Array Гомер -  Античная лирика

Он уж подаст бобовую нам кашу,
И плод вощаный пчел [62] Плод восчаный пчел — мед. , и хидрон [63] Хидрон — вареная пшеница. белый.

……………………………
Убитого Полидевком. [65] Убитого Полидевком . — Начало парфенея не сохранилось, и кто был убит Полидевком — неясно.
Не Ликайса лишь в числе усопших я вспомню, —
Вспомню Энарсфора с быстроногим Себром,
Многомощного Бокола, [66] Энарсфор, Себр, Бокол и т. д. — сыновья мифического героя Гиппокоонта, убитые Гераклом.
В ярких латах Гиппофоя,
И Эвтейха-царя, и Аретия
С Акмоном, славным меж полубогов.

Скея, пастыря дружин
Великого, и Эврита,
В битвах стойкого бойца,
И Алкона — всех их, храбрых,
Не забудет песнь моя.
Сломили Судьба и Порос [67] Порос . — Древний комментатор отождествляет это божество с Хаосом. Платон в «Пире» говорит о Поросе (изобилии) как об отце Эрота.
Тех мужей, — старейшие
Меж богов. Усилья тщетны.

На́́ небо взлететь, о смертный, не пытайся,
Не дерзай мечтать о браке с Афродитой,
Кипрскою царицей, или
С дочерью прекрасной Порка [68] Порк — морское божество. ,
Бога морского. Одни страстноокие
Входят хариты в Кронидов дворец.

Из мужей сильнейшие —
Ничто. Божество над всеми
Царствует. Друзьям богов
Оно посылает блага,
Как из почвы бьющий ключ.
Врагов же смиряет. Силой
Грозной некогда пошли
На Зевсов престол Гиганты.
Бой был тщетен. От стрелы одни погибли,
И от мраморного жернова — другие.
Всех Аид их ныне принял,
Их, что собственным безумьем
Смерть на себя навлекли. Замышлявшие
Зло претерпели ужасный конец.

Есть богов бессмертных месть.
Блажен, кто с веселым духом,
Слез не зная, дни свои
Проводит. А я блистанье
Агидó пою. Гляжу,
Как солнце блестит: его нам
Агидо дает познать.
Но мне ни хвалить прекрасной,
Ни хулить не позволяет та, что хором
Словно правит. Ведь сама она меж прочих
Выдается, словно кто-то
Посреди коров поставил
Быстрого в беге коня звонконогого,
Сходного с быстролетающим сном.

Не видишь? Вон пред нами конь
Енетский [69] Конь енетский . — Енеты — народ в Иллирии (восточное побережье Адриатического моря). . Агесихоры
Волосы, моей сестры
Двоюродной, ярко блещут
Золотом беспримесным.
Лицо же ее серебро —
Но что еще тут говорить?
Ведь это — Агесихора!
После Агидо вторая красотою, —
Колаксаев конь [70] Колаксаев конь — по-видимому, скифский (у Геродота упоминается скифский царь Колаксай). за приз с ибенским [71] Ибенский — лидийский. Перечислены знаменитые породы коней, а сравнение красивой девушки с лошадью обычно для древнегреческой поэзии. спорит.
Поднимаются Плеяды
В мраке амбросийной ночи
Ярким созвездьем и с нами, несущими
Плуг для Орфрии [72] Орфрия . — Вероятно, имеется в виду богиня Артемида Орфия («Восходящая» — эпитет Артемиды в Спарте и Аркадии). , вступают в битву.

Изобильем пурпура
Не нам состязаться с ними.
Змеек пестрых нет у нас
Из золота, нет лидийских
Митр, что украшают дев
С блистающим томно взором.
Пышнокудрой нет Наннó
С Аретою богоподобной,
Нет ни Силакиды, ни Клисисеры:
И, придя к Энесимброте, ты не скажешь:
«Дай свою мне Астафиду!
Хоть взглянула б Янфемида
Милая и Дамарета с Филиллою!»
Агесихора лишь выручит нас.

Разве стройноногая
Не с нами Агесихора?
Стоя возле Агидо,
Не хвалит она наш праздник?
Им обеим, боги, вы
Внемлите. Ведь в них — начало
И конец. Сказала б я:
«Сама я напрасно, дева,
Хором правя, как сова, кричу на крыше,
Хоть и очень угодить хочу Аóтис [73] Аотис — то ли эпитет Артемиды, то ли неизвестное божество. :
Ибо всех она страданий
Исцелительница наших.
Но желанного мира дождалися
Только через Агесихору девы».

Правда, пристяжной пришлось
Ее потеснить без нужды.
Но на корабле должны
Все кормчему подчиняться.
В пенье превзошла она
Сирен, а они — богини!
Дивно десять дев поют,
С одиннадцатью равняясь.
Льется песнь ее, как на теченьях Ксанфа [74] Ксанф — река в Малой Азии.
Песня лебеди; кудрями золотыми…

Я несу тебе с молитвой
Тот венок из златоцветов
Вместе с кипером [75] Кипер (кипериск) — осоковое растение. прелестным.

А он на флейте будет нам
Мелодию подыгрывать.

Звонкоголосые, нежно поющие девы, не в силах
Ноги носить меня в пляске… О, если бы я красноперым
Был зимородком, богами любимым, — тогда бы бесстрашно
Я с гальцонами вместе носился над пенной волною!

Слова и мелодию эту
Сочинил Алкман-певец,
У куропаток заимствовав их.

Знаю все напевы я
Птичьи…

Тщетно крик все девушки подняли,
Как стая, в которую ястреб влетел.

Златокудрая Мегалострата,
В девах блаженная,
Явила нам
Этот дар сладкогласных муз.

И сладкий Эрос, милостью Киприды,
Нисходит вновь, мне сердце согревая.