Маргарита Смирновская - Маленсаж. Бесценный олим. Книга 1

И только сейчас я почувствовала на коже холод и сырость.

Дом был мрачен как подвал. Ни единого огонька, ни души, но вместе с тем так чувствовалось чье-то присутствие.

– Папа… – в страхе пропищала я.

За мной вошли Оля и Лена.

Я ежилась от холода, но медленно шла вперед. Чем дальше я проходила, тем холоднее, темнее и страшнее становилось. Я слышала стук сердца каждого из нас, даже Фила, который сел на плечо Оли.

Я не дошла до центра комнаты. Я машинально хотела выдернуть из волос шпильку, но ее там не оказалось, тогда я быстро сняла жгут с волос, и он превратился в копье.

Я в танце сделала два движения, и комната хотя и не осветлилась, но проявилась.

Нас окружили ужасные старики в потрепанных балахонах, с зелеными уродливыми лицами и кое-где облысевшими седыми головами. Глаза у всех были навыкат и без век, а зубы – как у акулы, но в один ряд.

– Умруны! – вырвалось у меня – только сейчас я поняла, кто это такие.

– Кто? – переспросила Лена.

– Ожившие покойники детей Ночи, – ответила Оля. – Они питаются еще бьющимися человеческими сердцами.

– Твою дивизию! – выругнулась Лена и стала оглядываться, как от них уйти.

Но я уже поняла, что мы окружены и без боя не сбежим. А еще я точно знала, что этих тварей убить невозможно, а значит, и биться с ними бесполезно.

Оля достала свою ветку, а Лена села на корточки между нашими спинами. Оля отгоняла их от себя с помощью ветки, а я – с помощью копья. Если бы не магический танец, то они бы давно вырвали копье и забрали мое израненное сердце.

Я дралась и понимала, что рано или поздно наши силы закончатся.

Оля тоже уже устала отбиваться, пускай они и боялись прикосновения плети, но хитрюги пытались ее обойти, и их было очень много.

Устав, она мне крикнула:

– Серебро! Их слабое место – серебро!

Я отбивалась и вспоминала, что же в моем арсенале из серебра.

Ножи? Кольца? Серьги?

Тут рука сама потянулась к шортам.

Пуговица! Съемная пуговица!

Это украшение, что надевалось сверху на простую пуговку.

Я ее достала, и тело само пошло в пляс.

Пуговица превратилась в серебряный диск-бумеранг, острый как лезвие бритвы.

Увидев его, умруны с негодованием замычали.

Мне хватило двух раз его кинуть, чтобы ненадолго расчистить помещение. Несколько умрунов остались без головы, другие – которые поумней – пригнулись, а некоторые – попрятались.

Лена первая опомнилась и, воспользовавшись моментом, нырнула в другую дверь.

Мы бегом помчались за ней, и Фил летел следом, от нас не отставая.

Мы выбежали на улицу. Это была набережная в низине. Рядом – тот самый холм, что вел в город, но с другой стороны. На берегу краснел рассвет.

– Нам бы продержаться до первых лучей! – крикнула нам Оля, увидев, что все умруны со всех сторон сходились к нам и даже выползали из-под земли.

Лена вбежала в воду. Оля защищала ее, а я отбивалась то копьем, то диском.

Я не видела, как они прижали Ольгу у холма. Когда я это заметила, то внутри у меня что-то защемило: «Нельзя туда подходить!», – но…

Фил ухал и бросал на умрунов перья, защищая хозяйку.

Лена визжала, и я увидела, что костлявая рука одного из уродов уже держит мою подругу. Успев снести голову серебряным диском этому мертвецу, я испугалась крика Ольги.

Она сорвалась в пропасть!

Вот что там было!

Вот почему подходить туда было нельзя!

Хоть и паника из-за подруги охватила меня, но я поняла, что умруны специально ее туда направляли. Там их дом.

Я не могла соображать – страх сковал меня…

Тут один умрун схватился за мое копье, а другой – за мои ноги. Я едва их сумела отбросить, как увидела под ногами темную дыру.

И только сейчас осознала, что меня тащит какая-то большая птица, и мы несемся вниз, к самому дну пропасти.

Мы не летели – мы падали вниз на бешеной скорости.

Когда все на удивление мягко приземлились, то я, отпрыгнув в сторону, увидела Олю на спине нашего – почему-то огромного! – Фила. Как он ее успел поймать, для меня так и осталось загадкой. Лена – как я поняла – была в другой лапе Фила. Я ее не сразу увидела из-за своего шокового состояния.

Вдруг лежащий на земле Фил стал мерцать и… Через некоторое время на земле лежал маленький совенок размером с городского голубя.

За всем этим, происходящим вокруг нас, никто не обратил внимания, что в этом подземелье было не так уж и темно. Просто сумрак.

– Фил! Бедняжка Фил… – Оля заплакала, как о родном котенке. Она взяла его на руки. – Зачем? Ты и без меня смог бы выжить…

– Я не понимаю… Твой филин что, волшебный? – удивилась Лена. – Что же он раньше нас не спас? И зачем он вниз полетел? Мог бы нас к солнцу вытащить…

– Он очень слаб и болен. Ему нельзя было менять форму. А вверх лететь у него не было сил. Ты разве не заметила как мы падали?

Мое сердце сжималось от жалости, но не к филину, а к Оле. Она искренне любила эту птицу.

Стерев слезы, она возилась с пузырьками и наводила в кружке какую-то смесь, что-то тихо приговаривая. Потом раскрыла клюв Фила и стала заливать ему эту жидкость. Сначала он лежал как мертвый, но потом стал чихать, ухать и даже, чуть погодя, щипать хозяйку за пальцы.

– Он ведь не просто филин, да? – допрашивали ее Лена. – Простой филин не смог бы выжидать до последней секунды и лишь под конец бросить свою жизнь на кон…

– Он – титан, – с болью для себя сказала я. – Мне это все не снилось… Я думала, что это чудной сон… А оказалось, что… Он – титан! Ты лечишь титана.

– Он титан? – настаивала Лена.

– Да, – неохотно создалась Оля.

Она вся просияла, заметив, что мелкий совенок ожил и уже сам пил ее месиво.

– И ты от нас этот факт скрывала?! – не унималась Лена, но тут ей ответил филин:

– Нет, она должна была тебе извещение ценным письмом на почту прислать. Особенно той, дикобразной, – указал он на меня.

Как я раньше не замечала его живой человеческий взгляд, его глубокие черные глаза. А ведь мне всегда казалось, что он над нами посмеивается. И тут я вспомнила и сколько раз при нем переодевалась, и голышом ходила…

– Оля, я тебя прибью! Не сказать, что он парень!

– Я тебе говорил, что лучше сама меня убей, чем с дикаркой друзьями прикидываться! – ухал филин.

– Умолкни, Фил, – она попросила, и даже – ласково.

– Дикарка? Я – дикарка?

– Он еще маленький и неопытный, – оправдывала его Оля.

– Кто бы говорил, – ворчал Фил.

А Лена громко рассмеялась:

– Похоже, он вас обеих недолюбливает!

Вероятно, Фил и Лене хотел надерзить, но тут внезапно затряслась земля, а стены туннеля начали обваливаться.

Мы в ужасе замерли, ожидая страшного.

Из ступора нас вывел ворчун Фил.

– Что уставились? Умруны за вами лезут!