Unknown - Исэ моногатари

В давние времена кавалер имел очень хорошего друга. Думали оба они, что ни на миг друг от друга не отойдут, но уезжал тот в провинцию, [54]и с горестью сильной расстались они. Месяцы шли, и в письме, присланном другом: «Как грустно! С тобою не видимся мы; время проходит… уж не забыл ли меня? в отчаяньи ужасном я помышляю… сердца ведь людей в этом мире: с глаз лишь долой — сейчас и забвение».

Так он писал, и в ответ кавалер:

В давние времена у кавалера была дама, о которой нежно он помышлял: «Ах, как бы!..», но, однако, дама, про кавалера слыша, что он ветрен, все более бесчувственною становилась и ему сложила:

А кавалер в ответ:

В давние времена жил кавалер. В виду имея устроить проводы другу, он ждал его, но тот не приходил, и кавалер:

В давние времена жил кавалер. Сестра его младая была красива очень, и он, наблюдая ее играющую на кото [56]—

А она в ответ:

В давние времена жил кавалер. Ревнуя сам ревнующую его даму, он —

проговорил, а та —

И кавалер снова —

А дама снова в ответ —

Эта дама и кавалер, что так состязались друг с другом в сравненьях неверности, были, верно, в тайной связи.

В давние времена кавалер при виде того, как один человек в саду перед домом хризантемы сажает, сказал:

В давние времена жил кавалер. От одного человека ему прислали разукрашенные рисовые пирожки, и он в ответ:

проговорил и послал фазана.

В давние времена кавалер встретился с дамой, с которой так трудно встретиться было, и в то время, когда еще говорили друг с другом они, запел петух.

В давние времена кавалер даме, бывшей жестокой, сказать послал:

В давние времена кавалер, не успев добиться той дамы, в которую был он влюблен:

В давние времена кавалер лежал — тосковал, вставал — тосковал и от чрезмерной тоски —

В давние времена кавалер, любовь тайную имевший, жестокой даме:

В давние времена с легкомысленным сердцем в любовь играющий кавалер, построив дом себе в месте, называемом Нагаока, там поселился. В дворце там, по соседству, жили женщины — так, ничего себе…

Деревней было то, — и кавалер, жнецов послав на поле, стоял — смотрел. Тут женщины со словами: «То дело ли того, кто любит так в любовь играть?!»— гурьбой за ним в дом ворвались, а кавалер, бежав от них, во внутренних покоях дома скрылся. Тогда они: —

Так сказали они и продолжали толпиться тут. Тогда кавалер:

Так проговорил он, а они ему опять: «А мы — подбирать колосья!» Тогда он:

В давние времена кавалер, что-то имея против столицы, задумал поселиться на «Горе Восточной» [64]и —

Итак, он сильно занемог, был на краю смерти, но брызнули в лицо ему водою — жизнь вернулась…

Сказал, и жизнь к нему вернулась.

В давние времена жил кавалер. Он был занят придворной службой, и сердце его было неверное, отчего жена его обратилась к человеку, ей обещавшему: «Тебе я буду верен», и с ним в провинцию уехала. Кавалер этот отправился посланцем в храм Уса-Хатимана [66]и, услышав, что она теперь женой чиновника в одной провинции, на обязанности которого лежало принимать послов, ему сказал: «Заставь жену свою мне чарку подавать, — иначе пить не буду». Когда та чарку подала, он, взяв на закуску поданные померанцы, так сказал:

Так сказал он, — и она, все вспомнив, стала монахиней и удалилась в горы.

В давние времена кавалер дошел до Цукуси [68]и, услыша, как за занавесью говорят: [69]«О, он любит любовь. Повеса он».—