Майн Рид - Уединенное жилище

В лагере, несмотря на отсутствие палаток, находилось множество белых женщин и детей, в разорванных платьях, с растрепанными волосами. Опущенные головы, бледные и печальные лица — все указывало на ужас положения несчастных, которых стерегли несколько краснокожих. Но кто же эти пленные женщины и дети и кто их похитители? Это жены, дети и сестры техасских колонистов, живущих в соседнем селении. Похитители же их частью принадлежат к племени команчей и уже известны читателю, так как составляют шайку, которую возглавляет Лизард.

Две недели прошло после нападения на караван Гамерсли и, судя по всему, Лизард не терял времени даром. Почти триста миль отделяли место нападения на караван от теперешнего бивуака краснокожих.

Теперь необходимо объяснить причину такого быстрого передвижения, что не совсем соответствует обычаям и привычкам степных разбойников. Награбив большую добычу, они редко отправляются, не отдохнув, на поиски новой, пока хоть что-нибудь останется от награбленного.

Вероятно, так же поступила бы и на этот раз шайка Лизарда, если бы не произошло нечто из ряда вон выходящее. Как читатели, вероятно, уже догадались, главным действующим лицом в нападении на караван Гамерсли был не Лизард, а его союзник Урага. Для Лизарда приказ напасть на караван явился полнейшей неожиданностью и даже известным образом нарушал его личные планы. Как ни было кровопролитно это нападение, но благодаря своему быстрому окончанию оно все-таки дало возможность Лизарду выполнить ранее намеченный и не менее жестокий замысел. Видневшиеся повсюду воткнутые в землю пики с окровавленными скальпами светлых волос достаточно доказывали жестокость последнего разбоя, не говоря о белых невольниках и целых табунах лошадей и стадах рогатого скота.

Лизард и его шайка ликовали. Их последняя победа досталась им сравнительно легко и принесла огромные богатства. Еще так недавно племя индейцев почти голодало, скитаясь по бесплодным степям, расположенным по Красной реке и реке Канаде. Теперь перед ними вставало счастливое будущее, сулящее беспечное веселье и празднества, так редко выпадающие на долю разбойничьих банд, кочующих по склонам гор и безлесным степям Америки.

У Лизарда был помощник, пользовавшийся почти одинаковым с ним положением. По происхождению мексиканец, он еще мальчиком был взят в плен индейцами и, посвященный во все тайны краснокожих, не уступал ни в коварстве, ни в жестокости Лизарду. Индейцы прозвали его Барбато. До сих пор он помнил свой родной испанский язык, чем приносил огромную пользу шайке. С его помощью Лизард впервые сговорился с Урагой.

После продолжительной и быстрой ходьбы дикари, наконец, расположились бивуаком и с наслаждением отдыхали, окруженные награбленным имуществом и пленными.

Грустно было бы видеть мужьям, отцам и братьям, как теснятся возле женщин и девушек индейцы, готовые, кажется, как дикие звери, накинуться на самых красивых и молодых. Но и не видя их, белые только и думают о их спасении, и кажется недалеко то время, когда они появятся здесь.

Лагерь спал крепким сном, но ни Лизард, ни Барбато не могли отогнать мрачных предчувствий, которые их охватили.

— В сущности, чего бояться? — сказал Лизард. — Ведь нет никаких причин. Пойдем-ка спокойно спать.

Но недаром беспокоились Лизард и Барбато.

На довольно большом расстоянии от бивуака индейцев расположился огромный лагерь белых. Среди них не было ни одной женщины; это были бородатые люди, одетые в самые разнообразные одежды. Многие из них были в кожаных охотничьих куртках, в длинных гетрах и обуви из змеиной кожи. Другие — в шерстяных красных, зеленых и синих куртках. Третьи — в американских бумажных одеждах и, наконец, четвертые — в светло-голубых полотняных рубашках. Сапоги, башмаки и другая грубая обувь на них были из самых различных сортов кожи, не исключая даже и кожи аллигатора. Шляпы тоже были самые разные — соломенные, стружковые, панамы, фетровые, суконные, шелковые…

Одно у них у всех было одинаковое — вооружение. У каждого ружье на перевязи, пороховница и патронташ. Отличные лошади, военные седла, пики и сабли. Многие из этих людей производили впечатление военных, и командовали ими настоящие офицеры. Это был в полном смысле слова настоящий военный отряд, или — как они сами себя называют — техасские ранджеры.

Ранджеры составляли большую часть всего лагеря, остальные же — принадлежали к ограбленному краснокожими населению. Это были отцы, мужья, женихи и братья взятых в плен женщин, девушек и детей.

Они преследовали грабителей. Погоня началась с момента, когда удалось собрать достаточные силы, чтобы одержать верх над разбойниками. К их счастью, целый отряд ранджеров, производивший разведку в соседней области, подвернулся как раз вовремя, чтобы присоединиться к ним. Солдаты и колонисты соединенными силами напали на след краснокожих и остановились лишь для краткого отдыха и водопоя лошадей.

Неудивительно, что эти люди, оплакивающие своих близких, старались как можно скорее догнать обидчиков и напасть на них.

Хоть и по другой причине, но ранджеры были так же нетерпеливы и воодушевлены, как и их союзники. Не раз краснокожие этого племени нападали на них, и у многих из ранджеров были личные счеты с Лизардом, вызывавшие в них желание всадить ему в грудь пулю.

Но нетерпение преследователей постоянно сдерживал старый Кулли, советуя им побольше осторожности. Это был охотник, который провел более полувека в странствованиях по степям, и хотя сам он не принадлежал к ранджерам, но пользовался среди них большим уважением, к нему постоянно обращались за советом. Благодаря своим выдающимся военным способностям Кулли имел большой авторитет, поэтому капитан ранджеров постоянно с ним советовался. Вот и теперь он подошел к старому охотнику, чтобы обсудить с ним план нападения на краснокожих.

— Они недалеко отсюда, — ответил Кулли на вопрос капитана. — По всему видно, что они прошли здесь не более часа после заката солнца. Они сбили росу с травы, и все цветочки еще пригнуты к земле. Кроме того, здесь лежит лошадь, и шедшая из ее рта кровь еще не успела застыть. Я даже знаю место, где они находятся.

— Где же это?

— В долине Пекана, которая находится на расстоянии пяти миль отсюда.

— Всего пять миль! — послышались возгласы. — Едемте, едемте, наши лошади отдохнули.

— Что вы думаете, Кулли? — спросил капитан.

— Я считаю, что необходимо подождать заката солнца. Индейцы зажгут огни, и мы по ним попадем прямо в их лагерь. Ведь они расположились в долине между двух скал, и нам не трудно будет окружить их, подойдя с двух сторон. И таким образом они не смогут увезти женщин и детей.