Олег Шишкин - Биография Воланда

Таким образом, видимо, находило подтверждение наступление рая на земле. Среда – это 1 мая, день Международной солидарности трудящихся, момент, когда советский шабаш антирелигиозных демонстраций достигает своего пика, готовясь перебить пасхальные события, связанные со Светлым Воскресением Христовым. На 4–5 мая Московский совет Союза безбожников в ночь на пасхальное богослужение во всех районах Москвы намечал провести карнавальные шествия воинствующих безбожников. Они должны были нести факелы и плакаты. Их же должно было поддержать также факельное ралли велосипедистов-безбожников. Все эти процессии должны были двигаться вспять крестным ходам у церквей.

Вот что писала об этом газета «Известия» в рубрике «Московская жизнь. Москва в ночь на 5 мая»:

«В ночь на 5 мая вся Москва была на улице. Всю ночь шла упорная борьба между старой и новой Москвой. Между старым и новым бытом. Лагерь старого концентрировался в церквах. Здесь было немало божьих стариков и старух, были благородные дамы в старомодных платьях и расфуфыренные люди в белых перчатках – люди без определенных занятий – словом все то, что осталось не переработанным от старого.

Все здоровое и молодое, большая часть населения, было вне и против церкви: на площадях, на улицах, в театрах, клубах и кино. Здесь были и пожилые, и молодые рабочие, работницы с детьми, красноармейцы, служащие. Масса сконцентрировалась главным образом на крупнейших площадях: Каланчевской, Серпуховской, площади Коммуны, Калужской и других.

Каланчевская площадь была заполнена еще с девяти часов вечера. На первомайской трибуне разместился усиленный духовой оркестр. Около 10 тысяч человек слушали музыку. У Октябрьского вокзала был установлен оркестр.

Центральным местом народного гулянья стала площадь Коммуны. Сюда пришла самая большая карнавальная группа с факелами, музыкой и инсценировками. Впереди шли факельщики. За ними загримированные комсомольцы, представляющие похороны пасхи. На носилках несли все пасхальные атрибуты: кулич, пасху, яйцо и закуски. Остальные участники похорон – их было несколько тысяч – шли с песнями, неся с собой карикатуры и светящиеся маски. Две маски олицетворяли нерушимый союз церкви с буржуазной властью: Римского папу и Муссолини. На большом щите был представлен наш отечественный пьяница, обвитый зеленым змием. Над всем этим старьем возвышался красный плакат с надписью: „Культурная революция сметет старый религиозный дурман“. У храма Христа собралось больше 10 тысяч человек. Скопились все у громкоговорителя и кинопередвижки. До самого утра по городу раскатывали декорированные автомобили и трамвай, с песнями и плясками ходили комсомольцы».

Вот каков был уровень противостояния в обществе, и этот конфликт еще и подхлестывался властью, занимавшейся не только антирелигиозной пропагандой, но и стравливанием населения.

Но 1 мая 1929 года дает нам понимание того, откуда прибывает Воланд и почему. В сумерках 30 апреля по древней традиции ведьмы собираются на главном алтаре Вальпургиевой ночи – горе Брокен. Главный адресат их камланий – конечно же, Воланд, или одна из его аватар, о которой поет хор ведьм в «Фаусте» Гете:

Демон Уриан – главный инспектор черной магии и колдовства. Согласно немецкой мифологии он властвует над всеми ведьмами. Появляясь как гигантская черная коза, этот демон совокупляется с ведьмами и председательствует в дни их отдохновения.

То есть «Немец, – подумал Берлиоз» – это и есть указание на событие ближайшей ночи, когда из немецкой земли Саксония-Анхальт прибывает германский персонаж.

Эта связь с горой Брокен впоследствии подтверждается и в романе «Мастер и Маргарита», когда Воланд признается Маргарите:

«Эта боль в колене оставлена мне на память очаровательной ведьмой, с которой я близко познакомился в 1571 году в Брокенских горах».

Гора Брокен высотой 1142 метра, одна из самых высоких точек Восточной Германии, с глубокой древности была местом, связанным с различными годовыми обрядами и языческими празднествами. Более 300 дней в году эта вершина окутана туманом. Именно здесь возникает такое оптическое явление, как «Призрак горы Брокен», – долгие годы оно было тайной, которую, казалось бы, не суждено открыть.

Во время создания своего «Фауста» Гете в чине советника местного герцога жил в Веймаре. И находившаяся недалеко общегерманская достопримечательность гора Брокен стала для автора не только местом восхождений, но и сценой Вальпургиевой ночи, куда Мефистофель увлекает Фауста. В письме к композитору Карлу Цельтеру от 2 декабря 1812 года поэт пояснял свой выбор Брокена: «древнегерманские язычники, когда их изгнали из священных рощ и пришло христианство, стали весной удаляться со своими приверженцами в пустынные и недоступные горы Гарца, чтобы там, по древнему обычаю, молиться и приносить жертвы бестелесному богу земли и неба. Чтобы быть в безопасности, они сочли за благо надеть личины на некоторых своих единоверцев, надеясь тем самым отпугнуть суеверных противников, и так, под охраной „сатанинского воинства“, совершали свое чистое богослужение».

Первомайский шабаш нечистой силы на Брокене – одна из важнейших сцен своеобразного посвящения Фауста в таинства дьявола.

Долгое время считалось, что мрачная известность горы Брокен берет свое начало в IХ-Х веке. Это была эпоха инквизиции, огульных обвинений в колдовстве и казней, сопровождавших процессы. Зловещие легенды породили и популярность вершины у нацистских идеологов, искавших свои корни в обрядах язычества.

При нацизме 21 или 22 декабря в День зимнего солнцестояния сюда приходили отряды СС. Это они зажигали на горе Брокен огонь, и он шестью лучами от факелов, которые несли эсэсовцы, «расходился до границ рейха». Гитлерюгенд клялся хранить священное пламя до дня летнего солнцестояния, когда СС вновь повторит свою факельную церемонию-эстафету. Тогда в окрестных домах зажигали огни с символикой солнечного колеса, то есть свастики. Однако 1945 год навсегда завершил традицию этих оккультно-политических шабашей и на длительное время наложил табу на тему древних обрядов германских народов.

Постепенно стало ясно, что все обстоит намного сложнее. Одним из самых важных археологических событий нашего времени, напомнившем о Брокене как месте языческих сатурналий, стала находка древнего диска в Небре, что на вершине горы Миттельбах, в земле Саксония-Анхальт.

Его обнаружение связано с именами двух преступников, черных археологов Марио Реннера и Генриха Вестфала. Не имея четкого плана, эти вооруженные металлоискателями авантюристы искали на холмах Саксонии-Анхальт вещи, закопанные владельцами еще в момент наступления Красной армии в 1945 году. Но на этот раз исторических мародеров ожидал очень древний клад, состоявший из двух бронзовых мечей, двух топоров, долота, фрагментов браслетов и красиво украшенного таинственного диска.