Сергей Быльцов - Геракл

В свиту Бромия Вакха входили вакханки: менады (безумствующие) и фиады (неистовствующие). Следуя фиасами (толпами) за Дионисом, вакханки с распущенными спутанными волосами, подпоясанные задушенными змеями, украшенные виноградными листьями, плющом, сокрушают все на своем пути тирсами, увитыми тоже плющом. В состоянии безумного экстаза менады голыми руками разрывают на части в лесах и горах диких животных и пьют их кровь. Тирсами менады выбивают из скал и земли молоко и мед. Они увлекают за собой женщин, приобщая их к неистовому служению Дионису. Соответственно оргические и мистические празднества в честь бога Вакха (Бахуса) стали называть вакханалиями. В этих оргиях, происходивших часто ночью, большую роль играли исступленные женщины – постоянные спутницы Диониса вакханки.

Дионис Лиэй – (освобождающий, утешитель) освобождает людей от повседневных забот и печалей, а также и от общепринятых норм поведения.

Диониса называют Мельпоменом (Ведущим хороводы). Именно Дионис изобрел священные лицедейские состязания и учредил театры. Когда были созданы мусические сообщества умельцев, причастных к искусствам, связанных с Дионисом, Дионис освободил их от налогов. Муза трагедии Мельпомена изображалась в виде женщины с повязкой на голове и в венке из листьев винограда или плюща, являющихся атрибутами Диониса.

Сочетание Диониса с Нимфами делает его милостивым и кротким для тела, а с Музами – поистине отрадным и благодатным для души.

Некоторые называют Диониса врачевателем. Для пьющих правильно вино великим благом боги сделали. Для врачеванья нет его полезнее: на нем все снадобья замешаны, и раненым приносит оно спасение, и возбужденье после минувшего боя оно успокаивает. Его разбавив, те, кто пьет умеренно, здоровье в нем обретают и благодушье мирное.

Мусей считает, что самая прекрасная награда за добродетель – это вечное опьянение, а Софокл опьянение называет лекарством от всех печалей.

Некоторые почитают Диониса как пророка и целителя; от болезней он избавляет «посредством сновидений». Сон в святилище Диониса целебный, в процессе его больной получает советы по оздоровлению. Храмы, где давались оракулы во сне и исцелялись больные, спавшие на шкуре принесенного в жертву животного, были широко распространены в Греции, и самым знаменитым было святилище Асклепия близ Эпидавра.

Все боги, входящие в сонм главных богов, были ближайшими родственниками Зевса, его братьями, сестрами и детьми. Единственным исключением стала четырнадцатая олимпийка – богиня второго поколения Афродита, приходящаяся теткой Крониду.

Богиня красоты и любви олицетворяла всю гармонию мира и творила неиссякаемую любовь, чтоб удивительная жизнь никогда не кончалась, простираясь в вечную бесконечность.

Член Урана – Отца детородный, отсеченный изоострым железом, по необъятному морю долгое время носился, и белая пена взбилась вокруг нетленного члена, полного божественного семени, извергающегося наружу. И девушка в пене по воле Мойр зародилась красы необычной даже для бессмертных богов, всегда красотою блиставших. У нее были очень длинные золотистые волосы, которые даже мокрые оставались на удивление пышными. Лицо дышало исключительной красотой, которую могла передать лишь гармония музыки. Большие глаза были то голубовато-фиолетового цвета, то зеленого, то вдруг делались черными, небольшой чуть вздернутый нос говорил о ее негреческом происхождении. Над изящным ртом с чуть припухлыми розовыми губами виднелась небольшая родинка. Даже необузданные ветры затихли и замерли во вздохе едином, узрев в волнующихся зыбях рождение божественной красоты.

К племени вечных блаженных отправилась после рождения вскоре юная эта богиня. Древний бог притяженья Эроссопутствовал деве, которой с самого начала Мойрой было дано в удел и владенье между земными людьми и богами бессмертными вот что: восхитительный шепот девичий, искры в глазах, светлые улыбки и радостный смех, милые обманы, сладкая нега любви и пьянящее счастье прикосновений и нежных объятий.

Склонились блаженные небожители перед дивной красотой и пред непреодолимой мощью любви Афродиты, и только трое из 13 олимпийских богов и богинь остались безучастны к новой богине. Это мудрая Афина, чье могучее сердце было отдано справедливой брани и различным ремеслам. Любимый сын прекрасной Пафийки бог любви Эрот очень боялся ее грозного взгляда исподлобья и страшного потрясания султана на ее коринфском шлеме, и еще он очень страшился чудовищного лица Горгоны на эгиде Афины-Паллады. Так же Эроту были неподвластны скромная Гестия – чье дело – негаснущий семейный очаг и Артемида, гордая луком, чей удел был – охота на диких зверей.

Хор Сенеки поет, что всю природу покоряет Любовь. По приказу ее утихает вражда, пред ее пламенной страстью даже необузданный гнев отступает. Если род людской расстанется с Афродитой, от угасанья его сберегающей, то весь окружающий мир быстро выродится в необитаемую пустыню.

Некоторые говорят, что Афродита стала богиней не только любви, но и красоты потому, что, когда люди вожделеют любви, они страстно хотят красоты, которая побеждает даже время и наоборот, вечно неутолимое желание прекрасного порождает всегда жажду любви.

Богиня любви бывает жестокой, и сама говорит, что того, кто власть ее приемлет кротко, того она лелеет, но, если перед ней гордиться кто задумает, тот гибнет.

Геракл никогда не пытался спастись от власти Любви, наоборот, он каждую ночь, когда не сражался с чудовищами и врагами, стремился к Эроту, но находил лишь родного брата его – Гимерота, бога плотской любви.

Когда Гимерот вооружался луком с пламенными стрелами, его можно было легко перепутать с Эротом. Однако между Эротом и Гимеротом большая разница, такая же, как между олимпийцами и титанами. Эрот и Афродита – это болезнь души бессмертной, удар, источник раны ноющего сердца, Гимер же – это лишь желанье тела бренного, своеобразный голод.

Геракл все время влюблялся, но после своей первой женщины Ианты, которую, будучи совсем юным, любил несколько лет, проводил со всеми девами только одну ночь. Самой старой обликом Мойре Лахесис было угодно, чтобы Геракл постоянно влюблялся, чтобы эти влюбленности помогали ему в схватках и битвах.

Клавдий Элиан говорит, что тому, кто не знает любви, трудно в сражении меряться силами с тем, кто влюблен. Он обуян божественным безумием, вдохновлен не только Ареем, но и Эротом. Одержимый одним из этих богов (об этом упоминает Гомер, говоря, что такой человек неистовством подобен Арею) сражается стойко и бесстрашно, пока не проходит опьянение боем. Только служители Эрота, подстрекаемые Ареем и распаляемые Эротом, несут в битве двойную службу и, по справедливому мнению критян, отважны вдвойне. Поэтому не следует корить воина, который не может противостоять тому, кого Арес и его дитя от Афродиты жестокое, отважное в битвах, подвигают на кровопролитие, ибо он подвластен только одному богу.