Зийа Нахшаби - Книга попугая

Когда я увидел дело этой женщины, начал я избегать смотреть на чужих жен, а охрану своей жены вверил божественным стражам“».

«Когда жена воина закончила этот рассказ, воин сказал: „Что же ты скажешь мне теперь и какое дело мне присоветуешь?“ — „Лучше всего будет, — отвечала жена, — если ты перестанешь печься обо мне, стряхнешь с себя все печали и поищешь себе службу. Я дам тебе букет цветов, и этот букет будет доказательством моей невинности. До тех пор, пока эти цветы будут свежими и влажными, ты знай, что душа моя чиста, как эти цветы. Если же цветы увянут, можешь быть уверен, что тело мое загрязнено прикосновением чужого“.

Она дала мужу букет, и тот со спокойным сердцем отправился в путь и поступил на службу к сыну одного эмира.

Через некоторое время настала зима и мир сковала зимняя стужа. Сады утратили листву, в цветниках уже не распускались розы, от сильной стужи небо, подобно языку скучных рассказчиков, исторгало лед, от страшного холода мир, как хладнокровные люди, подернулся инеем, от чрезмерной стужи огонь укрылся в четырех стенах очага, от лютого мороза саламандра заползла в пламя.

Однажды сын эмира сказал своим слугам: „В это студеное время и в эти холодные дни ни в одном саду не осталось цветов и нет зелени на лугах. Откуда же этот чужестранец может постоянно доставать свежие цветы?“ — „Мы тоже удивляемся этому, — отвечали они, — надо выпытать это у него, надо добиться от него раскрытия этой тайны“.

Когда сын эмира спросил воина, откуда достает он каждый день свежие цветы, тот ответил: „Эти цветы из цветника добродетели моей жены, этот букет с лугов праведности ее. Когда она отправляла меня, она дала мне их в виде эмблемы своей невинности и сказала, что пока эти цветы останутся свежими, я бы знал, что и роза ее невинности тоже свежа. Если же цветы эти увянут, ведал бы, что роза добродетели тоже увяла“.

„Эта женщина, наверное, колдунья, — сказал сын эмира, — тот, кто заклинаниями и талисманами в течение месяцев может поддерживать свежесть цветка, несомненно может хитростью и коварством своим совершать и другие дела. Обманула она несчастного мужа этим пучком цветов, а сама, как букет, услаждает других“.

Но как сын эмира ни насмехался, сколько ни говорил подобных слов, муж не отказывался от своих убеждений и его доверие к жене не уменьшалось».

«Долгое время эти розы оставались свежими, много дней воин гордился праведностью жены…

А у сына эмира было два повара, красивых и прекрасных, изящных и прелестных. Дал он одному из них много денег, послал его в город, где жила та жена, и сказал: „Соблазнить женщину и сбить с толку неразумное существо — дело нетрудное. Отправляйся туда, соблазни ее, как знаешь, и постарайся разделить с ней ложе. Посмотрим, останутся ли цветы влажными и свежими или нет“.

Повар, добравшись до города, где жила та женщина, раздобыл сводню и подослал ее к ней. Женщина не разгневалась и сказала: „Приведи его ко мне, я посмотрю, достоин он того или нет. Если можно иметь с ним дело, я согласна, если же нет, то большого удовольствия от этого быть не может“.

Когда повар пришел в дом к этой женщине, она сказала: Если ты желаешь сблизиться со мной, не посвящай в это дело сводню, ибо эти люди разглашают такие тайны, распространяют такие секреты. Ты сейчас возвратись и скажи сводне: „Эта женщина не достойна моей любви и, хотя она и прекрасна, не заслуживает уважения с моей стороны. Поищи для меня другую возлюбленную, выищи другую красавицу“. Когда сводня утратит надежду чего-нибудь от меня добиться, ты выберись из того дома, где остановился, и все пожитки и поклажу перевези сюда, дабы мы могли быть в безопасности от чужого глаза и поиграть в игру страсти“.

Повару эти слова понравились и показались разумными. Вышел он из дома, чтобы уладить это дело, и путем щедрот своих в скором времени избавился от сводни.

А в доме этой женщины была глубокая яма, бездонная дыра, поверх которой была положена циновка, сплетенная из сырых бечевок, и наброшено покрывало. Когда повар вернулся, женщина указала ему на эту циновку. Не успел он ступить на нее, как тотчас же провалился и поднял жалобный крик и стон. „Не кричи, — сказала жена, — а лучше скажи мне правду: кто ты и откуда, зачем приехал сюда и почему тебе пришло в голову влюбиться в меня“.

Повар увидел, что спасти его может только правда, и начал рассказывать всю свою историю, повествовать о том, как цветы оставались свежими и как его отправил сын эмира. „Ты хотел, — сказала женщина, — ввергнуть мою добродетельную душу в колодец порока и разврата, а вместо того сам упал в колодец“.

Поистине, верно говорит арабская пословица: „Кто роет колодец для брата своего, тот наверняка сам упадет туда“».

«Время отсутствия первого повара затянулось. Сын эмира послал второго, и тот упал в тот же колодец и был пленен бедствием. „Отправил я двух человек, — молвил сын эмира, — а ни один не возвращается. Очевидно, случилась какая-то беда, произошло какое-то несчастье. Придется ехать мне самому и расследовать это дело“.

Выехал он под предлогом охоты вместе с воином. Когда они добрались до того города, воин пошел домой и поставил букет перед женой таким же свежим, каким и увез от нее. Жена показала ему другие цветы, распустившиеся в его отсутствие, и рассказала все, что случилось.

На другой день воин пригласил сына эмира в свой дом, а тот и сам стремился хитростью забраться к нему, чтобы поглядеть на честность его жены и испытать устои ее порядочности, и поэтому тотчас отправился. Когда настало время накрывать стол, жена вытащила поваров из ямы и сказала: „Ко мне приехал дорогой гость, оденьте платья рабынь и снесите ему угощение. Когда он встанет из-за стола, я отпущу вас на свободу“.

От плохих условий жизни в колодце и скверной пищи у обоих выпали волосы на голове и исчезла борода, от муки заключения в яме пропала свежесть их лиц. Облачились они в женские платья и, поставив на головы подносы, понесли их гостю.

„Что за проступки совершили эти девушки, — спросил сын эмира, — что им обрили волосы на голове?“ — „Они совершили великое преступление, — ответили ему, — спроси их самих, что они сделали“.