Антон Кротов - Автостопом по Индонезии и к папуасам

Кстати, вот интересное явление. Будучи в Тайланде в январе, встретив там Рому Печёнкина, я активно критиковал его за множество вещей, так как он имел много лишних. И вот всё, за что я его критиковал, пришло и ко мне! Мне стали активно дарить футболки, у меня их стало семь. Одну подарили сотрудники радио «голос Имама», другую в управлении туризма, третью в газете, четвёртую в универститете. Только седьмую я сам приобрел.

И избавляться от одежды не спешу. Думаю, вдруг я попаду в горы? Я же собирался на гору Кинабалу и на нагорья Новой Гвинеи. Вот и думаю – вдруг на Кинабалу будет холодно! И так и хожу, как мой друг Ромка, – семь одёжек, и все без застёжек, но не капуста.

Появилось у меня и индонезийское платье – соронг (кусок ткани свернутый трубой, вместо юбки). Долго никто не дарил мне соронг, опасаясь, что я не буду его носить. Сами индонезийцы редко ходят в традиционном платье, всё больше в европейском. А в соронге и в тюбетейке, или в индонезийской чёрной шапочке, можно встретить людей в мечетях или в деревнях. Но вот на пароходе мне подарили и соронг.

Поздно вечером пароход причаливает в Таракане. Момент причаливания интересен. На причале собираются сотни две мужиков – грузчики. И вперегонки бегут к кораблю. Как поднимут трап, бегом резво двести маленьких индонезийских мужиков влетают скоро внутрь, готовые снести всех – они охотятся за своими «призами» – какая-нибудь тетка с двадцатью сумками или куполами от мечети.

В результате я, продравшись через толпу грузчиков, таксистов и хелперов, вышел во тьму города Таракана. Так и назовем её – Тьмутаракань.

Таким образом я временно опять оказался в Северном Полушарии. Наступал самый редкий день года (29 февраля).

В припортовой мечети, в которой я заночевал, были розетки и вентиляторы, а персонала и молящихся – не было. Наутро пошел смотреть Таракан и вскоре нашел в урне газету «Тьмутараканские вести», а точнее – «РАДАР ТАРАКАН». Прочитал адрес, но где это? Карты города у меня не было, возможно её нет и в природе. Занялся автостопом. И вот уже через десять минут грузовик с рабочими в касках, отставив все свои рабочие дела, поспешил доставить меня в указанную редакцию.

Как и в предыдущей газете «КалТим Пост», редакция размещалась в большом современном стеклянном билдинге в несколько этажей. На первом – приёмная и охрана, на верхних этажах – верстальщики, корректоры, журналисты, фотографы, отделы рекламы и приём заказов на полиграфические услуги – большой коллектив для газеты скромного стотысячного городка. На нулевом, цокольном этаже находится типография, где печатают газеты, календари, постеры, рекламные портреты мэров и других начальников, смотря по заказу.

В редакции имеется быстрый интернет. Как и в «КалТим посте», сперва я посидел в интернете, а потом пришли журналисты и взяли у меня интервью на бахаса (англоговорящих не нашлось во всей редакции…). Тут же меня сфотографировали и оперативно сделали статью. На другой день, 1 марта, она уже появилась в газете. Статья так себе, глуповатая, но я сам виноват, что не так хорошо знаю язык, как нужно было бы.

Особо поразил индонезийцев мой огромный, по тараканским меркам, рост. Они так и написали в газете: «к нам в редакцию пришёл огромный человек ростом 185 см с огромной бородой…» Реально 180 см, а не 185. Видели бы они двухметрового Игорька, была бы сенсация.

Город Таракан! Довольно цивильный. Ни одного педального рикши! И продаются дурианы, выращенные тут же на острове – особого сорта, с оранжевой мякотью по цвету морковки.

Как и в Баликпапане, я решил поехать в университет. Тут городок небольшой (150.000 жителей), и сам остров маленький (20 км в длину), но до университета пришлось ехать 20 км! Повезли меня на специальной машине из редакции. По дороге смотрел город. Процветание города создано нефтью. В одном месте прямо на площади в центре стояла нефтяная качалка, как у нас в Башкирии-Татарии, и крутилась. Я подумал – памятник, но потом на другой улице, прямо рядом с дорогой, стояла другая и тоже работала. Значит, настоящие. Сам город довольно приятный, ухоженный. Есть даже торговый молл «Гранд Таракан», трёхэтажный, правда продают фиготу и дорого, пустой наполовину. Есть всякие надписи типа «Клиника Таракан», «Запчасти Таракан» и даже «Таракан Рая» (т. е. Главный Таракан). Есть цивильнейший обменник, где можно купить малазийский ринггит.

Многие замечают, что по какой-то причине мусульмане живут там же, где нефть, или вернее нефть находится там же, где мусульмане. Вот в Индонезии добывают нефть на разных островах – на Суматре, на Яве, на Борнео, – но не найдено нефти на Бали, Флоресе и на Новой Гвинее, где живут буддисты и христиане. На Ближнем Востоке нефть добывается в Сирии, Иордании, Египте, Саудовской Аравии и в десятке других мусульманских стран, но не в Израиле. В СНГ нефтью богат мусульманский Азербайджан – в противовес Армении и Грузии. Прибалтика, Украина и Молдавия почти лишены нефти, но пару нефтекачалок я видел всё-таки в Литве, как и пару маленьких мечетей. Средняя Азия богата и мусульманами, и нефтью, а Китай и Монголия – нет. Северная мусульманская Африка имеет нефть, а южная христианская – нет. В мусульманской Малайзии добывают, в Тайланде и Лаосе – нет. Даже в России нефть добывают исконно мусульманские «княжества» Татарстан и Башкирия, а также Чечня. Портит картину только Западная Сибирь – но можно сказать, во-первых, что это исконные владения мусульманских сибирских ханств, хана Кучума какого-нибудь; портят картину также очень мусульманские, но безнефтяные Афганистан и Сомали, ну и Таджикистан до кучи, вроде бы там не видно нефтяных фонтанов. Готово у меня, конечно, и объяснение этим микро-аномалиям, но доводить его до читателя я не буду, пускай сам изобретает ответ – или ищет нефть.

Вот так и в городе Таракан наличие нефтекачалок указало мне на мусульманскую сущность этого острова; для другого, наоборот, наличие мусульман было бы поводом построить нефтекачалки.

В Университете всё красиво, но студентов нету – каникулы!

В одном кабинете висел портрет Имама Хомейни. Вот не думал, что увижу здесь знакомый портрет иранского деятеля! Поговорив с преподавателями и отклонив предложение вписки, вернулся (на машине редакции) обратно в центр города, в центральную мечеть, где уже собрался люд на пятничную молитву. Там отпустил редакционную машину. А в Универе не стал ночевать, потому что далеко от города и студентов нету.

Сама мечеть аж трехэтажная, на нижнем этаже – самые благочестивые люди, на втором – средней благостности (типа меня), на третьем – раздолбаи, шумят, вертятся во время проповеди. Я подумал, что если после молитвы стану у входа в мечеть на первом этаже, то мной заинтересуются и заберут в дом. Хотелось переночевать в доме у тараканского индонезийца. Так оно и вышло.