Эдуард Качан - Необыкновенные приключения Алешки и Аленки

– Плащи – это хорошо! – сказал Алешка.

– А нельзя ли как-то побыстрее? – с дрожью в голосе спросила Аленка. – Мама с ума сойдет, когда мы не придет домой ночевать!

– Не получится быстрее, – сказала Мери-Эл. – Говорю же – долго идти.

– А может так случиться, что мы вернемся домой в тот день, в который оттуда ушли? – спросил Алешка с надеждой. – Ведь ты говоришь, что время у вас остановилось и постоянно идет один и тот же день?

– Не знаю, – ответила Мери-Эл. – Папа разбирается в таких вещах, но думаю, что и ему, и маме лучше о вас ничего не знать – они очень изменились после исчезновения братьев, не знаю, как примут вас. Вы лучше тут тихо до утра посидите. Воды и еды у нас вдоволь – я вам всего принесу, а когда папа или мама перед сном зайдут меня навестить (кто-то из них всегда заходит!), вы спрячетесь под кроватями.

На следующее утро, с рассветом, Алешка и Аленка отправились в путь. Мери-Эл подробно описала им дорогу – запомнить ее было не трудно. Требовалось выйти из поселка, найти тропу и идти по ней таким образом, чтобы поселок был с правой стороны, а лес – с левой. Главное – никуда не сворачивать, и опасаться людей – мало ли чего им придет в голову.

Идти было легче, чем вчера. Во-первых, дети были сытыми и отдохнувшими; во-вторых, прекрасные плащи с капюшонами (синий на Алешке и желтый на Аленке) защищали их от непрерывного дождя; и в-третьих – они больше не блуждали бесцельно, они знали, куда идут и что эта дорога в конце концов приведет их домой!

Прошел час, и дети подошли к дереву с одеждой (по пути основательно подкрепившись мороженым с кустарника).

– Вот и наша тропа, – сказала Аленка и указала на узкую ленту тропы, которая струилась между высокой травой и терялась вдали.

– Эх, велосипед бы сейчас! – сказал Алешка. – За пол дня домчали бы! И ночевать под открытым небом и в мокрой траве не пришлось бы!

– Не помог бы велосипед, – возразила Аленка. – Дождь ведь, и на тропинке страшная грязь. Трудно было бы ехать. Мы этот велосипед бросили бы через метр!

– Через метр – это вряд ли, – заявил Алешка. – Метр – это вот столько, – он показал. – Может быть, мы бросили бы велосипед метров через двести. Или через километр – это тысяча метров!

– Умный, да? – поинтересовалась Аленка. – Опять будешь говорить, что я – мелюзга?

– Не буду, – сказал брат ласково. – Я же обещал. И ты у меня – молодец!

Вскоре стало понятно, что Аленка права и велосипед вряд ли ускорил бы дорогу – путь детей лежал не по равнине, а по череде довольно крутых холмов – нашим путешественникам приходилось то идти в гору, то спускаться с горы. Такое не одолеешь на велосипеде! Только пешком!

Взбираться по тропинке на холм детям было непросто, но еще труднее – спускаться! Алешка и Аленка то и дело шлепались в жидкую грязь, так что через некоторое время их плащи стали одинаково коричневыми от грязи. Но дети есть дети – трудность пути не смущала их. Взбираясь на холмы и спускаясь с них, падая и снова поднимаясь, они шли вперед, болтали и рассматривали окружающий их чужой мир.

Тропинка как тропинка, вдали, за полями – лес как лес. Такая же трава, такие же деревья, как и в мире, куда так хотели вернуться Алешка с Аленкой. По видимому, никому из жителей поселка не пришло в голову пожелать каких-то невероятных изменений в этом лесу, поэтому он и остался вполне обыкновенным, хотя, конечно, и очень густым.

А вот когда дети смотрели в сторону поселка, то время от времени замечали вещи необычные. Один раз они увидели огромный, широченный дуб с резными, но ярко красными листьями и такого же цвета стволом – явно чье-то странное желание, настоящие дубы такими не бывают! Жаль, что Мери-Эл не рассказала, кому и зачем такое придумалось!

А то вдалеке показались два человека – один обычного роста, а другой громадный, с огненно рыжими волосами – ну прямо-таки львиная грива. Наверное, это и был трехметровый дядя Вальтер. Оба человека ничего не делали, а просто стояли, ссутулив плечи. Говорили они о чем-то или нет – с тропинки не было слышно. Алешка и Аленка очень переживали, что взрослые заметят их – убежать от обладателя таких длинных ног, как дядя Вальтер, они, конечно, не смогли бы. Но взрослые так ни разу и не посмотрели на тропинку.

Прошли маленькие путешественники и огромную поляну с фиалками – фиалки были разнообразнейших цветов и оттенков, и выглядели, даже несмотря на мокрые листья и цветы, просто превосходно. К сожалению, по поляне между восхитительными цветами то там, то здесь пробивался бурьян. Видимо, дядя Стойер после потери детей не уделял любимому занятию нужного количество времени…

Поля, через которые бежала тропинка, были разными – поле с огурцами, поле с очень крупными зелеными помидорами, пшеничное поле. Огурцов дети наелись досыта, а вот помидоры попробовать, конечно, не удалось. Возможно, этим помидорам предстояло остаться незрелыми еще многие и многие дни…

Так прошло несколько часов, и дети подошли к узенькой речушке, через которую был проложен небольшой мостик.

– Все правильно, – сказала Аленка, ступая на мост. – Мери-Эл говорила, что мостик должен быть. Хорошая она девочка, жаль, что мы больше… – и тут она осеклась. – Алешка, смотри, смотри – аист! – закричала она и указала брату в сторону речки.

– Чудачка ты, – сказал Алешка, посмотрев туда, куда указывала сестра. – Это не аист, это цапля. Видишь, стоит на одной ноге, лягушек высматривает!

– Нет, аист! Я аистов на картинке видела!

– Нет, цапля!

– Нет, аист! Аист! Аист!!!

– Да цапля, мелюзга ты безграмотная! Кто из нас дольше в школе учится, ты или я?!

– Все равно – аист, аист! И ты обещал не называть меня мелюзгой!!!

– Да цапля я, цапля! – послышалось со стороны камыша.

Дети умолкли и застыли, как громом пораженные – у Алешки даже рот приоткрылся. Между тем, цапля подошла ближе к мостику и недовольно сказала:

– И так лягушки не ловятся, а тут еще вы шумите!

– Ты… То есть вы – разговариваете?! – изумленно спросила Аленка.

– А то ты сама не знаешь! – сказала цапля возмущенно.

– Не знаем! – сказал Алешка. – Мы никогда не видели говорящих цапель. И вообще мы даже не предполагали, что птицы могут говорить!

– Мы не отсюда, – добавила Аленка, – не из этого мира. Нас сюда река принесла!

Цапля встрепенулась – словно поправила перышки, и стала очень важной.

– То-то я гляжу – что-то странное! Впервые за столько времени вижу детей, да еще и таких чудных – которые не знают, что птицы говорят!

– А вы, извините, всегда говорили, или это было чье-то желание такое? – полюбопытствовал Алешка.

– Как же! Конечно, желание! – ответила цапля. – Старого Стойера младший сын Эрик пожелал, чтобы все птицы разговаривали.