Андрей Чесноков - О людях, ветрах и плотах в океане. История путешествия от Южной Америки до острова Пасхи и обратно

Дальше я всё же пришёл в себя и, как мне показалось, реабилитировался в глазах Хокона. Мы недолго и довольно расслаблено (слово «расслаблено» абсолютно неприменимо к моему состоянию на тот момент) поговорили, в основном о моём резюме, которое я отправлял ранее. Хокон спросил о моих увлечениях. В числе прочего, я упомянул о том, что немного играю на банджо.

– Банджо? Звучит отлично! Тебе нужно будет взять его с собой на плот. А ещё ты должен будешь научить меня русскому языку и кириллице.

Оптимистично, но радоваться пока рано. Сначала я должен получить главный ответ от Торгейра. Торгейр так и не смог к нам присоединиться, но Хокон сказал, что в этом нет необходимости, и он свяжется со мной вечером. Мы попрощались, экран погас, а я остался в комнате один, раздумывать о том, как я справился.

Одиннадцать. Никаких вестей. В Норвегии сейчас около девяти вечера. Думаю, сегодня звонка уже не будет. Пора идти домой.

22 сентября 2015 года.

Проснулся в 5 утра. Спать больше не могу. Проверил почту. Пусто. Время до полудня описывать бессмысленно. Можно ограничиться лишь вопросом «Что могло пойти не так?» со всеми вытекающими последствиями.

Наконец раздался звонок.

– Привет, Андрей. Это Торгейр. Хокон передал мне ваш разговор. Когда ты можешь быть в Перу?

Ступор.

– Привет, Торгейр… А когда мне нужно быть в Перу?

– В середине октября. Наверное, тебе лучше лететь вместе с Борисом Романовым. Поговори с ним. До встречи. Поздравляю, ты идёшь с нами.

Вот здесь и начинается моя история.

По сути, история началась немного раньше: в мае, почти полгода назад, когда я только узнал об экспедиции. В объявлении, на которое случайно наткнулся и переслал мне мой друг Николай, говорилось, что норвежец Торгейр Хиграфф организует экспедицию Kon-Tiki 2, в которую требуется участник из России. Участник должен освещать события экспедиции для русской аудитории. Судя по описанию, которое я нашёл на сайте, недостатка в событиях не будет. Ещё бы! Ведь запланированный маршрут пролегал через Тихий океан, а транспортным средством должны были стать два бальсовых плота. За последние полвека были организованы экспедиции на полюса, в дикие джунгли, пустыни, пещеры, на непокорённые вершины и даже в космос, но подобных экспедиций после знаменитого Кон-Тики, Ра и Тигриса Тура Хейердала, я припомнить не мог. Поначалу из простого любопытства, а далее с нарастающим интересом, я изучил требования к кандидату. Возраст 25—35 лет, уверенное знание английского языка, туристический опыт и чувство юмора. Ни про один из пунктов я не мог сказать «Вот этого у меня точно нет», хотя сомнений не вызывал, пожалуй, только возраст. Мне было двадцать шесть. По этому критерию я проходил «чисто». Мой английский был неплох, но назвать его уверенным, я, всё-таки не осмеливался, хотя и до экспедиции оставалось ещё достаточно времени, чтобы его подтянуть. В «Зюйд-Весте» я приобрёл привычку во всех путешествиях вести дневник. Свои записи я не старался публиковать, потому что писал только для себя и друзей. О качестве записей я мог сказать только то, что людям, которые были со мной в этих путешествиях, они нравились. Туристический опыт вызывал меньше опасений. В походы я ходил с самого детства. Сначала с родителями, потом с «Зюйд-Вестом», с Московским клубом велотуристов, а потом и самостоятельно, со своими друзьями. Были и походы на байдарках, и длительные автономки на велосипедах, и пешки и горные походы разных категорий сложности. По этому пункту всё вроде получалось неплохо. Потом я прочитал заслуги остальных участников и немного пригорюнился. Русский врач Борис Романов длительное время работал на Чукотке и участвовал в лыжном марафоне в Гренландии. Второй врач Сергей Гольцов уже имел опыт в роли экспедиционного врача в Папуа Новой Гвинее и Африке. Кари Дал работала офицером поисково-спасательного судна, а Лив Арнесен знаменита тем, что совершила одиночную экспедицию к Южному полюсу. Даже самые сложные мои маршруты не могли встать в один ряд с такими путешествиями. Однако, я ничем особо не рисковал. В худшем случае, мне бы просто отказали, и жизнь пошла бы своим чередом.

Итак, я довольно долго собирался с мыслями, но всё-таки составил резюме, перевёл его на английский язык и отправил на почту, указанную в контактах. Скажу прямо: оценив свои возможности, я довольно ясно осознал, что шанс оказаться на одном из плотов у меня невелик. Некоторое время спустя мне ответил сам лидер экспедиции. Он сказал, что заинтересовался, и задал некоторые уточняющие вопросы. Затем он сообщил мне, что выбор участника будет проводиться журналом «Вокруг света», и что я должен участвовать в конкурсе, который будет проходить в августе.

Что можно сказать об этом периоде. Это была некоторая пора перемен в моей жизни. Работа в офисе меня не устраивала, сам я был одинок, а моей душе хотелось чего-то большого и нового. За редким исключением, каждый следующий день мало отличался от предыдущего. Вместо этого меня всё больше поглощала рутина, и крепло ощущение того, что я занимался совсем не своим делом. Настало время, что называется, уйти «во все тяжкие». С момента разговора с Торгейром я успел сменить работу в офисе на промышленный альпинизм, объехать на велосипеде озеро Иссык-Куль, и сходить в горы на настоящее восхождение. Это была Белуха, прекрасная гора на Алтае. С неё я вернулся как раз к моменту, когда до конца конкурса оставалось три дня. Взяв отрывок дневника с восхождения, я немного отредактировал его, и отправил на конкурс. Сам же, в это время, я занялся изучением информационных источников.

Что я знал об экспедиции Кон-Тики Тура Хейердала? Из детства остались воспоминания о книге «Путешествие на Кон-Тики». В ней говорилось, что Тур Хейердал и ещё пятеро отчаянных искателей приключений построили реплику бальсового плота инков и отправились на ней через океан. Их маршрут пролегал от Южной Америки к островам Полинезии, а поставленная цель – доказать возможность контакта двух цивилизаций до прихода европейцев. Полинезия… Другой конец Света! Пальмы, аттолы, лагуны… Но, я отвлёкся. Изначально в успех экспедиции никто, кроме самих участников, не верил. Хейердалу и его команде пророчили смерть среди штормов и голодных акул. Звучит логично, ведь Тихий океан, насколько я знаю, назвали Тихим по ошибке, а бальсовый плот, скреплённый плетёными верёвками, не вызывает впечатления надёжного судна. Однако, Хейердал, несмотря на шквал критики, был уверен в своей идее. В пути он планировал использовать устойчивые ветра и попутное экваториальное течение. В итоге, удача была на стороне путешественников, и им удалось осуществить свой смелый замысел. Хотя они и потерпели крушение при подходе к суше, все шестеро, живые и невредимые, через сто один день достигли островов Полинезии, тем самым доказав теорию Тура Хейердала и совершив настоящую революцию в антропологии. Но, раз это уже было доказано в 1947 году, зачем устраивать повторную экспедицию?