Владимир Тарасов - Русские уроки японских коанов

Догматизм священника не позволяет ему стереть грань между спором как высокой интеллектуальной деятельностью и бытовым перемещением, которое Банкей просит его проделать. Подобно тому, как отправление естественных надобностей не имеет никакого отношения даже к самой жаркой дискуссии.

Мы видим, что непримиримый в своих умозрительных построениях священник с бытовой точки зрения вполне покладист. Поэтому Банкей назвал его тонким и мягким человеком. Опираясь на его природу, Банкей продемонстрировал послушание священника, не вступая с ним в спор.

Урок 66

Разум, оторванный от сердца, приводит к схоластическому теоретизированию, противоречащему собственному поведению.

Так, человеческая суть священника оказалась в противоречии с его теоретическими позициями, его человеческое любопытство и желание послушать популярного человека вступили в противоречие с его амбициозностью, но достигли с ней

Почему священник не заметил, как стал слушаться команд Банкея? Потому что он вовсе не воспринимал их как команды. В его картине мира, где теоретическая деятельность полностью оторвана от бытовой практики, повиноваться — значит соглашаться, т. е. признавать словами правоту другой стороны, а вовсе не действовать физически. А физическое перемещение в аудитории по просьбам Банкея он воспринимал только как приготовление к спору, где он готовился не соглашаться с Банкеем.

Урок 67

Любой процесс начинается не тогда, когда ты ожидаешь его торжественного начала, а тогда, когда он уже фактически начался. В жизни, а не в спорте, тот, кто ожидает выстрела стартового пистолета, рискует услышать его лишь тогда, когда другие уже добегут до финиша.

Так, человеческая суть священника оказалась в противоречии с его теоретическими позициями, его человеческое любопытство и желание послушать популярного человека вступили в противоречие с его амбициозностью, но достигли с ней компромисса: в результате он занял место в аудитории и уважаемое, и удобное для слушания.

Банкей не торжествовал победу, а озвучил послушание священника и тут же объяснил его тонкостью натуры священника, т. е. показал дорогу к жизни .

Можно ожидать, что несостоявшийся спор был заменен сердечной связью учителя и ученика: поведение — тот мостик, через который сердечная связь и разум перетекают друг в друга.

Урок 68

Победу над противником надо выстраивать не как конечную цель, а как вспомогательный элемент для указания ему дороги к жизни в качестве друга и ученика.

Давным-давно в Китае жили два друга, один из них искусно играл на арфе, другой искусно слушал. Когда первый играл и пел о горах, второй говорил: « Я вижу горы перед нами ». Когда первый играл о воде, слушатель восклицал: « Я вижу бегущий поток !»

Но вот второй заболел и умер.

Первый из друзей перерезал струны своей арфы и никогда больше не прикасался к ней. С этого времени обычай перерезать струны арфы является знаком настоящей дружбы.

Друг искусно слушал. Искусно — значит, он как слушатель и понимал друга-музыканта, и вдохновлял его на игру. Таким образом, музыкальное произведение обретало уникальную красоту и поэтичность благодаря их общим усилиям, и слушателя с полным основанием можно назвать соавтором.

Эта совместная деятельность была настолько важной для обоих, что являлась неотъемлемой частью их образа жизни, при этом, как мы можем предположить, достаточно счастливой жизни.

Урок 69

Получить себе искусного слушателя, зрителя или — читателя означает перестать быть автором произведения, а стать соавтором, со всеми плюсами и минусами такой ситуации.

Плюсы в том, что соавтор вдохновляет, он будит, стимулирует, поддерживает творческую энергию. В моменты упадка и апатии соавтор может помочь снова подняться. Да и качество самих произведений может стать существенно выше.

А минусы — в зависимости от партнера, необходимости согласовывать с ним свое творчество как соавтора, а иногда и необходимость подстроиться под него, а то и — чего не бывает! — где-то наступить на горло собственной песне. Розы без шипов не бывает .

Отношения этих двух друзей можно уподобить счастливому браку, поскольку счастливая полноценная любовь есть результат совместной деятельности обоих и невозможна без полного взаимопонимания.

Такие отношения — пример глубокой человечности по отношению друг к другу, где каждый для другого является не средством, а целью . Где каждый для другого уникален и абсолютно незаменим.

Друг-слушатель умер. Его невозможно заменить. Всякая попытка заменить его окажется предположением, что он и прежде был заменим. А значит, предположением, что их великая дружба была великой иллюзией.

Была ли дружба иллюзией, можно было бы обсуждать, пока друг был жив. Но теперь, когда его нет, за его спиной подвергать сомнению их дружбу было бы предательством.

Чем лучше партнер и чем идеальнее сотрудничество-соавторство с ним, тем более трагичен его уход. Некоторые слабые духом или, напротив, сильные своим эгоизмом натуры по этой причине стараются не привязываться к другим, как бы ни был хорош этот другой человек.

Урок 70

Каждый человек нуждается в словах, которые говорят только ему одному, в делах и занятиях, в которых участвуют только с ним, иначе он чувствует себя заменимым, т. е. не чувствует себя человеком.

Друг-музыкант перерезал струны арфы и больше не прикасался к ней. Он мог бы и не перерезать струн, а просто не прикасаться к арфе. Но когда- нибудь позже могло бы появиться искушение все же сыграть на ней.

Откуда появилось бы искушение для такого верного друга? Дело в том, что всё со временем меняется. И человек со временем меняется. А изменившийся человек — это уже не тот, что был прежде. Это — новый человек, с другой системой приоритетов и ценностей, другой картиной мира. И этот другой человек мог бы поддаться искушению сыграть на этой арфе.

Бывает, люди расходятся. Тогда изменяются оба, оба становятся другими людьми и в каких-то отношениях находят замену другому. Если бы наши друзья разошлись, возможно, появился бы другой слушатель, зазвучали бы другие мелодии, и это не было бы предательством. Но друг умер. Он уже не может измениться. Он только с каждым годом становится всё моложе по отношению к оставшемуся в живых. И изменить отношение к нему уже никак нельзя, иначе — предательство. Мы не говорим о тех случаях, когда после смерти вскрываются некие новые обстоятельства, радикально меняющие представление об умершем. Ведь у нас здесь не детектив, а романтическая, хотя и жизненная история.