Андрей Чесноков - О людях, ветрах и плотах в океане. История путешествия от Южной Америки до острова Пасхи и обратно

Тут стоит отметить, что если остановить взгляд на волнах дольше, чем на 30 секунд – сознание начинает выключаться. На компасе – тоже. На Раити, который одиноким огнём мелькает на горизонте – тоже. Чего уж говорить про светящийся планктон за кормой. Выдержал. Слишком не хотелось потерять курс, а потом воевать с парусом. В 4 утра, сдали пост Уле и Йостейну. Как упал спать – не помню.

Утром выяснилось, что у плота сломалась одна гуара. Доску из твёрдого дерева (мы называли его guara-wood, и только почти год спустя, я узнал, что оно называется татакуба) толщиной в 4 сантиметра напором воды переломило как щепку и унесло в океан. Океан-1; гуары-0. Хорошо, что пока у нас есть запасные. Сломанную гуару заменили. Затем спускали парус, чтобы снова подтянуть ванты и выставить мачту с заведомым креном налево. Судя по картам ветров, до острова Пасхи ветер преимущественно будет дуть в левый борт. Спускать парус при сильном ветре и волне довольно сложно. Он норовит вырваться из рук и может порваться об острые углы ящиков, носовых гуар и леерного ограждения. Гасить его приходится как парашют, наваливаясь всем телом и подминая под себя. Напоминает борьбу в партере. В это время Девид сидит на пляшущей рее на уровне крыши хижины и отвязывает петлю, пристёгивающую рей к мачте. А вот это со стороны похоже на родео. Чтобы не терять хороший ветер, наскоро перетянули ванты и снова подняли парус. Теперь ветер компенсирует наклон мачты, и некоторое время о том, что мачта может упасть, можно не волноваться. Потом мы решили немного выровнять дифферент и поднять корму. Мы подумали, что этого можно добиться, если перенести бутылки с водой из-под палубы на корме, в нос. Заметного результата это не принесло, зато у меня снова открылась рана на ноге.

Пока я тащил бутыль, пришла неожиданная волна, и залила палубу, да ещё и хорошенько качнула плот. Я был босиком, поскользнулся и угодил ногой в щель между палубой и хижиной. В целом ничего серьёзного, но рана опять начала кровоточить, а это уже порядком надоело. Перевязался и решил отдохнуть после вахты, а на улице в это время произошёл уникальный случай.

Дело в том, что нашей задачей было держаться к ветру как можно острее, почти на том пределе, когда парус начинает полоскать. Только в этом случае мы держали курс более-менее на остров Пасхи. За счёт нашей кормы, которая глубоко сидела в воде, мы проигрывали в скорости, но могли лучше держать острый курс, чем Раити. В один момент так получилось, что Раити оказался довольно далеко от нас, и было принято решение сойтись поближе. Поскольку у команды Раити не было возможности идти острее, Тупаку пришлось увалиться. И он увалился до того, что… Два. Плота. В океане. Чуть не столкнулись. Занавес. Чтобы избежать столкновения, нам пришлось увалиться ещё сильнее, и вышло так, что мы стали бортом к волне. В это время я лежал на койке, отдыхая перед вахтой, как вдруг из щели между моей койкой и местом Хокона взметнулся фонтан солёной воды и окатил меня с ног до головы. Хорошо, что я спал под одеялом – высушить его куда проще, чем спальник. Но, вообще говоря, эту дыру в полу было бы неплохо заткнуть.

Ночью сломалась ещё одна гуара. Океан-2; гуары-0. А утром мы нашли на палубе кальмара. Чуть меньше ладони в длину, он валялся на тростниковой циновке в маленькой лужице чернил. Как писал Тур Хейердал, эти кальмары могут выпрыгивать из воды, как летучие рыбы, если за ними кто-то гонится. Этому не повезло, он выпрыгнул не на тот плот. Торгейр насадил его на крючок и отправил за борт. Будем надеяться, что на ужин будет рыба.

На этот день у нас была запланирована пробная стыковка. У Раити были какие-то проблемы с электроникой, а Борис, пользуясь случаем, решил осмотреть мою рану. Перемещения между экипажами мы осуществляли следующим образом: между плотами бросили веревку, по которой, как паром, на карабине курсировал резиновый тузик, – надувная лодочка на двух-трёх человек. Пока Хокон разбирался с электроникой, а Ула и Девид вместе с Сигне и Гунвор придумывали, как заставить Раити идти острее, под шумок, к нам вплавь добрался Пол. Торгейр угостил его пивом со словами: «Извини, сегодня мы не зарядили холодильник, поэтому не холодное». Пол ответил, что даже с нерабочим холодильником он готов жить у нас, потому что на Раити довольно строгий порядок, и ни о каком пиве речи вообще не идёт. Максимум – немного красного чилийского вина Армадор по субботам. Мы дружно посочувствовали Полу, послушали его рассказы о жизни на соседнем плоту, а потом он также своим ходом уплыл обратно. Борис обработал мне ногу, но запретил её мочить и приговорил меня к щадящему режиму. Он объявил Ойвину, что если я опять открою рану, то меня следует привязать к мачте. Чувствовать себя «инвалидом» в команде довольно неприятно, но лучше уж долечить ногу и больше к этому вопросу не возвращаться.

Первая рыба – инструктаж – последнее судно – пари – кит – о капитане – о еде

13 ноября 2015 года.

Утром Ула и Йостейн поймали здоровенную рыбину. Похоже, всё самое интересное происходит на утренней вахте с 04.00 до 08.00.

Мы уже нацелились отпраздновать первую добычу, но тут уместно вставить комментарий, что на самом деле рыбу им сбросили проходившие мимо рыбаки, которые забрались довольно далеко от дома. К нашим наживкам рыба пока была равнодушна. Несмотря на сей факт, мы не сильно расстроились, а вот рыбе обрадовались искренне. Для справедливости должен сказать, что первая по-настоящему пойманная рыба тоже принадлежала Уле и Йостейну.

На счёт времени вахт – с 4 до 8 можно посмотреть дельфинов, рассвет, и половить рыбу, но пока мне нравится моё время. В самую тёмную ночь иногда приходят интересные мысли. Как-то Девид задержался на камбузе, потому что варил себе кофе, а я поймал себя вот на чём:

Когда сидишь на ночной вахте один, возникает некоторое чувство одиночества. Но оно не угнетающее. Скорее это чувство обособленности и ответственности: кроме тебя некому следить за курсом, и если ты его упустишь, то подведёшь команду. Но ты не упускаешь, и всё идёт хорошо, и от этого возникает даже некоторая гордость. А ещё вот что странно: абсолютно нет ощущения того, что заветный остров Пасхи становится ближе. Возможно, потому, что мы прошли едва ли десятую часть пути, а возможно, он и не становится ближе. И дело не в морских милях и днях пути, а скорее в осознании чего-то значительного. Стихии, себя или окружающего мира, а может чего-то, что звало самих древних инков, а потом и нас в такое путешествие… И пока это осознание не состоится, остров так и останется за горизонтом, а вокруг будет всё тот же бескрайний Океан.

На обед Торгейр приготовил суперблюдо из рыбы, доставшейся нам в подарок. Вышло очень вкусно. Подали с белым вином. Чудесная трапеза получилась. А после обеда мы всё-таки решили провести инструктаж по технике безопасности (на шестой день путешествия). Инструктаж звучал примерно так: