были на заданиях, втроем тренировались, учились и отдыхали. Но однажды к нам пришла весть, что Никиту нашли мертвым. Демон постарался. Я всегда была против убийств, но пообещала себе, что когда найду того Демона, то сотру его с лица Земли. Но…