Коллектив авторов - Первая судебная риторика. «Риторика для Геренния» («Ad Herennium»)

– как аналог описательных и ценностных топов (в современных терминах), использующихся преимущественно в системе аргументации;

– как весьма специфические отличительные и общеупотребительные топы и темы речей обвинения и защиты, к которым прибегают в суде, когда подозрения приобретают характер обвинения.

Дабы не умножать сущности и приблизить текст к стилю оригинала, такого рода термины употребляются в авторском написании, выделяются курсивом и сопровождаются разъясняющим подстрочным комментарием в сноске.

Хотим почеркнуть, что все средства визуализации материала являются нашими и не имеют отношения к оригиналу. В синтаксисе мы старались придерживаться авторского подхода, если это не вело к чрезмерному утяжелению фразы.

Встречающиеся в тексте стихотворные примеры из Энния, Плавта, Пакувия и других римских и греческих авторов даны в нашем переводе, за исключением тех случаев, когда перевод невозможен в силу особенностей звукового строя латыни, особенно там, где имеет место игра слов. В указанных случаях примерный или дословный перевод приводится в сносках.

Первая книга предлагает вниманию читателей классическую классификацию риторически разрабатываемых речей на судебные, совещательные и показательные (эпидейктические) и настолько же обычное для древних риторик разделение процесса работы над речью на пять этапов: изобретение, композицию, стиль, запоминание и исполнение.

Изложение требований, предъявляющихся искусством риторики к изобретению, композиции, запоминанию и исполнению применительно ко всем родам речей, содержится в первых трех книгах. Правилам стиля посвящена четвертая книга «Риторики».

Наиболее детально в «Риторике» разработаны процедуры изобретения судебных речей, соответствующих видам дел, различающихся по признаку существа дела (в современных терминах), что показывает рис. 1.

Не совсем ясно, соответствовала ли приведенная в «Риторике» классификация дел реальной судебной практике, или она была произведена автором произвольно, с целью облегчить рассмотрение различий в подходах при изобретении речи.

Процедура самого сложного, по мнению автора «Риторики», толковательного дела, когда речь идет исключительно о фактах, складывается из шести этапов: рассмотрения возможности совершения преступления подсудимым, сопоставления преступления с выгодой, которую подсудимый мог из него извлечь, рассмотрения признаков преступления, указывающих на подсудимого, наглядных доказательств его вины, изучения последующего за преступлением поведения подсудимого и, наконец, подтверждения его вины.

Правовое по своему существу дело строится на устранении противоречий между буквальным пониманием текста правового документа и его подтекстом; между противоречащими положениями различных законов и противоречащими решениями; когда речь идет об устранении текстуальной двусмысленности правового документа; когда возникает спор вокруг определения того или иного правового понятия; когда ответчик настаивает на отводе истца или судей и если в отсутствие применимого закона, полностью отвечающего условиям совершенного преступления, решение ищется по аналогии, т. е. на основании правового прецедента.

Юридическое по существу дело, т. е. дело, в котором речь идет только о правовой оценке совершенного действия, сам факт которого не вызывает сомнений, распадается на два подвида: безусловно-юридическое и допустимо-юридическое дело.

Безусловно-юридическое дело опирается при определении правомочности или правомерности действий исключительно на источники права, которыми выступают: законы, установленные природой или принятые людьми; повсеместно распространенный народный обычай; предыдущие судебные решения; однозначно понимаемая справедливость и соглашение между сторонами, имеющее статус правовой нормы.

Рис. 1. Процедуры изобретения судебных речей

Допустимо-юридическое дело строится на привлечение непосредственно не относящегося к делу материала, к которому относится: признание подсудимым своей ответственности, выраженное в прошении о помиловании; неприятие подсудимым ответственности, сопровождающееся переносом вины на других людей или обстоятельства; перекладывание ответственности за лично совершенное преступление на преступления других людей; обоснование, что то или иное действие подсудимого при сложившихся обстоятельствах было наилучшей и оправданной альтернативой.

Поскольку успех и неудача любого дела, равно и как сам метод убеждения, по замечанию автора, покоится на умении аргументировать, во второй книге дается подробное описание данной процедуры. Надо отметить, что трактовка, что есть аргумент, в понимании автора «Риторики» несколько отличается от современного толкования. Начиная с выхода в свет известного трактата Х. Перельмана и Л. Ольбрехт-Тытеки [1] Перельман Х.; Ольбрехт-Тытека Л. Из книги «Новая риторика: трактат об аргументации» // Язык и моделирование социального взаимодействия. М.: Прогресс, 1987. С. 207–264. , аргументация в понимании современных риторов и философов представляет собой набор определенным образом расположенных доводов в доказательство или опровержение какого-либо мнения. Трактовка автора «Риторики» приближает аргумент к хрии [2] Хрия (от греч. χρεία – польза, употребление) – учебная речь. , поскольку полный и законченный аргумент должен состоять из предложения, в котором излагается то, что намереваются доказать или опровергнуть; причины, в которой кратко разъясняются основания достоверности того, что указано в предположении; доказательства, подкрепляющего развернутыми доводами то, что кратко изложено в причине; украшения, использующегося для обогащения аргумента; и вывода, подводящего итог рассуждениям. Фактически аргумент, взятый в совокупности своих пяти частей, как и хрия, представляет собой небольшую законченную речь.

Третья книга посвящена объяснению правил изобретения в совещательной и показательной речи, а также правил композиции, техники развития мнемонических способностей и изложению требований к исполнению речи.

Целью разработки совещательной речи автор полагает выбор способа или направления действий при наличии двух и более альтернатив. Критерием выбора выступает польза, которая в полном соответствии с теорией общественной речи [3] См. Зверев С.Э. Речевое воспитание военнослужащих. СПб.: Алетейя, 2013. 408 с. трактуется с позиции обеспечения безопасности и сохранения чести. На концептах славы, доблести, твердости [4] Так древние предпочитали именовать мужество. И мы согласны с ними, ибо странно считать обладание указанным качеством привилегией только одного пола. и чести, напомним, основывался героический пафос общественной речи, преобладавший на протяжении античности. Именно освещению вопроса, какие решения и поступки являются достохвальными, уделено больше внимания в трактате. Побудительными причинами (мы стремились избегать слова «мотив») тех или иных решений здесь являются мудрость, справедливость, твердость и умеренность. Особенно красноречиво и, не побоимся этого слова, величественно описывает автор «Риторики» топы, на которых основывается твердость: «Ни опасности, ни тяготы, сколь бы великими они ни были, не отклонят нас от достопочтенных деяний; смерть следует предпочесть позору; никакое страдание не должно вынудить забыть долг; в отстаивании истины не следует опасаться человеческой неприязни; справедливость повелевает нам уважать страну, родителей, гостей, близких и прочих, обязывает быть твердыми в любой опасности и переносить любые тяготы» (III: 3). Читая эти строки, понимаешь, на чем основывался у древних римлян инстинкт «к онтологическому всемирному господству» (по А.Ф. Лосеву [5] Лосев А.Ф. Эллинистически-римская эстетика. М.: «Мысль», 2002. 703 с. ) и чем он подкреплялся. На этих нехитрых истинах создаются, стоят и прирастают территориями великие империи.