Вадим Меджитов - Королевство

Но традиция нагуляться перед замужеством? Традиция ли это вообще? Реально ли она помогала заглушить страх перед тем, что всю оставшуюся жизнь, начиная с шестнадцати лет, придется провести под одной крышей с нелюбимым тебе человеком? Ведь когда ты ведешь разгульную жизнь, то твое сознание признает лишь страсть, а те мужчины, за которых выдавали замуж благородных девиц, были куда старше этих самых девиц. А если твое сознание ограничено, то как ты можешь принять более опытного, более умного человека? Ведь все непонятное чаще всего отвергается, возводится в ранг нелюбимого.

Как оказалось потом, я полностью и бесповоротно ошибалась. Удар был довольно сильным, но он был настолько системным, что мне приходилось лишь грустно улыбаться глубоко внутри себя. И это был еще один пример, почему все так не любят системы – когда ты думаешь, что обдумал практически все варианты, выбрал свой идеальный путь, когда ты мнишь себя выше остальных людей… именно в этот момент тебе приходит горькое разочарование, и ты понимаешь, что в своих мыслях ты зашел слишком далеко, что тебя давно было пора поставить на место. Потому что предела совершенству нет и потому что система похожа на обоюдоострый меч без гарды – сражаться с помощью нее решительно невозможно.

Но, к счастью, все эти высокомерные мысли о том, что таким разгульным поведением девушки лишь загоняют себя в отчаянное положение, начали появляться лишь потом, ближе к шестнадцати годам. И жизнь очень быстро поставила меня на мое законное место. Ведь кто я такая, чтобы судить других людей?

Но до шестнадцати лет, до той странной поры, когда меня отправляли свататься в удаленные королевства, я заботилась лишь об одном – чтобы получать от жизни удовольствие. Проблема, которую видели во мне окружающие, заключалась в том, что мои способы получения удовольствия явно отличались от общепринятых.

Лежать целый день в кровати в обнимку с прекрасно написанной книгой? Легко. Закупаться в разных частях города, чтобы потом с поварихой приготовить нечто особенное, что не входит в повседневное меню? Запросто. Возиться с иголкой и ниткой, пытаясь сшить радужный гобелен? Ну, вы поняли.

Лишь потом я поняла, почему все так странно на меня смотрели. Дело в том, что все эти занятия никак не могли мне помочь успешно царствовать, по крайней мере, в первые годы. С людьми я сходилась трудно, торговаться не любила и не умела, в выпивке ничего веселого не находила, а от большого скопления народа и криков у меня начинала кружиться голова – особенно когда нужно было стоять в этой толпе в тяжелом платье и на каблуках, изображая участливое выражение лица. Нет, платья я любила, но неорганизованные, бесцельные мероприятия наводили на меня крайнюю тоску.

Помню, тогда, сидя за трапезным столом, я, стараясь выглядеть спокойной и уравновешенной, положила себя на тарелку немного мясных рёбрышек, зачерпнула из ближайшей кастрюли картофельного пюре, а затем спокойно посмотрела на своих родителей и спросила, налагает ли на меня это объявление какие-то обязательства до наступления совершеннолетнего возраста. Сказано это было немного официально, но я не собиралась снижать градуса. В мою чашку я при общем молчании налила компота из молодых яблок, не пролив при этом ни капли. С победоносным видом я снова посмотрела на родителей, они слегка замялись, но отец уже вовсю стрелял глазами в мою тарелку. Я знала, что он пробыл в дороге весь день, был ужасно голоден, и заметила, как он начал умоляюще взирать на свою жену. Та вздохнула, встала, положила мужу еду на тарелку, а затем, обернувшись ко мне, мягко улыбнулась.

И ответила, что до шестнадцати лет ничего не меняется, что я могу заниматься, чем я захочу. Отец, усердно работая ложкой, многозначительно кивнул. Атмосфера в зале слегка разрядилась.

Я также принялась за еду, мимоходом задавая краткие вопросы о моем предполагаемом замужестве. Ответы, к моему крайнему удивлению, меня удовлетворили, даже очень – в них проскальзывала логика. Как оказалось, жениха невесте ищут лишь после достижения ей пятнадцати лет, причем мне в данном случае не надо было предпринимать никаких усилий. Раньше искать никого не будут, потому что политическая карта мира постоянно перекраивается из-за постоянных войн, а мужская жизнь по той же причине не имеет определенной продолжительности, особенно если рассматривать королевских отпрысков, которых всегда поджидают государственные перевороты, войны, семейные дрязги и прочие радости жизни.

Далее невеста отправляется в так называемое свадебное путешествие, чтобы посетить дом своего избранника. А затем… тут родители быстро переглянулись, потом мать пожала плечами и сказала, что если все будет хорошо, то будет совершен выгодный династический брак, а дальше уже по ситуации…

Тут я на секунду застыла. Если «по ситуации» было еще относительно понятно 1 1 Точнее, не понятно, но понятно, что ни черта не понятно. Людям приятно, даже когда понятно, что ничего не понятно. Это вносит свою определенность в жизнь. , то вот невзначай брошенная фраза «если все будет хорошо…». Но родители почему-то раздраженно замолчали мой вполне справедливый вопрос, сославшись на то, что я еще слишком мала и что потом мне самой все будет ясно.

И тогда я ощутила неприятный укол в районе сердца. Как будто меня ущипнули и сразу же отпустили. Такое неприятное щемящее чувство у меня появлялось всегда, когда мне говорили нечто несистемное, но я еще не могла понять, почему оно является таковым.

И как оказалось впоследствии, это чувство возникло у меня неспроста. Но это я осознала лишь спустя восемь беззаботных и беспечных лет.

2

Зрелости я достигла буквально одним скачком, для себя совершенно незаметно.

Отец в то время был крайне занят – надвигалась очередная война, необходимо было усиливать границы, договариваться с союзниками, поднимать налоги… в общем, дел было и правда невпроворот. Меня в данном случае успокаивало лишь то, что на мне не лежала ответственность по укреплению союзнических отношений с другими странами в качестве невесты на выданье.

К счастью, те времена, когда принцессы, участвующие в процессе династического обмена, играли немаловажную роль, прошли. Еще буквально полвека назад, если принцу более сильной в военном и экономическом смыслах страны, не нравилась его будущая спутница жизни, он мог легко лоббировать разрыв союзнических отношений и отмену всех обещаний о помощи в грядущих войнах. Мне почему-то казалось, что такие решения, а они были вовсе не маловажными, принимались загодя, а из бедных девушек делали коз отпущения. Довольно жестоко, если учесть, что на девушку вешалась столько сильная психологическая вина, что, дескать, ее обаяния и женственности не хватило, и теперь из-за нее существование целой нации было подставлено под угрозу. Думаю, существенная часть статистической выборки касательно самоубийств женщин того времени происходило как раз из-за этого – искусственно навязанное чувство вины. А куда идет знать – за тем тянутся и простолюдины, это обычная система, выражающаяся в эффекте домино. Но опять же к счастью сейчас такого происходит гораздо меньше – разум восторжествовал над политическим беспорядком, и теперь все решения касательно военных, политических и экономических союзов обсуждаются за круглым столом, а династические браки остались в качестве милой рудиментарной традиции. Возможно, еще через пару сотню лет человечество дойдет до того, что девушки из королевской семьи будут выходить замуж за представителей обеспеченной аристократии внутри страны, из которой они родом, а уж затем возможно даже… о ужас!.. за простолюдинов. Но о последнем даже подумать страшно.