Алекс Керр - Потерянная Япония. Как исчезает культура великой империи

© Романовский Д. А., перевод на русский язык, 2018

© ООО «Издательство «Эксмо», 2019

Дзёмон 10 000–300 до н. э.

Яёй 300 до н. э. – 300 н. э.

Кофун 300–710

Нара 710–794

Хэйан 794–1185

Камакура 1185–1333

Муромати 1333–1576

Адзути-Момояма 1576–1600

Эдо 1600–1867

Мэйдзи 1868–1912

Тайсё 1912–1926

Сёва 1926–1989

Хэйсэй 1989 – н. вр.

Чжоу 1100–221 до н. э.

Цинь 221–206 до н. э.

Хань 206 до н. э. – 220 н. э.

Эпоха Троецарствия 220–280

Цзинь 265–420

Южные династии 420–589

Северные династии 386–581

Суй 589–618

Тан 618–907

Поздняя Лян 907–923

Поздняя Тан 923–936

Поздняя Цзинь 936–946

Поздняя Хань 947–950

Поздняя Чжоу 951–960

Ляо 916–1125

Сун 960–1279

Западное Ся 1038–1227

Цзинь 1115–1234

Юань (Монгольская династия) 1271–1368

Мин 1368–1644

Цин (Маньчжурская династия) 1644–1911

Прошло 24 года с тех пор, как я сел за стол в январе 1991 года, чтобы написать первую из статей, которые позже превратились в «Потерянную Японию». С тех пор я многому научился и много увидел. Теперь я смотрю на все это с нового ракурса. И все же, оглядываясь назад, вижу, что ничего не изменилось!

24 года спустя я все еще нахожусь там, где был, когда путешествовал по холмам долины Ия в 1973 году. Я открыл дверь дома Тииори, увидел пыльный черный пол и огромные старые балки над головой. Нет, я ошибся в подсчетах. Это было 42 года тому назад.

Я нашел Тииори как раз вовремя. В последующие годы я был свидетелем постепенного исчезновения хрупкого природного ландшафта Японии и старых городов с домами из дерева, черепицы, бамбука и соломы. Во всяком случае, темпы и масштабы изменений увеличились в 2000-х годах, в результате чего долина Ия и Тииори стали лишь обломками исчезнувшего мира. Я все еще владею Тииори, и когда после всех этих лет я вхожу в эту старую комнату и чувствую запах камина ирори, мое сердце выскакивает, как и всегда. За прошедшие годы я видел десятки, сотни старых домов, но никогда не находил ничего подобного Тииори.

Я был свидетелем постепенного исчезновения хрупкого природного ландшафта Японии и старых городов.

Книга «Потерянная Япония» жила своей жизнью. Она по-прежнему публикуется в оригинальной японской версии 1993 года (под названием «Последний взгляд на прекрасную Японию»), и, за исключением прошлого года, когда она передавалась между издательствами, английская версия никогда не выходила из печати. За перевод я благодарен Бодхи Фишману. В 1994 году я хотел перевести книгу на английский язык сам, но понял, что даже один абзац не будет восприниматься на английском приемлемо. Когда я писал эти статьи, то думал только о японской аудитории. Для читателей за пределами Японии текст должен был быть радикально пересмотрен. Это был отрезвляющий для меня опыт, ведь я десятилетиями беззаботно переводил тексты других людей. Озадаченный тем, что не могу перевести сам себя, я дал книге полежать еще два года. Наконец, в 1996 году мне на помощь с переводом пришел Бодхи, который сумел уловить настроение оригинала. Я просмотрел его, убрал некоторые главы, но дополнил другие. Бодхи отредактировал финальную версию. Именно так появилась «Потерянная Япония».

Книга подарила мне множество новых друзей, а долине Ия – тысячи туристов. Спустя два десятилетия и несколько книг мир, описанный в «Потерянной Японии», по-прежнему остается для меня отправной точкой.

В последние годы у меня была возможность воплотить в жизнь то, о чем я только мечтал и говорил в 1990-е годы. Это стало возможным благодаря деловому опыту, полученному во время работы с Траммеллом Кроу в его компании по операциям с недвижимостью в эпоху финансового пузыря в конце 1980-х годов. Чувство времени, которое я провел в реальном мире, позволило мне в конечном итоге создать «равновесие», описываемое Тамасабуро в Послесловии.

В 2004 году я начал восстанавливать старые дома матия в Киото, но не как исторические экспонаты. Мы оснащали их всеми современными удобствами – отоплением, кондиционерами, ваннами, туалетами и т. д., чтобы люди могли проводить в них время с комфортом. Мы стали сдавать их в аренду для гостей Киото. После этого я продолжил заниматься восстановлением домов в сельской местности Японии и, конечно же, самого Тииори в 2012 году.

Сегодня Тииори выглядит так же, как и в 1973 году. Когда мы проводили реставрацию, то подняли старые черные доски, пронумеровали их, а после укрепления фундамента, установки водопроводных, газовых, электрических линий, изоляции и напольного отопления, вернули обратно. В коридоре за домом располагаются ванные комнаты со всеми новейшими японскими технологиями и прекрасная ванна из кедра, о которой мы никогда и мечтать не могли в долине Ия. Тщательно модернизированный и покрытый новой соломой дом Тииори сегодня приветствует новое поколение посетителей, а сам при этом вступает в свой четвертый век.

В 2004 году мы создали некоммерческую организацию со штаб-квартирой в этом доме и назвали ее Chiiori Trust. В ней работают молодые люди из Токио и других крупных городов, которые хотели бы что-то сделать для долины Ия, которая продолжает стареть и пустеть. Мой сосед и старый друг Омо скончался в 2012 году. Сегодня наша задача – привлечь новое сообщество в долину.

Другие миры, описанные в книге, – Кабуки, каллиграфия, Киото, Нара, Тэммангу, коллекционирование произведений искусства – по-прежнему существуют. Я все еще живу на территории храма Тэммангу в Камэока за пределами Киото, а маленькие изумрудные лягушки все еще прыгают повсюду в июне. Я все еще занимаюсь каллиграфией, и некоторые из моих работ появляются в заголовках глав в этой книге.

Другие миры, описанные в книге, – Кабуки, каллиграфия, Киото, Нара, Тэммангу, коллекционирование произведений искусства – по-прежнему существуют.

Что касается коллекционирования произведений, то цены на японское искусство упали после 2000 года. За этим изменением стоял резкий экономический рост Китая и вымирание в Японии последнего поколения, представители которого знали цену старым вещам. Когда я подумал, что смогу положить конец моему маниакальному коллекционированию, на меня обрушились совершенно новые возможности. Как я мог отказаться от пары ширм, расписанных великим каллиграфом XVIII века, которые не нашли покупателя на аукционе и теперь продавались за гроши? Я все еще покупаю, потому что должен.

Оннагата Тамасабуро из театра Кабуки на седьмом десятке был назван «Живым национальным сокровищем». Он по-прежнему остается таинственно красивым, каким был, когда я впервые увидел его много лет назад. Но постепенно он отказывается от ролей в слишком энергичных пьесах и больше не исполняет танец «Девушка-цапля».