Гань Бао - Записки о поисках духов

– Когда Учитель по совершенномудрию своему оставил нам этот жбан, — возразил И, — он желал с его помощью передать свои наставления последующим мудрецам.

И достал из жбана написанное. Текст, начертанный древними знаками, гласил:

Тотчас же И призвал Чжан Бо и спросил:

– Дисков было семь. Зачем ты один утаил?

Бо с низким поклоном вынул диск из-за пазухи.

Дуань И, по второму имени Юань Чжан, человек из уезда Синьду, что в округе Гуанхань, изучил «Книгу перемен» и постиг знамения в завываниях ветра. Один ученик проходил у него выучку несколько лет. Когда же решил, что самое главное в его искусстве он уже постиг, распрощался с наставником, собираясь вернуться в родные места. Дуань И составил для него целебную мазь и вместе с запиской вложил в запечатанную трубку, сказав ученику такие слова:

– Будешь в крайности — вскрой и прочти это.

Ученик добрался до уезда Цзямэн, там повздорил с чиновником на переправе, и чиновник проломил голову его спутнику. Ученик вскрыл трубку и достал записку, где прочел следующее:

«Добравшись до Цзямэна, подерешься с чиновником. Тому, у кого будет разбита голова, смажь рану погуще этой мазью».

Ученик последовал совету, и проломленное место зажило.

Цзан Чжун-Ин из Правого Фуфэна был заместителем начальника императорского цензората. И вот что случилось. Домашние его уже приготовили пищу и накрывали на стол — но в это время упала откуда-то нечистая пыль и смешалась с едой. Готовка приближалась к концу — неизвестно куда девался котел. Оружие и арбалет двигались сами собой. Из плетеной корзины вырвалось пламя, одежда и утварь — все сгорело, а потом пришел конец и корзине. Как-то утром у женщин в его семье и у служанок исчезли все их зеркала, а через несколько дней их кто-то выкинул во двор из главного зала, и послышался человеческий голос:

– Возьмите ваши зеркала!

Внучка хозяина, девочка лет трех или четырех, вдруг потерялась. Ее искали, но так и не дознались, где она. Через два-три дня ее обнаружили плачущей на куче навоза в свинарнике. И подобные вещи случались неоднократно.

Сюй Цзи-Шань из Жунани, овладевший искусством гадания по знакам-гуа, произвел гадание и объявил:

– В доме у вас поселился оборотень — старая черная собака. Она творит все это вместе с И Си, помощником цензора во внутренних покоях государя. Если вы искренне желаете покончить с безобразиями, убейте эту собаку, а И Си сошлите в его родные места.

Чжун-Ин последовал его совету, и происшествия сразу же прекратились. Потом Чжун-Ин был переведен на должность цензора высочайшей охраны и назначен наместником в Ау.

Военный советник Цяо Сюань, по второму имени Гун-Цзу, родом из владения Лянго, начинал свое продвижение по службе с должности главного цензора ведомства воспитания. Как-то в конце пятой луны он лег спать и после полуночи увидел, как восточная стена стала белой, словно бы освещалась через открытую дверь. Он позвал своих приближенных, но никто из них ничего не увидел. Тогда он сам встал и потрогал стену рукой — она была такой же, как и всегда. Возвратившись на ложе, опять увидел свет. Сердце его билось в испуге. Но тут как раз приехал в гости к нему друг его Ин Шао, и он в разговоре поведал другу о случившемся.

– Среди моих земляков, — сказал Шао, — есть один по имени Дун Янь-Син. Он внук по женской линии Сюй Цзи-Шаня. И не уступил бы даже Суй Мэну и Цзин Фану ни в розысках таинственного и раскрытии сокровенного, ни в познании духов и проникновении в превращения. Но по Небом данным ему свойствам он слишком скромен и стесняется заниматься гаданиями.

