Марк Юстин - Эпитома сочинения Помпея Трога «История Филиппа»

Гл.11.(1) В это время Александр созвал войско на собрание и обещал воинам заплатить все их долги из личных средств, чтобы они могли увезти свою добычу и награды домой целиком. (2) Эта щедрость была исключительной не только по сумме, которую следовало уплатить, но также и тем, что она была почетным подарком, принятым кредиторами с не меньшей благодарностью, чем должниками. Ибо и тем и другим было бы трудно – одним взыскивать, а другим выплачивать долги. (3) На это дело было израсходовано двадцать тысяч талантов. (4) Освободив от военной службы ветеранов, Александр пополнил войско воинами более молодого возраста. (5) Но те, которые не получили отставки, были недовольны отставкой ветеранов и сами требовали увольнения. Они требовали, чтобы принимали в расчет не их годы, а их военную службу. Их взяли на службу одновременно с ветеранами, поэтому они считали справедливым, чтобы их освободили от присяги тоже одновременно с ними. (6) Далее они от просьб перешли к оскорблениям, требуя, чтобы Александр вел войны с помощью только своего отца Амона, раз он так мучает своих солдат. (7) Александр то резко, то ласково уговаривал их не позорить славы своих боевых заслуг мятежами. (8) В конце концов, видя, что речи ни к чему не ведут, Александр, чтобы захватить зачинщиков, спрыгнул с трибуны безоружный в вооруженную толпу и без чьего-либо сопротивления сам отвел тринадцать человек, захваченных им лично, на место казни. (9) Так покорно пошли они на смерть из страха перед царем и так решительно повел он их на смерть – и все это сделала привычка к военной дисциплине.

Гл.12.(1) Затем на особом собрании Александр обратился с речью к персидским вспомогательным отрядам. (2) Он хвалил их за их непоколебимую верность прежним своим царям, а затем и ему самому. Он напоминал о милостях, которые он оказывал персам, о том, что он смотрел на персов не как на побежденных, а как на своих соратников, о том, что он сам перенял их нравы, а не принудил их принять правы македонского народа, и путем браков смешал побежденных с победителями. (3) А теперь, сказал он, и охрану своей особы он намеревается вверить не только македонянам, но и персам. (4) С этой целью он отобрал себе тысячу молодых персов в телохранители. Также часть персидских вспомогательных отрядов, обучив по образцу македонского войска, он ввел в состав своего войска. (5) Македоняне негодовали на это, говоря, что царь врагам передал ту службу, которая до сих пор принадлежала им. (6) Все они со слезами обступили царя и просили его утолить свой гнев против них наказаниями, а не оскорблениями. (7) Этим изъявлением покорности они добились того, что Александр уволил со службы еще одиннадцать тысяч ветеранов. (8) Из друзей Александра получили увольнение старики: Полиперхонт, Клит, Горгий, Полидам, Аммад, Антиген. (9) Во главе уволенных был поставлен Кратер, которому было приказано управлять македонянами вместо Антипатра, а Антипатра Александр вызвал к себе на место Кратера с пополнением из новобранцев. (10) Возвращающимся на родину было положено такое же жалованье, как находящимся в действующей армии. (11) Пока все это происходило, умер один из друзей Александра – Гефестион. Сначала он был дорог царю юношеской своей красотой, а потом своими заслугами. (12) Александр оплакивал его так долго, как не подобало царю, поставив ему памятник в двенадцать тысяч талантов, и приказал почитать его после смерти, как бога.

Гл.13.(1) Когда Александр возвращался с отдаленных берегов Океана в Вавилон, ему сообщили, что в Вавилоне ожидают его возвращения посольства из Карфагена и других африканских государств, а также из Испании, Галлии, Сицилии, Сардинии и некоторых италийских государств. (2) До такой степени весь мир испытывал страх перед его именем, что все народы заискивали перед ним, как будто считая его предназначенным себе в цари. (3) В то время как Александр по этой причине спешил в Вавилон, как бы намереваясь собрать там весь мир, некий маг предупредил его, чтобы он не въезжал в этот город, утверждая, что это место для него будет гибельным. (4) Поэтому Александр, оставив Вавилон в стороне, вступил в город Борсиппу, по ту сторону Евфрата, давно уже покинутый жителями. (5) Здесь под влиянием философа Анаксарха Александр стал относиться к предсказаниям магов как к ложным и недостоверным, ибо если они совпадают с велениями рока, они сокрыты от смертных, а если они отражают естественный ход вещей, то они неотвратимы. (6) Поэтому, вернувшись в Вавилон, он много дней отдыхал и торжественно возобновил прерванные вследствие походов пиры. (7) Он весь предался развлечениям, и однажды, когда, пропировав целый день и присоединив к нему ночь, он уже собрался уходить с пира, его самого с его сотоварищами по пиру фессалиец Медий пригласил к себе возобновить пирушку. (8) Александр принял кубок и когда выпил его до половины, то внезапно, точно пронзенный копьем, застонал, (9) был унесен с пира полумертвым и так жестоко страдал от боли, что умолял дать ему оружие вместо лекарства; даже легкое прикосновение причиняло ему такую же боль, как рана. (10) Друзья Александра распространяли слух, что болезнь царя произошла от неумеренного пьянства. На самом же деле это было коварное убийство (insidiae), гнусность которого мощным преемникам Александра удалось скрыть.

