Эдгар Берроуз - Тарзан неукротимый

В течение некоторого времени он слышал треск пулеметов, сконцентрировавших огонь на том месте, которое он только что оставил, и невольно улыбался, думая о том, сколько патронов немцы потратят впустую.

«Они дорого заплатили за Васимбо-вазири, распятого на стене, и за его друзей, – думал Тарзан. – Но за Джейн они не расплатятся никогда, даже если погибнут все до единого!»

После наступления темноты, глубокой ночью, он обошел фланги обеих армий, миновал наружную охрану и оказался в расположении британских войск. Ни один человек не заметил его передвижения.

Штаб Второго Родезийского полка размещался в отдалении от линии фронта и был достаточно замаскирован. Разрешалось даже освещение. Полковник Кемпбелл сидел за походным столом, изучая разложенную перед ним карту и переговариваясь с офицерами. Большое дерево широко раскинуло над ними свои ветви, а на земле, рядом со столом, горел небольшой костер. У немцев не было самолетов-разведчиков, а наружное наблюдение не могло засечь свет костра. Разговор шел о том, что сил британских войск хватит только на оборону. Предпринятые попытки наступления потерпели неудачу, поскольку немцы обладали численным превосходством. Полковника, кроме того, очень беспокоили хорошо замаскированные немецкие пулеметы, и в разговоре с офицерами он часто обращался к этой теме.

– Сегодня днем их что-то задержало на некоторое время, – доложил один из младших офицеров. – Я вел наблюдение и никак не мог понять причину суеты, но, сдается, у них возникла какая-то заварушка на левом фланге. Складывалось впечатление, что кто-то атаковал их с тыла. Я докладывал вам, сэр, помните? Этот кто-то задал им такого перцу, что вся линия обороны пришла в смятение. Ума не приложу, в чем тут дело.

В ветвях дерева вдруг послышалось легкое шуршание, и в тот же миг гибкое смуглое тело оказалось среди них. Руки торопливо рванулись к пистолетам, но замерли на полпути. Сначала они с удивлением разглядывали почти обнаженного белого человека, затем вопросительно взглянули на полковника.

– Кто вы, черт побери? – резко спросил офицер.

– Я – Тарзан из племени обезьян! – ответил пришелец.

– О, да это Грейсток! – воскликнул майор и шагнул вперед, протягивая руку.

– Пресвик? – узнал его Тарзан, и они обменялись рукопожатием.

– Сначала я не узнал вас, – извинился майор. – Последний раз мы встречались в Лондоне, но тогда вы были одеты в вечерний костюм. И довольно большого размера, не так ли?

Тарзан в ответ улыбнулся и повернулся к полковнику.

– Я слышал ваш разговор. Я только что вернулся с немецких позиций. Возможно, я смогу помочь вам.

Полковник вопросительно посмотрел на майора. Пресвик подошел и представил человека-обезьяну как лорда Грейстока. Тарзан кратко рассказал, почему он преследует немцев.

– А теперь вы пришли, чтобы присоединиться к нам? – спросил полковник.

Тарзан отрицательно покачал головой.

– Я буду сражаться своими способами, но могу помочь вам. В любой момент я проникну в расположение немецких войск.

Кемпбелл улыбнулся и покачал головой.

– Это не так-то легко сделать, как вам кажется. На прошлой неделе я потерял двух хороших офицеров, а это были люди опытные, из отдела разведки.

– Разве это сложнее, чем проникнуть в расположение британских войск? – спросил Тарзан.

Полковник собрался было ответить, но неожиданная мысль промелькнула у него в голове.

– Кто привел вас сюда? – спросил он. – Кто провел вас через наши посты?

– Я только что вернулся из-за линии фронта, пересек расположение ваших войск и прошел через весь лагерь, – ответил Тарзан. – Прикажите проверить, заметил ли меня кто-нибудь.

– И все-таки, кто сопровождал вас? – настаивал полковник.

– Я шел один, – повторил Тарзан. – Когда вы, люди цивилизации, попадаете в джунгли, то быстро погибаете. Ману-обезьяна – мудрец по сравнению с вами. Вообще удивляюсь, как вы выживаете. Вас спасает ваша численность и ваше вооружение. Будь у меня под началом несколько сот больших слонов, наделенных разумом, я загнал бы немцев в океан так быстро, как быстро они смогли бы добежать до побережья. К счастью для людей, эти немые животные не в состоянии объединиться. В противном случае Африка стала бы давно территорией, свободной от человека навсегда… Итак, чем я могу помочь вам? Может быть, вы хотите узнать, где немцы прячут свои пулеметы?

Полковник согласно кивнул. Тарзан склонился над картой и отметил местонахождение трех пулеметных гнезд, особо досаждавших англичанам.

– Вот здесь их слабое место, – произнес человек-обезьяна, ткнув пальцем в карту. – Оно защищается неграми, и, если вы согласны немного обождать, я кое-что придумаю. В случае успеха вы сможете занять эту траншею и обстреливать немцев продольным огнем из их собственных пулеметов.

Полковник улыбнулся и пожал плечами.

– Выглядит очень просто, – сказал он.

– Просто для меня, – ответил человек-обезьяна. – Я могу очистить траншею без единого выстрела. Я вырос в джунглях! Я знаю народ Тармангани. Ждите меня следующей ночью, – и он повернулся, намереваясь уйти.

– Подождите! – воскликнул полковник. – Я пошлю офицера, чтобы провести вас до линии фронта.

Тарзан улыбнулся, махнул рукой и ушел. Покидая штаб под открытым небом, он заметил небольшую фигурку, одетую в теплую офицерскую шинель. Воротник был поднят, а козырек фуражки низко надвинут на глаза. Отблеск костра на мгновение осветил черты незнакомца, и Тарзану показалось, что он где-то его видел. «Вероятно, какой-нибудь офицер, знакомый по Лондону», – подумал он, и продолжил свой путь, оставаясь невидимым и для друзей, и для врагов.

Почти всю ночь провел он в пути, а когда за три часа до рассвета его обостренное обоняние подсказало, что где-то поблизости он сможет найти то, что искал, Тарзан взобрался на высокое дерево и устроился поудобнее, чтобы поспать несколько часов.

Солнце уже стояло в зените, когда Тарзан проснулся. Он потянулся, провел рукой по своим густым волосам и легко спрыгнул на землю. Человек-обезьяна сразу определил нужное направление и осторожно двинулся вперед, так как чутье подсказывало, что намеченная жертва находится неподалеку. Наконец сквозь густые заросли он увидел Хорту-кабана со своим стадом. Сняв лук и выбрав стрелу, Тарзан оттянул тетиву, целясь в самого крупного. В зубах человек-обезьяна сжимал еще одну стрелу, и как только он выпустил первую, за ней тут же последовала вторая. В стаде кабанов моментально возникла паника, так как они не могли понять, откуда им грозит опасность. Они бестолково метались по поляне, убивая и калеча друг друга, затем, визжа от ужаса, бросились прочь. Тарзан прикончил тяжелораненных зверей и принялся снимать шкуры с кабаньих туш. Работая сноровисто и быстро, он не напевал и не насвистывал, как это обычно делает цивилизованный человек, поглощенный привычным занятием. Вероятно, в этом сказывалось его раннее воспитание в джунглях. Звери леса были игривы лишь до наступления зрелости, потом они становились угрюмыми и свирепыми. Жизнь становилась серьезным делом, особенно в период неурожайных сезонов, когда каждому приходилось бороться за выживание. Добывание пищи являлось смыслом существования многих поколений обитателей джунглей, исключавших легкомыслие и игривость.