Джеймс Клавелл - Ураган. Книга 2. Бегство из рая

– Может, да, а может, нет. Может быть, мой верный слуга, который был подло убит здесь сыновьями собаки, уже рассказал обо всем Истинному Богу, и Истинный Бог знает, кто говорит правду!

– Он не был мусульманином, он не служил имаму, и…

– Но он был христианином, а христиане служат Истинному Богу, и мой соплеменник был убит трусами из засады, сыновьями собаки, не знающими, что такое храбрость, которые стреляют из засады, – безусловно, пожирателями дерьма, людьми левого толка, проклятыми навеки! Правда, что его убили, как и другого христианина на буровой. Клянусь Богом и Пророком Бога, их смерти будут отомщены!

Ничак-хан пожал плечами.

– Террористы! – выпалил он, сильно напуганный. – Террористы сделали это, конечно, это были террористы! Что до письма, то это все ложь, ложь, пилот лгал, мы все знаем, что произошло в деревне. Все, что он говорит, ложь.

– Тем больше причин к тому, чтобы не доставлять это письмо. – Лочарт выбирал слова с большой осторожностью. – Поэтому, пожалуйста, защитите меня от террористов, когда я буду улетать. Только я могу помешать письму попасть по адресу.

Сердце тяжело стучало в груди, когда он смотрел, как старик достает сигарету, взвешивая все за и против, прикуривает от зажигалки Джордона, и Лочарт снова задумался, как он смог бы отомстить за убийство Джордона – все еще не разрешенная часть плана, который пока срабатывал идеально: он забрал с собой слишком бдительного Ничак-хана, Скот Гэваллан тайком пробрался в сколоченный для Джордона гроб, который должны были отнести в вертолет Жан-Люка, завернутое в саван тело Джордона уже спрятали в длинном ящике, в котором раньше лежали запасные лопасти несущего винта и который должны были погрузить в его 212-й, потом он передал письмо, и все три вертолета взлетели одновременно. Все прошло именно так, как он спланировал.

А сейчас пришло время заканчивать. Эйр в «алуэтте» кружил высоко в небе, уже недосягаемый для пуль.

– Салам, староста, правосудие Аллаха да будет с вами, – сказал он и направился к кабине пилота.

– Террористы мне не подчиняются! – И когда Лочарт не остановился, Ничак-хан крикнул еще громче: – Зачем вам препятствовать доставке этих лживых измышлений?

Лочарт сел в кабину, всем сердцем желая быть далеко отсюда, ненавидя теперь это место и этого старика.

– Потому что, клянусь Богом, я ненавижу ложь!

– Как перед Богом, вы помешаете доставке этой лжи?

– Как перед Богом, я прослежу, чтобы письмо сожгли. Правосудие Аллаха да пребудет с вами и с Яздеком. – Он нажал на стартер.

Первый двигатель ожил. Лопасти винта над ним начали поворачиваться. Лочарт щелкал тумблерами. Теперь заработал и второй двигатель, и все это время он смотрел на старика. Гори в аду, старик, думал он, кровь Джордона на твоих руках, и Джанни тоже, я уверен в этом, хотя никогда не смогу этого доказать. Возможно, и моя тоже.

Ожидание. Теперь все стрелки на «зеленом». Отрыв.

Ничак-хан наблюдал, как вертолет, задрожав всем корпусом, поднялся в воздух, помедлил, потом не спеша повернулся и начал уходить вбок. Так легко поднять руку, подумал он, и совсем скоро этот неверный и это завывающее чудовище превратятся в погребальный костер, падающий с неба, а что до письма – ложь, все ложь.

Два человека мертвы? Всем известно, что они сами виноваты в своей смерти. Разве мы их сюда приглашали? Нет, они пришли, чтобы пользоваться нашей землей для себя. Если бы они не пришли сюда, то сейчас были бы живы и ждали бы ада, который им всем неизбежно назначен.

Он не отрывал взгляда от воздушной машины. Времени еще было довольно. Он медленно покуривал, получая огромное наслаждение от сигареты, упиваясь знанием, что может уничтожить такую огромную машину одним лишь поднятием руки. Но он ее не поднял. Он вспомнил совет жены, прикурил вторую сигарету от окурка первой и попыхивал ею, терпеливо ожидая. Скоро ненавистный звук двигателей стал далеким и быстро пропал совсем, и тогда высоко над головой он увидел, как летающая машина поменьше перестала кружить и тоже направилась на юго-запад.

Когда звук неверных пропал совершенно, он решил, что мир снова вернулся в его Загрос.

– Сожгите базу, – сказал он остальным.

Скоро языки пламени поднялись высоко. Без сожаления он швырнул зажигалку в огонь и со спокойной душой зашагал домой.

НЕДАЛЕКО ОТ АВИАЦИОННОЙ БАЗЫ В БЕНДЕР-ДЕЙЛЕМЕ. 09:16.Под проливным дождем автомобиль-универсал марки «субару» с эмблемой компании «Иран-Тода» на дверцах быстро катил по дороге, стеклоочистители метались туда-сюда как сумасшедшие, дорога была в рытвинах и местами затоплена, водитель – иранец. Скрэггер с напряженным лицом сидел рядом с ним, плотно пристегнутый; на заднем сиденье радиомеханик-японец изо всех сил пытался на нем удержаться. Сквозь плотную завесу дождя перед ними Скрэггер разглядел старый автобус, занимавший бо́льшую часть дороги, и недалеко впереди двигавшиеся им навстречу машины.

– Минору, скажи ему, чтобы притормозил. Еще раз скажи, – попросил он. – Этот парень совсем без мозгов.

Молодой японец наклонился вперед и резко произнес несколько слов на фарси. Водитель благодушно кивнул, пропустил их мимо ушей и вдавил ладонь в кнопку клаксона. Обгоняя автобус, он повернул руль так круто, что едва не выехал на противоположную обочину, нажал на газ, когда нужно было сбросить скорость, пошел юзом, выровнял автомобиль и едва успел проскочить в узкое пространство между автобусом и шедшей навстречу машиной. Все три транспортных средства при этом оглашали окрестности яростными гудками.

Скрэггер в очередной раз выругался себе под нос. Водитель, молодой бородатый иранец, с широкой улыбкой оторвал взгляд от дороги и сказал что-то на фарси, угодив в большую рытвину с водой и выбросив фонтан брызг. Минору перевел:

– Он говорит, с помощью Аллаха мы будем на летном поле через несколько минут, капитан Скрэггер.

– С помощью Аллаха мы доберемся туда целиком, а не разбитыми на пятьдесят частей. – Скрэггер предпочел бы сам сесть за руль, но это было запрещено, и никому из сотрудников «Иран-Тода» тоже не разрешалось самостоятельно управлять автомобилем. «Мы пришли к выводу, что это разумная политика, капитан Скрэггер, учитывая то, что представляют собой здешние дороги, правила движения и иранцы за рулем, – сказал ему Ватанабэ, инженер, руководивший предприятием. – Но Мохаммед – один из наших лучших водителей и очень надежный. Увидимся вечером».