Фукидид - История

1 Во время войны 427–424 гг. до н. э. регийцы были дружественно расположены к афинянам (III86,5; ср. IV 25,1).

2 Вероятно, об этом совете Фукидид узнал от Алкивиада (ведь Ламах был убит в 414 г., а Никий в 413 г. казнен).

47. Никий высказался за то, чтобы плыть со всем флотом на Селинунт, для чего они прежде всего и посланы. Если, говорил Никий, эгестяне предоставят деньги для всего войска, то можно будет принять сообразное с этим решение. Если же нет, то следует потребовать от них денег на содержание посланных по их просьбе 60 кораблей и оставаться у Селинунта, пока этот город добровольно не примирится с Эгестой или не будет принужден силой. Затем следует пройти мимо других городов и, показав мощь города афинян и готовность помочь друзьям и союзникам, плыть домой, разве только в ближайшее время представится возможность сделать что-либо для леонтинцев или привлечь на свою сторону какой-нибудь из городов, однако не расточая государственные средства и не рискуя благополучием государства.

48. Алкивиад заявил, что возвратиться назад, не добившись ничего с такими мощными боевыми силами, было бы позорным. Он советовал послать глашатаев во все остальные города, кроме Селинунта и Сиракуз; завязать затем переговоры с сикулами, побудив их к отпадению от Сиракуз; независимые же их племена привлечь на свою сторону, чтобы получать от них продовольствие и подкрепления. Прежде всего нужно склонить к союзу Мессену 1, так как этот город, расположенный на месте переправы, является ключом к Сицилии. У него есть также гавань, и он может быть опорным пунктом для дальнейших действий. Затем, склонив сицилийские города на свою сторону (когда станет ясно, на чью поддержку можно рассчитывать), следует напасть на Сиракузы и Селинунт, если селинунтцы не примирятся с эгестянами, а сиракузяне не допустят леонтинских изгнанников в их город.

1 Ср. III90,4; IV 1,1.

49. Наконец, Ламах предложил плыть прямо на Сиракузы и как можно скорее дать битву под стенами города, пока сиракузяне еще не успели подготовиться и прийти в себя от неожиданности: каждая армия больше всего внушает страха именно вначале. Если слишком долго медлить, то враг воспрянет духом и в случае нападения вид нападающего вызовет у него скорее презрение. Итак, внезапное нападение, когда неприятели еще в страхе и беспокойстве, дает афинянам больше всего шансов на победу. Неприятель будет устрашен не только видом нашего войска, которое покажется ему огромным, но и предстоящими испытаниями и прежде всего непосредственной опасностью битвы. Многие из сиракузян, вероятно, остались за городом на полях, так как они не верят в прибытие афинского флота. Впрочем, даже если сиракузяне перевезут свои запасы продовольствия в город, то афинское войско все же не будет терпеть недостатков, когда после победы разобьет лагерь перед городом. В таком случае и прочие сицилийские эллины не будут больше ожидать, на чью сторону склонится победа, и примкнут не к сиракузянам, а к афинянам. Ламах предложил также устроить якорную стоянку и опорный пункт в Мегарах после возвращения флота из Сиракуз. Место там пустынное и находится недалеко от Сиракуз как на море, так и по суше.

50. Произнеся такую речь, Ламах все же присоединился к мнению Алкивиада 1. Затем Алкивиад на своем корабле переправился в Мессену и вступил в переговоры с ее жителями о союзе с Афинами. Однако ему не удалось склонить мессенян к этому союзу. Они отказались принять афинян в город, но согласились открыть рынок за городскими стенами, после чего Алкивиад возвратился в Регий. Тогда стратеги, отобрав из всех трех отрядов 60 кораблей и снабдив их запасом продовольствия, поплыли вдоль побережья в Наксос, остальная же эскадра во главе с одним из стратегов осталась в Регии. Из Наксоса, где афинян впустили в город, отряд кораблей поплыл вдоль побережья в Катану. Катаняне, однако, не приняли их (потому что здесь преобладали сторонники Сиракуз), и афинские корабли поплыли дальше к реке Терии 2, где и провели ночь. На следующий день отряд отплыл отсюда на Сиракузы, выстроившись в одну линию. 10 кораблей были отправлены вперед, чтобы войти в большую гавань и удостовериться, нет ли там кораблей на плаву. Подойдя к городу, глашатай, отправленный с этих кораблей, должен был объявить, что афиняне прибыли с целью вернуть своих союзников и соплеменников леонтинцев в их город. Поэтому леонтинцы, находящиеся в Сиракузах, могут безбоязненно переходить к афинянам как своим друзьям и благодетелям. После этого объявления, осмотрев город, гавань и местность (откуда должна была начаться атака), корабли возвратились в Катану.

1 Фукидид, по-видимому, считал план Ламаха наиболее правильным (GommeA.W.,IV,315).

2 Совр. Фьюме ди Леонардо близ Леонтин.

51. Между тем в Катане состоялось народное собрание, которое постановило не принимать афинское войско, но пригласить афинских стратегов в город, чтобы они высказали в собрании свои пожелания. Во время речи Алкивиада, когда все внимание горожан было обращено на него, афинские воины незаметно взломали плохо прилаженную калитку в городской стене и, войдя на рыночную площадь, делали покупки. Немногочисленные катанские сторонники сиракузян, увидев вражеских воинов в городе, в смятении поспешно бежали. Остальные катанцы решили вступить в союз с афинянами и предложили им перевезти из Регия также и остальное войско. Затем афиняне отплыли назад в Регий и оттуда весь флот двинулся к Катане, где афиняне по прибытии стали разбивать лагерь.

52. Из Камарины тем временем пришло известие, что в случае прибытия туда афинян город, возможно, присоединится к ним и что сиракузяне снаряжают экипажи для своих кораблей. Итак, вся афинская эскадра сначала взяла курс вдоль побережья на Сиракузы. Не найдя там ни одного снаряженного корабля, афиняне поплыли дальше в Камарину, бросили якорь на открытом берегу и начали затем переговоры через глашатая. Камаринцы не захотели впустить афинян в город, заявив, что по существующему договору примут афинян, если те прибудут к ним лишь на одном корабле (или если сами они вызовут больше кораблей). Итак, афиняне, ничего не добившись, возвратились в Катану. На обратном пути афиняне, высадившись на сиракузском побережье, занялись грабежом. Однако после прибытия на помощь своим сиракузской конницы, которая перебила нескольких рассеявшихся по местности воинов, афиняне возвратились в Катану.

53. Здесь они застали корабль «Саламинию» 1, прибывший из Афин с приказом отозвать Алкивиада, которому предстояло оправдываться перед афинским судом в выдвинутых против него обвинениях. Вместе с ним были вызваны в суд также некоторые из воинов: одних обвиняли в кощунстве над мистериями, а других и в повреждении герм. Ибо после отплытия эскадры в Сицилию афиняне вновь взялись за расследование по делу о мистериях и гермах. При этом, не проверяя достоверность сведений доносчиков, афиняне в своей подозрительности принимали все показания без проверки. Так, на основании доносов и улик негодяев хватали и бросали в тюрьму многих безупречных людей. Представлялось предпочтительным путем строгого расследования все же выяснить дело, чем допустить, чтобы какой-нибудь на вид благонамеренный человек, раз уж он навлек на себя подозрение, избежал пристрастных допросов. Народ знал (по слухам) о том, сколь свирепой стала под конец тирания Писистрата и его сыновей (к тому же тиранов свергли не сами граждане и не Гармодий, а лакедемоняне), и жил поэтому в вечном страхе, чуя всюду опасность для демократии.