Гл.14.(1) Заговор задумал Антипатр, видевший что казнены лучшие друзья царя, что убит его зять Александр Линкест; (2) да и сам Антипатр, несмотря на совершенные им в Греции подвиги, заслужил у Александра не столько благодарность, сколько ненависть. (3) Мать Александра, Олимпиада, тоже оскорбляла Антипатра разными клеветами. (4) К этому добавилось еще и то обстоятельство, что совсем недавно подверглись страшной казни наместники завоеванных областей. (5) Поэтому Антипатр полагал, что и его вызвали из Македонии не для участия в военных походах, а для расправы. (6) Он подготовил сына своего Кассандра, который обычно прислуживал царю с братьями, Филиппом и Иоллой, к покушению на царя. Антипатр дал Кассандру яд. (7) Сила этого яда была такова, что его нельзя было хранить ни в медных, ни в железных, ни в глиняных сосудах, а переносить его можно было только в посуде из конского копыта. Антипатр предупредил сына, чтобы он не доверял никому, кроме как фессалийцу и братьям. (8) По этой-то причине у фессалийца все было заранее подготовлено для пира, и у него же было продолжено пиршество. (9) Филипп и Иолла должны были заранее пробовать и разбавлять водой питье для царя; яд у них был влит в холодную воду; ею они и разбавили питье которое перед этим испробовали.

Гл.15.(1) Когда на четвертый день Александр почувствовал несомненный конец, он сказал, что видит в этом рок, тяготеющий над его родом, ибо большинство Эакидов умирало в возрасте до тридцати лет. (2) Затем он сам успокоил солдат, волновавшихся и подозревавших, что царь пал жертвой заговора. Александра перенесли на самое высокое место в городе; он позволил всем воинам лицезреть себя и давал им, плачущим, для поцелуя свою правую руку. (3) В то время как все вокруг него плакали, он не только не проронил ни одной слезы, но даже не обнаружил никаких признаков скорби, а некоторых, особенно сильно горевавших, утешал, некоторым давал поручения к их родителям, – (4) до такой степени дух его был непоколебим не только перед врагом, но и перед самой смертью. (5) Отпустив солдат, он спросил друзей, стоявших вокруг него: как им кажется, найдут ли они царя, подобного ему? (6) Все молчали. Тогда он сказал им, что этого он и сам не знает, однако только он знает и предсказывает, почти видит своими глазами, как много крови прольет Македония в распрях, сколько убийств, сколько крови принесут ему как погребальную жертву. (7) В конце концов он приказал похоронить свое тело в храме Амона. (8) Когда друзья заметили, что он кончается, они спросили: кого он назначает наследником своей державы? Он ответил: достойнейшего (dignissimum). (9) Столь велика была мощь его духа, что, хотя он оставлял после себя сына Геркулеса, брата Арридея и беременную жену Роксану, он, забывая об узах родства, своим преемником объявил «достойнейшего». (10) И поистине не подобало бы наследовать престол такого могучего мужа кому-либо иному, кроме столь же могучего, и столь могущественной державе достаться кому-либо другому, а не испытанным людям. (11) Этим словом он как бы подал своим друзьям сигнал к бою и бросил им его как яблоко раздора; с этой минуты все стали соперниками друг другу, стремились подольститься к толпе, начали тайно добиваться поддержки у войска. (12) На шестой день, когда Александр уже не мог говорить, он передал Пердикке перстень, сняв с пальца. Это приостановило разгоревшуюся было распрю между его друзьями. (13) Хотя и не словами был назначен наследник, однако было видно, что он избран по воле умирающего.