Антон Кротов - Филиппины: дорожные заметки

Я прошёл по железке пару перегонов, фотографируя тележки, платформы, детей и взрослых обитателей трущоб. Пару раз на меня натыкался милиционер. Правительство, ремонтируя ж.д., следит, чтобы её не расхитили, и поселило вдоль рельсов милиционеров с ружьями. Они сидят и бдят, чтобы никто лишний не ходил и не тырил рельсы и шпалы. Если же кто левый появляется, типа меня, то страж выскакивает и препятствует потенциальному расхищению.

Пока шёл по железке, начали сгущаться тучи. Я покинул строящуюся магистраль (надеюсь, пригородное движение на север вновь откроется в ближайшие годы) и пошёл в город. По дороге образовался ливень, и я спрятался под навесом столовой, а трёхколёсные моторикши продолжали ездить под дождём, пытаясь частично увернуться от струй – полиэтиленом, зонтиками, какими-то бывшими рекламными постерами прикрывая себя, отчего вид у моторикш получался очень бомжовый.

Пароходная компания SuperFerry, чьими услугами я воспользовался, настойчиво требовала от пассажиров явиться на регистрацию как минимум за четыре часа до отправления – хуже, чем в аэропорту. Я последовал инструкции и прибыл к причалам за пять часов до намеченного отплытия, в 16.45, недоумевая, что там можно делать, на причале, в течение многих часов. Явился.

На входе в причальную зону посмотрели билет, просканировали рюкзачок в сканере-металлоискателе, потом в других воротах опять посмотрели билет (всё ту же распечатку с Интернет-кафе), в третьем месте опять все вещи пропустили через сканер-бомбоискатель, но, мне кажется, что небрежность секьюрити позволит кому угодно везти что угодно. Потом вещи проверили собакой, но и та не нашла у меня ничего запретного. Все прочие пассажиры тащили огромные телеги, короба и мешки – разрешено бесплатно везти 50 килограмм, но никто не взвешивает – где 50, там и все 100 можно провезти, лишь бы хватило грузоподъёмности самого пассажира.

На входе в основной зал-накопитель всё было серьёзней – не только проверили билет, но и ввели что-то в компьютер, убедились, что билет настоящий, попросили предъявить кредитную карточку, которой я платил (впервые в моей транспортной жизни), потребовали и показать паспорт, скопировали какие-то цифры куда-то и сфотографировали меня на камеру, тут же приставленную. Моё фото появилось в досье будущих утопленников, чтобы удобней было потом опознавать, если обломки судна и нас прибьёт к какому-то филиппинскому берегу. Да, в билете написано, что пароходная компания, разумеется, ни за что не отвечает, имеет право утопить пароход, потерять багаж, увеличить цену, затормозить отправку или прибытие судна, а также изменить правила перевозки пассажиров в любой момент без дополнительных извещений. Ну почти как банкиры, у которых тоже меленько написано, что в любой момент они могут изменить условия, комиссии, процентные ставки, украсть ваши деньги или прочее, а пользователь, подписываясь, соглашается с этим.

Итак. Большой зал-накопитель, человек на пятьсот, постепенно наполнялся. Указание прийти за четверо часов не все выполнили. Все пассажиры накопителя ждали одного судна, а именно «SuperFerry №5», которое уже стояло у причала. Но туда никого не пускали, надеясь, что пассажиры сделают какую-то выручку в местных буфетах. Видимо, была договорённость, что пока в буфете не соберётся, скажем, сто тысяч песо, на пароход не пустят. По крайней мере, в динамиках что-то неясное объявляли, но люди никуда не шли. Из обрывка английского текста я понял, что нужно сидеть и ждать, что все пассажиры и делали, продолжая закупаться в буфетах. Среди них было большое количество солдат (или полицейских) в зелёно-пятнистой форме, целый полк, в типовой форме и с одинаковыми рюкзаками. К каждому пристёгнута фляжка алюминиевая, верёвки моток очень толстой (вешаться, что ли? Или врагов связывать? Верёвка толщиной в большой жирный палец!) Оружия у них не было, выдадут на месте назначения. Кроме солдат, было некоторое количество мусульманских женщин, которые обычно в городе не встречались. Эти женщины, по моему предположению, ехали в Замбоангу, куда и я направлялся. Все пассажиры молодые, или, реже, средних лет; некоторые с детьми; стариков и старух не было видно.

Наконец, по громкой связи объявили, что в первую очередь инвалиды и пассажиры с детьми могут грузиться в пароход. Возникла толкучка; очень многие устремились; какие-то «дети-инвалиды» волокли чемоданы весом и размером поболее себя. Я тоже проник в очередь «инвалидов» и быстро потопал на судно. Уже было темно. На входе ещё несколько раз проверили, но не билет, а посадочный талон, который дали, когда сканировали меня в компьютер; один из контролёров оторвал у посадочного талона частичку.

Здоровенная посудина «Суперферри», длиной метров сто, стояла, белея, у причала. Шумно и активно филиппинцы поднимались по трапу в брюхо судна, где на четырёх этажах было выявлено несколько пассажирских отсеков. Основные отсеки состояли из бескрайних рядов двухэтажных коек; места были написаны, но ложились кто где сможет. Я честно выискал своё место, но оно, как и сотня прилежащих к нему, было отгорожено. Занял «свою» койку; представители команды пытались протестовать, но я не обращал внимания. Вероятно, просто часть мест отделяется для того, чтобы загрузить туда потом промежуточных пассажиров, а «места» в билете имеют лишь символическое значение.

Устройство парохода я мог сравнить с уже виденными мною многими и многими индонезийскими судами. По количеству мест – сопоставимо. В судне было 2500 лежачих мест, из них примерно 2000 обычных в общих отсеках, и несколько сотен – в десяти- и шестиместных кабинках. Но был пароход не весь заполнен, только 1500 человек, и ещё полторы сотни человек обслуги. Этим отличалось от Индонезии, где людей всегда было множество во всех проходах, на палубах, в щелях, во всех салонах: там народу было куда больше, чем официальных две тыщи койко-мест. Оно и понятно, Индонезия ведь ещё более населённая страна.

По длине лежачее место тут чуть меньше меня, – ну как наша плацкартная полка, но шире. Вещи нужно складировать в общий проход, так как рядом с полкой никаких сундуков-рундуков нет. Есть большая чистая столовая, где можно нормально поесть (не очень дорого), есть и бесплатный кипяток; крошечная молельная комната со статуэткой Иисуса и Марии, верхняя палуба для прогулок пассажиров, туалеты средней чистости и не очень вместительные, и душ, закрытый. Можно взять почитать книжки-романчики на английском, прокат книжки – 10 песо.

Важно, что на пароходе совершенно нет розеток! Кстати, даже если бы они и были, они тут все для американского штепселя. Но формат штепсельной вилки не так важен сейчас – ведь никаких розеток нет нигде – ни в салонах эконом, ни в шестиместных каютах, ни в столовых, ни в комнатах отдыха! А желающие зарядить мобильник стоят в очередь к аппаратам, которые заряжают – по пять песо стоит десятиминутное удовольствие по зарядке телефона. Сам телефон тоже часто работает, когда мы проплываем мимо разных островов. Острова зелёные, гористые, на них имеется какая-то жизнь. Из 7000 островов, тут примерно 2000 – обитаемы.