Алексей Горбылев - Боги, святилища, обряды Японии: Энциклопедия Синто

Это утверждение справедливо как по отношении к Японии, так и по отношению к Западу, откуда японский национализм заимствовал свои основополагающие идеи. Существовавшее в традиционной японской культуре чрезвычайно резкое противопоставление по линии свой/чужой (это положение справедливо и для жителей отдельных деревень/регионов, и для представителей разных сословий), безусловно, облегчало использование синто в качестве инструмента для построения японской нации и всего сопутствующего этому процессу идеологического комплекса. В этом комплексе оппозиция свой/чужой была расширена до масштабов страны, одним из параметров, по которым проходил водораздел между японцами и не-японцами, был признан синтоизм. Однако, по нашему мнению, подвергать остракизму за такое использование синто синтоистскую богиню солнца Аматэрасу— столь же нелепо, как и приписывать Иисусу Христу грехи его последователей. Другое дело, что и феномен национализма, и та роль, которую сыграл в его формировании институт синто, требует не столько (и не только) инвектив, сколько тщательного и беспристрастного анализа.

Господствовавшая в советское время отрицательная оценка синто отчасти компенсировалась изданием таких памятников, которые религиоведение вряд ли может отнести к «чисто» синтоистским, но который сам синто считает неотъемлемой частью своей традиции. В первую очередь, к книгам такого рода следует причислить переводы древних законодательных сводов ( «Рицурё» [2] Свод законов «Тайхорё». Перевод К.А. Попова. М., «Наука», 1985. ) и описания древних провинций Японии «Фудоки» [3] Идзумо-фудоки. Перевод К.А. Попова. М., «Главная редакция восточной литературы», 1966. Древние фудоки (Хитати, Харима, Бунго, Хидзэн). Перевод К.А. Попова. М., «Главная редакция восточной литературы», 1969. , рассматривавшихся переводчиком и интерпретаторами прежде всего в русле исторической традиции в качестве памятников юридической и географической мысли. Текст первой поэтической антологии на японском языке «Манъёсю»(вторая половина VIII в.) [4] «Манъёсю» («Собрание мириад листьев»). Перевод А.Е. Глускиной. М., «Главная редакция восточной литературы», 1972. , дающей богатый материал для реконструкции тогдашних верований, виделся преимущественно с точки зрения литературоведческой. Ссылки на основополагающие памятники синто — мифо-исторические своды «Кодзики»и «Нихон сёки»— были в порядке вещей, но они использовались преимущественно как материал для реконструкции исторических и литературных реалий: древние мифы трактовались не столько как основа синто, сколько как «художественная» эманация «литературного гения» японского народа, что, безусловно, весьма далеко от реальности. Тем не менее, осознание синто как неотъемлемой части японской культуры все-таки было закреплено в научной литературе. В основном, правда, это касалось синто времен древности [5] См., например, Н.А. Иофан. Культура древней Японии. М., «Наука», 1974. .

Положение с изучением синто резко изменилось после распада СССР, когда прежние подходы к религии и культуре утратили свою прежнюю авторитетность. Эта трансформация коснулось также и многочисленных отечественных штудий по традиционной японской культуре, эстетике, литературе, театру, которые приобрели большую основательность. Религиоведческие исследования также были представлены с небывалой доселе широтой. Это утверждение справедливо как по отношению к японскому буддизму (здесь необходимо особенно отметить исследования и переводы Т.П. Григорьевой, А.Н. Игнатовича, Н.Н. Трубниковой, А.Г. Фесюна и др.), так и по отношению к изданию (комментированию) текстов, считающихся синтоистскими. Исследованиям отдельных аспектов синто также стало уделяться значительно больше внимания [6] Библиографию основных русскоязычных трудов по синто, составленную М.В. Грачевым, см. Синто и японская культура. Труды VIII международного симпозиума международного намного общества синто. М., «Макс пресс», 2003, с. 235–242. . Так, были изданы переводы основных — с точки зрения синто — древних тестов: молитвословий норито, древних императорских указов на японском языке в форме сэммё [7] Норито. Сэммё. Перевод Л.М. Ермаковой. М., «Восточная литература», 1991. , «Кодзики» [8] Кодзики. Записи о делах древности. Перевод Е.М. Пинус, Л.М. Ермаковой, А.Н. Мещерякова. СПб, «Шар», 1994. и «Нихон сёки» [9] Нихон сёки. Анналы Японии. Перевод Л.М. Ермаковой, А.Н. Мещерякова. СПб, «Гиперион», 1997. . Важным вкладом в изучении синто явился двухтомник «Синто. Путь богов» [10] Синто. Путь японских богов. Под редакцией Е.М. Ермаковой, Г.Е. Комаровского, А.Н. Мещерякова. СПб, «Гиперион», 2002. . В этом сборнике представлены как переводы некоторых фундаментальных текстов, так и исследования по многим аспектам синто. Роли раннепоэтических текстов в ритуале, ритуально-мифологическим истокам японской литературной эстетики посвящена монография Л.М. Ермаковой [11] Л.М. Ермакова. Речи богов и песни людей. Ритуально-мифологические истоки японской литературной эстетики. М. «Восточная литература», 1995. . Исследования по фольклору, который синто считает составной частью своей традиции, представлены в книгах А. Садоковой [12] А. Садокова. Японская календарная поэзия. М., «Наследие», 1993. А. Садокова. Японский фольклор. М., «ИМЛИ РАН», 2001. . В трудах по истории Японии значительное место уделялось синто, как важному элементу картины мира и составной части концепции власти [13] Сила-Новицкая Т.Г. Культ императора в Японии: мифы, история, доктрины. М., «Наука», 1979. Г.Е.Светлов. Колыбель японской цивилизации: Нара. История, религия, культура. М., «Искусство», 1994. А.Н. Мещеряков, М.В. Грачев. История древней Японии. СПб, «Гиперион», 2002. А.Н. Мещеряков. Японский император и русский царь. Элементная база. М., «Наталис»-«Рипол классик», 2004. А.Н. Мещеряков. Император Мэйдзи и его Япония. М., «Наталис»-«Рипол классик», 2006. Политическая культура древней Японии. Под редакцией А.Н. Мещерякова. М., РГГУ, 2006. . Сакральная география древней Японии была проанализирована в монографии Е.К. Симоновой-Гудзенко [14] Е.К. Симонова-Гудзенко. Япония VII–IX веков. Формы описания пространства и их историческая интерпретация. М., «Восток-Запад», 2005. . Рассматривалась также и современная обрядность, связанная с синто [15] Э.В. Молодякова, С.Б. Маркарьян. Мацури. Традиционные праздники Японии. М., «Япония сегодня», 2004. . Исследования по различным аспектам синто регулярно появлялись в периодике (прежде всего, в журналах «Восток», «Япония. Путь кисти и меча», «Восточная коллекция»), а также в различных сборниках общего характера. В первую очередь, стоит отметить тематический сборник «Синто и японская культура» [16] Синто и японская культура. Труды VIII международного симпозиума международного научного общества синто. М., «Макс пресс», 2003. , явившийся результатом проведенной в Москве международной конференции «Синто и японская культура».

Читать дальше