В это время появился стражник Ван Шу-Мао. Попросили его пригласить Дуна, и вскоре оба они пришли. Гун-Цзу устроил ему угощение не по чину, сам подносил ему чашу на пиру. Янь-Син промолвил:

– Я ничем не отличаюсь от всех прочих школяров наших неприметных мест. От вашего внимания и сладких речей я, право же, не нахожу себе места. За такое незаслуженное отличие я хотел бы служить вам, быть вам полезным.

Гун-Цзу дважды и трижды вежливо отклонил его предложение, но потом согласился выслушать его совет:

– Мне кажется, что вы, начальник управления, увидели чудо: появился белый свет, словно бы из открытой двери. Но в этом нет ничего дурного. В первую декаду шестой луны вы услышите в час, когда запоют петухи, плач в южном доме, и это будет к счастью. А когда настанет осень, вас переведут на Север, в походный военный округ, который получил свое имя от золота. И посты вы займете полководца и одного из трех высших сановников.

– Если происходят подобные чудеса, нужно думать о том, как спасти свой род. Где уж мне надеяться обрести то, на что я никогда и рассчитывать не смел! Это пустая болтовня, — возразил Гун-Цзу.

Но вот настал девятый день шестой луны, и перед самым рассветом внезапно скончался военный советник Ян Бин. В седьмой день седьмой луны Гун-Цзу получил назначение губернатором в Цзюйлу (у иероглифа «цзюй» сбоку знак «золото»). Потом он получил титул Перешедшего через реку Ляо Полководца и в конце концов поднялся до положения одного из трех, вершащих дела государства.

Гуань Лу, второе имя которого было Гун-Мин, уроженец округа Пинъюань, искусно гадал по «Переменам».

В доме правителя Аньпина Ван Цзи, уроженца Дун-Лая, носившего второе имя Бо-Юй, то и дело случались разные странности. Пригласили Лу для гаданий. Когда из сочетаний черт составились знаки гуа, Лу пояснил:

– Первая из ваших гуа: появится женщина низкого положения, и родится сын — упадут на землю и сразу уйдут, попадут в очаг и погибнут. Следующая гуа: на ложе окажется большая змея с кистью во рту, большие и малые в доме — все ее увидят, но она сразу же исчезнет. Следующая: ворон влетит в дом, будет сражаться с ласточкой; ласточка погибнет, а ворон улетит. Таковы три ваших гуа.

– Сколь глубока сокровенная суть вещей! — сказал перепуганный Цзи. — Я был бы счастлив, если бы вы растолковали мне, что здесь к добру, а что к беде.

– Особенных бед от всего этого ждать не надо, — ответил Лу. — Ваше жилище расположено в отдаленной местности, вот всякие бесы и привидения, оборотни и другая нечисть и вытворяют тут наперебой свои штучки. «Родится сын — сразу уйдут», конечно, не значит, что сын сможет изгнать их; это значит, что Сун У-Цзи своей волшебной силой заставит их уйти в огонь очага. «Большая змея с кистью во рту» означает старого почтенного писца, а «сражение ворона с ласточкой» — старого почтенного канцеляриста. От оборотней не может быть вреда, если тебя поддерживает мудрость духов. Ведь нет только путей для прекращения превращений всего сущего, а средство для уменьшения числа бродячей нечисти можно найти всегда. Ныне в этих гуа я обнаружил различные знамения, но недобрых среди них я не вижу. Отсюда мне ясно, что будет много превратностей судьбы, но мне не попалось свидетельства о злых напастях. И у вас нет ни каких причин для отчаяния. В старые времена фазан, сев на сосуд-треножник Гао-цзуна [27], пел, но не наяву; и шелковица возле ступеней дворца императора Тай-У [28]росла не в самом деле. И все-таки, едва послышался крик той дикой птицы, У-Дин стал императором; после появления шелковицы правление Тай-У пережило расцвет. Кто знает, не благие ли знамения и в ваших предсказаниях. Советую вам, правитель округа, жить спокойно, воспитывать в себе добродетели и взращивать свое внутреннее сияние. Тогда вредоносность духов не загрязнит ваши небесные предзнаменования.