М. Р. Маллоу - Универсальный саквояж миссис Фокс

Искатели приключений покосились на хозяина, трогать ничего не рискнули, вполголоса обстреляли друг друга из сложенных у бедра пальцев, и пошли к игрушечной флотилии: боты и линкоры, паруса и мачты, флаги и пушки…

Пройдя еще немного вперед, компаньоны дружно выдохнули:

– Вот оно!

В самой глубине магазина находился небольшой закуток, ради которого только и стоило сюда зайти. Здесь были паровозы, пароходы и пожарные машины с паровым двигателем; мельница с комплектом моторов, один из которых был электрический; паровые моторы отдельно, мотор на подставке красного дерева, очень похожий на звонок, и непонятный «якорный»; индукторы, «волшебные фонари» с набором стереоскопических картинок, кинематографы четырех видов; электрический «волшебный магнит» и, наконец, безлошадный экипаж, где на козлах дергал рычаги господин в цилиндре.

– Четыре, – бормотали искатели приключений, – семь пятьдесят… двенадцать… восемнадцать…

– …двадцать четыре, сорок один и пятьдесят два, – упавшим голосом закончил Джейк.

Дюк передернул плечами.

– Да ну, – сказал он, – зачем все это людям, которые скоро будут бороздить моря? Пойдем-ка, компаньон, поужинаем по-человечески, примем ванну и…

– Подожди-ка, – Джейк сунул саквояж компаньону, пошел к хозяину и спросил:

– Есть у вас мультископ?

Выставленные на прилавок трубки были совсем не похожи на те, что видел во сне искатель приключений. Их, собственно, было всего две: обе обтянутые синей шелковой бумагой, обе покрывал золотой узор. Только на одной он был арабский, как с обложки сказок «Тысячи и одной ночи», а на второй – знаки Зодиака.

– Восемьдесят центов, один доллар шестьдесят или три двадцать, в зависимости от размера, – сообщил продавец.

– Господи ты Боже мой, – пробормотал Дюк недовольно, глядя, как компаньон завороженно прилип к окуляру. – Зачем?

– Что значит «зачем»? – отозвался Джейк и сунул вторую трубку компаньону.

– Понятно, – Дюк прихмурил черную бровь, приставляя окуляр к глазу, – впечатлительный мистер Саммерс насмотрелся пророческих снов.

– Сам ты «пророческих»! – обиделся Джейк, не отрываясь, впрочем, от созерцания цветных узоров. – Нет никаких пророческих. Но бывают…

Искатель приключений встряхнул мультископ.

– Бывают, знаете ли, довольно любопытные совпадения…

Дюк вздохнул и поставил мультископ на прилавок.

– Ну, как тут не купить ребенку игрушку, – он достал бумажник. – Ведь до ночи проторчишь! Заверните ему маленький, за восемьдесят центов.

И добавил себе под нос:

– На счастье.

Искатели приключений вышли на улицу, устало таща багаж. Темнело. В густых сумерках чернели зубчатые листья вязов. Между деревьями загорались уличные фонари. В освещенных окнах встречных домов попадались незадернутые занавески и тогда окна превращались в театральную сцену. В одном царил голубой полумрак от лампы в шелковом абажуре. Цветочные обои густо покрывали фотографии в овальных рамах. У круглого столика, сдвинув поближе кресла, склонились над рукоделием две женщины.

Компаньонам был виден даже узор на портьерах, и то, что на столе стоят две чашки и лежат две книги; и что у одной женщины платье серое, а у второй – в коричневую клетку.

– Ты что? Пойдем? Эй?

Джейк с отвращением смотрел на все это, но не мог заставить себя отвернуться. Женщины были одеты в точности, как сестры Саммерс.

В другом окне оживленно беседовала за столом большая семья. Горели на скатерти свечи в серебряных подсвечниках. В вазе букет гвоздик. На полках расставлены декоративные тарелки, а в центре стола мальчик – стриженый затылок, пухлые пальцы подпирают щеки. Напротив зеркало и в нём видно, как мальчишка тоскливо смотрит поверх свечи.

– По-моему, он нас видит, – задумчиво сказал Дюк.

– Мы его тоже видим, – проворчал усталый, как собака, Джейк.

Искатели приключений помахали мальчишке, но тот то ли действительно не рассмотрел их в тусклом свете фонаря, то ли, может быть, решил, что не ему, но только ничем не выдал, что заметил.

– Я себя чувствую привидением, – сообщил Дюк.

И вот, наконец, джентльменам воссияли три больших освещенных квадрата.

«Полировочный салон, комната номер пять», – сообщали золотые буквы на стекле тяжелых дверей. Ниже написанное от руки объявление предлагало «специальный однокоробочный патентованный кожаный полировщик за десять центов». Справа от входа один на другом громоздились рекламные щиты:

«Столовая для дам – вверх по лестнице»

«Почистим, отпарим и натянем на болванки все виды шляп!»

Парнишка примерно их лет в гостиничной униформе стоял, сохраняя безграничное спокойствие на усталом лице. На него, может, вообще никто не обратил бы внимания, но в саквояже была бритва, а верхнюю губу парня украшали почти настоящие усы. Не очень, может быть, густые, но вполне заметные. Гораздо заметнее, например, чем то, что росло на щеках и под носом мистера Маллоу. Не говоря уже про мистера Саммерса, у которого вообще растительность на лице была заметна только в солнечную погоду.

Искатели приключений оказались в просторном освещенном холле перед стойкой портье. За стойкой вела наверх неширокая лестница. Напротив, у стены, стоял желтый железный ящик «Почты Соединенных Штатов» и узорчатая чугунная печь. Портье с нафабренными усами поправил галстук в горошек и выжидательно оперся на стойку. Под рукой его блестела чашка звонка.

– Сколько, – зеркало за спиной портье отразило две растерянные физиономии., – у вас стоит номер на двоих?

– Два доллара сутки с каждого.

– Ужин входит в сумму?

Услышав положительный ответ, компаньоны переглянулись и опустили картонки на мозаичный пол.

– На какое время вы хотите остановиться? – поинтересовался портье, снимая с крючка на дощечке ключ.

– На одну ночь, – отозвался Джейк. – Но сначала – ужин.

Ресторан их ошеломил: высокий потолок с лепниной, бриллиантовые люстры над белоснежными скатертями, гул голосов, звон посуды, звуки рэгтайма, который играл, не обращая ни на кого внимания, чернокожий тапер. Компаньоны робко ступили на ковер, чувствуя себя не очень-то, но к ним тут же подошел метрдотель.

– Столик на двоих, пожалуйста, – не слишком громко попросил Дюк, и через минуту искатели приключений, со скрипом отодвинув стулья, уселись.

Над головой блестел медью и сиял хрусталем светильник. Хрустящая скатерть задевала ноги в новых штанах. Локти как-то сами собой вспомнили, что на столе им не место, руки растерялись и то робко хватались за краешек стола, то стыдливо складывались на коленях, то вообще не знали, как быть, пока официант не принес меню.