Lys - Совершенный дворянин из Клермона

– И далеко нам до него добираться?

– От ворот Сен-Мишель я не спеша доходил за полчаса.

– Идти лучше вдоль городской стены, так безопаснее, – деловито заявил Тардье, подхватывая полы плаща.

– Значит, пойдем?

– Мы через четверть часа уже будем там! В предместье должно быть поспокойнее, чем в Париже.

– Да, там рано ложатся, да и бродяг почти нет, особенно зимой.

– Еще бы – в такое время в поле околеешь! Это не по трактирам отсиживаться.

За пару минут мальчишки дошли до городской стены и под ее защитой без хлопот дошагали до ворот Сен-Мишель. Выбравшись в предместье, они остановились. Ла Фер внимательно осмотрелся и показал приятелю на выделявшиеся среди полей и виноградников высокие темные крыши:

– Видите? Это монастырь Шартрез. Он должен все время быть левее, тогда мы не собьемся. Идем прямо через поле до дороги на Вожирар, а там совсем рядом.

Они припустили бегом, на ходу перелезая, а где и попросту перепрыгивая через изгороди. Откуда-то выскочила собака и с лаем помчалась за ними, но Тардье с размаху дал ей пинка, и пес, скуля, отстал. Запыхавшись, но согревшись от бега, мальчишки выскочили на дорогу. Едва переведя дух, Ла Фер повел приятеля вдоль домов и остановился перед самым солидным на вид. Вокруг была каменная стена поверх которой мог бы заглянуть взрослый, но мальчишки, как ни тянули шеи, ничего не увидели.

– Высоко, – разочарованно сказал Тардье. – Может, подсадить Вас?

– Там дальше есть калитка. Скорее всего, закрыта, но я сейчас проверю.

– Я лучше с Вами.

Они прошли с десяток шагов, когда услышали чей-то шепот, шорохи и тихий женский смех. Калитка была «утоплена» в некоем подобии ниши и потому те, кто там стоял, были незаметны. Ла Фер предупреждающе поднял руку и Тардье кивнул: «Понял, молчу». Парочка, прятавшаяся в нише, уже прощалась и через несколько мгновений оттуда выскользнула женщина, на ходу посылающая прощальный поцелуй:

– До завтра!

Увидев притаившихся у стены мальчишек, она ахнула, закрыла лицо руками и поспешно скрылась среди деревьев, окружавших соседний дом. Мужчина, услышав ее вскрик, выглянул из ниши.

Ла Фер сделал шаг вперед:

– Добрый вечер, господин Феру. Это я – шевалье де Ла Фер.

Этьен Феру нахмуривший было брови, узнав мальчика, озабоченно спросил:

– Добрый вечер, молодой человек. Чем обязан в столь позднее время? Надеюсь, с графом все благополучно?

– Да, благодарю Вас.

– А с графиней?

– Благодарю, все хорошо.

– Я тревожусь, потому что только неотложные дела могли заставить Вас оказаться здесь заполночь. Хвала святому Сюльпицию, – Феру поднял голову и перекрестился на церковный шпиль, выглядывавший из-за крыш, – что Вы добрались целы и невредимы. Епископ Буржа хранит своих беррийцев.

Феру не смотрел прямо в глаза шевалье – это было бы слишком дерзко – но поглядывая исподволь, он внимательно изучал выражение лица мальчика и, кажется, стал догадываться о причинах ночного визита.

Чуть улыбнувшись, он снова спросил:

– Так что за надобность лишила Вас покоя?

– Я не по поводу наших дел.

– Видимо, по поводу Ваших дел, – едва сохраняя серьезность, сказал Феру. – Что ж, я уже свободен, и готов уделить Вам и Вашему другу все свое внимание. Прошу в дом!

Этьену Феру было 28 лет, но выглядел он гораздо старше, к чему прилагал немало усилий. Он давно усвоил, что чересчур молодой вид отпугивает клиентов, а брюшко, приличная борода и серьезное выражение лица неизменно вызывают доверие к его знаниям и связям. По природе он был подвижным и веселым, но старался сдерживать себя и двигаться неспешно. К его крайнему огорчению, ему никак не удавалось обзавестись нужным размером талии, и поэтому он носил просторную одежду, стараясь создать хотя бы видимость солидных объемов. Волю своему веселому нраву он давал только в кругу друзей или с дамами (за исключением тех случаев, когда дама была клиенткой), поэтому среди тех, кто знал его близко, он слыл добрым малым.

Пока мальчишки уплетали поданный ворчливой служанкой ужин, Феру с любопытством поглядывал то на одного, то на другого, гадая, каким чудом они могли тут оказаться. Однако он не задал ни одного вопроса – профессия научила его безошибочно выбирать правильную линию поведения. Насколько он успел узнать характер младшего Ла Фера, расспросы ни к чему не приведут. Шевалье найдет самый уклончивый ответ, а к любопытствующему начнет относиться настороженно.

Но раз мальчишка не стал возражать на предположение, что речь идет о его личных делах – вот отличный случай приобрести его доверие. Надо просто подождать, чтоб он сам рассказал то, что посчитает нужным; что касается остального, то Феру полагался на свой опыт – у него хватит ума догадаться, о чем парень умолчит.

Было уже очень поздно, и Тардье просто засыпал за столом. Ла Фер тоже изо всех сил старался не зевать, но то и дело прикрывал рот ладонью. Служанка уже приготовила постели, и Феру приказал ей отвести Тардье:

– Идите, а шевалье я проведу сам.

Тардье сонно кивнул, с трудом пробормотав слова благодарности, и ушел. Феру показал шевалье де Ла Феру его комнату и с самым серьезным видом сказал:

– Спокойной ночи, молодой человек. Не беспокойтесь, утром я пошлю кого-нибудь к Вам домой сообщить, что с Вами все благополучно.

Шевалье вздрогнул и Феру, делая вид, что не понимает причины, еще раз повторил:

– Не беспокойтесь, я все сделаю.

– Господин Феру…

– Да?

– Я хотел просить Вас об одолжении.

– К Вашим услугам.

Шевалье тяжело вздохнул, потом решительно поднял голову и посмотрел в глаза Феру:

– Я сам расскажу о своем отсутствии.

– Вы просите меня никому ничего не говорить?

– Да, оставьте это мне.

– Что ж, Ваше право отвечать за свои действия.

Шевалье снова вздохнул:

– Я ничего плохого не сделал, а чувствую себя ужасно.

Феру осторожно присел рядом с мальчишкой и доброжелательно улыбнулся:

– Может, Вы слишком строги к себе? Я не верю, что Вы что-то натворили.

– Мы задержались в коллеже, читали стихи и забыли о времени. А потом пошли в трактир. Понимаете, – шевалье растерянно посмотрел на Феру, – мы просто не знали, куда нам деваться до утра.

– Я понимаю, на улице холодно.

– Мы не собирались кутить.

– Не сомневаюсь.

– Да и денег у нас не было. У Тардье немного. Там был бродяга, который стал угрожать нам ножом и хотел забрать деньги.

– Боже мой, шевалье, надеюсь, вы ему всё отдали?

Ла Фер помрачнел и кивнул:

– Да. А потом мы ушли оттуда, и я вспомнил про Вас.

– Шевалье! Вы правильно поступили. Слышите? И не вздумайте себя корить! Почему Вы сразу не пошли ко мне?

– Я не подумал.

– Ох, хорошо, что все закончилось так! Я ничего не расскажу ни графу, ни графине, это Ваше дело. Но пообещайте, что, в случае нужды, Вы будете почаще вспоминать обо мне.