Марк Антонин - Наедине с собой с комментариями и иллюстрациями

Сегодня я избег всякой напасти, вернее, я отринул всякую напасть, ибо она была не вне меня, а внутри – в моих убеждениях.

Все это обычно в отношении опыта, мимолетно в отношении времени, мерзостно в отношении материи. Все остается тем же, каким было при тех, которых мы предали земле. Вещи находятся вне нас, существуют сами по себе, не зная ничего о себе самих и не высказывая ничего. Что же высказывается о них? Господствующее начало.

Добро и зло разумного и гражданственного существа не в испытываемом состоянии, а в деятельности; точно так же, как и добродетель и порок его не в испытываемом состоянии, а в деятельности.

Для камня, брошенного вверх, нет ничего дурного в том, чтобы упасть вниз, и ничего хорошего в том, чтобы нестись вверх.

Проникни внутрь присущего им господствующего начала, и ты увидишь, каких судей ты боишься и как они судят о собственных делах.

Все подвержено изменению. И ты сам находишься в процессе постоянного перехода в другое и частичного умирания. Да и весь мир.

Проступки другого человека следует оставлять при нем.

Прекращение деятельности, приостановка стремления и способности убеждения и вообще смерть отнюдь еще не есть зло. Подумай только о возрастах, как то: детство, юность, молодость, старость. Ведь и в них всякое изменение – смерть. Но разве все это страшно? Подумай, далее, о своей жизни при деле, затем при матери и при отце и, всюду наталкиваясь на всяческие различия, изменения и прекращения, спроси себя: «Разве страшно все это?» Но в таком случае не страшны и прекращение, приостановка и изменение всей жизни.

Обратись к господствующему началу, присущему тебе, Целому, и твоему ближнему. К присущему тебе, чтобы внедрить в него справедливость, к тому, что присуще Целому, чтобы вспомнить, чьей частью ты являешься, к тому, что присуще твоему ближнему, чтобы знать, действовал ли он по неведению или со знанием, и в то же время не упускать из вида, что он – родственен тебе.

Как ты сам входишь в состав гражданского общества, точно так же и всякое твое действие должно входить в состав гражданской жизни. Если же что-либо не имеет отношения – непосредственного или же более отдаленного – к общей цели, то оно дробит жизнь, нарушает ее единство, подымает бунт, уподобляясь тому человеку, который, будучи одним из участников народного собрания, не желает подчиняться общему согласию.

Ребяческие распри, ребяческие игры, душонки, обремененные трупами, – зрелище достойное «Царства мертвых».

Марк Аврелий пишет о жертвоприношениях умершим, которые могут вызвать их из царства Аида, а также о некромантии – темной магии, основанной на вызывании мертвых.

Обратись к исследованию свойств причинного начала и рассмотри его в отрешении от начала материального. Затем определи время, которое оно в лучшем случае сможет просуществовать при данных свойствах.

Причинное начало в стоической физике – это дыхание (пневма). Дыхание телесно и не может быть субстанционально отделено от вещества, но при абстрактном рассмотрении может исследоваться отдельно в качестве причинного начала. Качество же определялось стоиками как дыхание в том или ином состоянии, а в конкретном объекте состояние дыхания проявлялось в виде того или иного свойства, так как дыхание полностью проницает вещество.

Ты очень много перенес из-за того, что не довольствовался деятельностью своего руководящего начала, согласной с его назначением. Но довольно.

Когда какие-нибудь люди порицают тебя, или ненавидят, или дурно отзываются о тебе, то подойди вплотную к их душе, проникни внутрь и посмотри, что они собой представляют. Ты увидишь, что тебе незачем тревожиться относительно того, каково мнение этих людей о тебе. Ведь и боги оказывают им всяческую поддержку сновидениями и прорицаниями в том, на что направлены их помыслы.

Неизменен круговорот мира в своем движении вверх и вниз, из вечности в вечность. Или мысль Целого направлена к каждому отдельному явлению, – то прими результат этого, – или же это стремление было однократным, а все последующее возникает в силу необходимой связи, будучи друг в друге, или, в конце концов, существуют только атомы, неделимые частицы. Словом, если бог, то тогда все хорошо, если же случай, то пусть он не властвует хотя бы над тобой.

Скоро всех нас покроет земля, затем изменится и она, и то, что произойдет из нее, будет изменяться до бесконечности. И кто, размышляя над набегающими друг на друга с такой быстротой волнами изменений и превращений, не преисполнится презрения ко всему смертному?

Сущность Целого подобна стремительному потоку: она все уносит с собой. Как жалки все эти политики, которые воображают себя действующими по-философски! Хвастливые глупцы. Поступай же, человек, так, как требует в данный момент природа. Стремись к цели, если имеешь возможность, и не озирайся по сторонам, знает ли кто об этом. Не надейся на осуществление Платонова государства, но будь доволен, если дело подвигается вперед, хотя бы на один шаг, и не смотри на этот успех, как на нечто, не имеющее значения. Кто изменит образ мыслей людей? А что может выйти без такого изменения кроме рабства, стенаний и лицемерного повиновения? Вспомни примеры Александра, Филиппа, Деметрия Фалернского.

Александр – Александр Македонский, Филипп – отец Александра Македонского, Филипп Македонский. Деметрий Фалернский был правителем Афин в 317–307 гг. и сторонником Македонского государства.

А знали ли они, чего желает общая природа, и воспитывали ли они самих себя? Если же они только играли роль, то никто не заставит меня подражать им. Дело философии просто и скромно; не увлекай меня на стезю тщеславия.

Окинь сверху взором бесчисленные скопища людей, бесчисленные религиозные обряды, суда, плывущие по всевозможным направлениям и в бурю, и в затишье, многообразие всего возникающего, сущего, исчезающего. Подумай также и о той жизни, которой жили при других, и о той, которой будут жить после тебя, и о той, которой живут теперь варварские племена. Подумай о том, сколько людей вовсе не знают и твоего имени, сколько забудут тебя в самом непродолжительном времени, сколько сейчас, может быть, хвалят тебя, а очень скоро станут порицать, и о том, что нет ничего значительного ни в памяти, ни в славе, ни в чем-либо другом.

Безмятежность в отношении ко всему происходящему в силу внешней причины, справедливость во всех действиях, причиной которых являешься ты сам, иначе говоря, стремление и деятельность, направленные на дело общего блага как отвечающее твоей природе.

Ты можешь устранить очень многое из того, что тяготит тебя, как коренящееся всецело в твоем убеждении. И широкий простор откроется перед тобой, если ты охватишь мыслью весь мир, подумаешь сначала о вечном времени, а затем о быстроте изменения, которому поочередно подлежат все отдельные вещи, о том, как краток промежуток между их возникновением и исчезновением, о бездне времени до их возникновения и беспредельности после их исчезновения.