Люй Бувэй - Вёсны и осени господина Люя (Люйши чуньцю)

По замыслу составителей настоящего издания, оно должно быть интересно читателю не только потому, что в нем дается первый перевод на русский язык одного из наиболее значительных памятников древнекитайской мысли, но и потому, что оно знакомит с творчеством автора перевода, Григория Александровича Ткаченко — ученого, бесспорно существенно обогатившего отечественную историко-философскую синологию. Этот замысел и определил состав данного тома "Философского наследия": принадлежащий Григорию Александровичу перевод "Люйши чуньцю" предваряет вступительная статья, в основу которой лег текст его кандидатской диссертации, за переводом памятника следуют составленные им же примечания и словарь терминов и, наконец, — Приложение, которое включает в себя перевод Г. А. Ткаченко трактата Лао-цзы "Дао дэ цзин" и его статьи, посвященные даосизму — философии, вдохновлявшей авторов "Люйши чуньцю". Перевод "Люйши чуньцю" публикуется по рукописи. К сожалению, Григорий Александрович не успел лично подготовить его к изданию, однако составители не сочли себя вправе вмешиваться в текст и сохранили его в том виде, в каком его оставил автор.

Составители выражают признательность сотрудникам Института философии и всем, кто помог выходу в свет данного издания.

Текст воспроизведен по изданию: Люйши Чуньцю. Весны и осени господина Люя. М. Мысль. 2001

"Люйши чуньцю", или "Весны и осени господина Люя", памятник, составленный при дворе циньского сановника Люй Бувэя (?-235 до н. э.), представляет собой крупное явление китайской литературы, "трактат, воплотивший все лучшие достижения тогдашней философской и политической мысли" [1] Переломов Л. С . Конфуцианство и легизм в политической истории Китая. М., 1981. С 173. .

По объему и богатству охватываемого материала "Люйши чуньцю" относится к разряду произведений синкретического характера, содержащих сумму сведений из области истории, политики, философии, военного дела, земледелия, прикладных искусств и др. Достаточно сказать, что текст "Люйши чуньцю" в его современном виде насчитывает сто тысяч четыре знака [2] Хэ Линсюй . Люйши чуньцю дэ чжэнчжи лилунь (Политическая теория "Люйши чуньцю"). Тайбэй, 1970 (на кит. яз.). С. 15. .

Разнообразие тем, затрагиваемых в рассматриваемом произведении, тот факт, что в составлении свода принимали участие представители различных школ древнекитайской мысли [3] Древнекитайская философия. Собрание текстов в двух томах. Т. 2. М., 1973. С. 285. , а также очевидное множество источников, из которых авторы "Люйши чуньцю" черпали полной мерой, предопределили традиционное отношение китайских ученых к памятнику как произведению жанра цзацзя, т. е. философской эклектики [4] Бань Гу . Хань шу (История династии Хань). Т. 3. Пекин, 1983. С. 1741. .

Интерес к этому произведению на протяжении веков не ослабевал, и оно не однажды оказывалось в центре острых научных и политических дискуссий. Сам Люй Бувэй был яркой личностью и крупной фигурой китайской истории.

Основным источником сведений о "Люйши чуньцю", а также о жизни и деятельности его редактора-составителя Люй Бувэя служат "Исторические записки" Сыма Цяня, в частности глава "Жизнеописание Люй Бувэя" [5] Сыма Цянь . Ши цзи (Исторические записки). Т. 8. Пекин, 1992 (на кит. яз.). С. 2505-2514; Сыма Цянь . Исторические записки (Ши цзи). Перевод с китайского Р. В. Вяткина. Комментарий Р. В. Вяткина и А. Р. Вяткина. Т. 7. М., 1996. С 295-300. . Согласно Сыма Цяню, Люй Бувэй происходил из уезда Пуян провинции Хэнань, находившегося в III в, до н. э. на территории царства Вэй. Впоследствии он стал крупным торговцем в городе Янди, входящем, по современному административному делению, в состав уезда Юй провинции Хэнань, а в эпоху Чжаньго (403-221) бывшем столичным городом царства Ханъ.

Разъезжая по торговым делам, Люй Бувэй сумел накопить значительный капитал, по словам Сыма Цдая, "тысячу золотом". Однако мечтал он не о богатстве, а о власти. Взгляд его обратился в сторону царства Цинъ, которое, отнюдь не будучи развитым в культурном отношение тем не менее, в силу ряда причин, представлялось наиболее перспективным поприщем для человека, задумавшего "объединить все земли Поднебесной" [6] Сыма Цянь . Исторические записки (Ши цзи). Перевод с китайского и комментарий Р. В. Вяткина и В. С. Таскина. Т. 2. М., 1975. С. 53. .

Политическая ситуация в Цинь в тот момент складывалась следующим образом. В 267 г. царь Чжао, наследник которого умер в заложниках в царстве Вэй [7] Там же, с. 48. , оказался перед проблемой выбора нового престолонаследника, решение которой потребовало около двух лет. В 265 г. престолонаследником был, наконец, назначен старший сын Чжао, правитель области Аньго. Средний сын аньгоского правителя от второй жены — И Жэнь — был в это время заложником от Цинь в царстве Чжао. Его мать утратила благосклонность правителя Аньго, а жизнь в Чжао осложнялась для него тем, что Цинь неоднократно предпринимало походы против этого царства.

Люй Бувэй, прибывший в столицу Чжао, город Ханьдань, по делам торговли, обратил внимание на бедственное положение внука царя Чжао и принял решение, рискнув всем своим состоянием, оказать ему поддержку с целью возвести его в конечном счете на циньский трон. Он предложил И Жэню отправиться от его имени в Цинь с тем, чтобы оказать влияние на всесильную фаворитку царя Чжао, некую Хуа Ян, и добиться через нее от Чжао назначения И Жэня наследником престола в обход многочисленных братьев как самого аньгоского правителя, так и И Жэня.

Заручившись согласием И Жэня, Люй Бувэй отдал ему половину своего состояния, с тем чтобы он мог привлечь на свою сторону видных странствующих политиков, а вторую половину употребил на закупку диковинных вещиц для госпожи Хуа Ян. Прибыв в Цинь, Люй Бувэй начал действовать через сестру госпожи Хуа Ян, и в конце концов ему удалось убедить фаворитку правителя, не имевшую детей, что И Жэнь смотрит на нее как на родную мать и после смерти престарелого Чжао не оставит ее своими заботами. Эпопея увенчалась назначением аньгоским правителем своим наследником И Жэня с вручением госпоже Хуа Ян соответствующей яшмовой таблички.

По возвращении Люй Бувэя в Чжао произошло следующее событие. На одном из пиров И Жэню приглянулась наложница Люй Бувэя. Рассудив, что ссориться с наследником аньгоского правителя ему не с руки, Люй Бувэй уступил, и вскоре танцовщица родила сына, которому дали имя Чжэн. Сроки рождения Чжэна, которому суждено было войти в историю под именем Цинь Шихуана, служили предметом различных спекуляций, смысл которых сводился к тому, что настоящим отцом будущего императора был Люй Бувэй, однако большинством современных историков эта версия рассматривается как позднейшая, созданная с целью представить Цинь Шихуана не только деспотом, но и отцеубийцей [8] Переломов Л. С . Указ, соч., с. 173; Сыма Цянь . Исторические записки. Т. 7, с. 297. .