без автора - Тысяча И Одна Ночь. Книга 2

Услыхав это, Дау-аль-Макан заплакал и воскликнул: "Кто помешает мне говорить стихи! Я буду говорить, и пусть со мной случится то, что случится! Я близко от моей страны и не стану ни о ком думать". - "Ты хочешь только погубить свою душу!" - воскликнул истопник. Но Дау-аль-Макан сказал: "Я непременно буду говорить!" И тогда истопник вскричал: "С этого места между нами легла разлука! Я намеревался не расставаться с тобою, пока ты не вступишь в твой город и не встретишься со своим отцом и матерью! Ты пробыл у меня полтора года, и я не причинил тебе ничего дурного. Что это тебя подпяло говорить стихи, когда мы до крайности устали от ходьбы и бессонницы! Все люди прилегли отдохнуть от усталости, и они нуждаются во сне". - "Я не отступлюсь от того, что делаю!" - воскликнул Дау-аль-Макан. И горести взволновали его, и он обнаружил затаённое и произнёс такие стихи:

И ещё он произнёс такие два стиха:

А окончив свои стихи, он издал три крика и упал на землю без чувств, и истопник поднялся и накрыл его. А Нузхат-аз-Заман, услыхав первые стихи, вспомнила своего брата, отца и мать, а услышав вторые стихи, заключавшие упоминание её имени, имени её брата и их общего обиталища, она заплакала и кликнула евнуха и сказала ему: "Горе тебе! Тот, кто произнёс стихи в первый раз, произнёс их и во второй раз, и я слушала его близко от себя. Клянусь Аллахом, если ты не приведёшь его ко мне, я разбужу царедворца, и он тебя побьёт и выгонит! Но возьми эти сто динаров, отдай их тому человеку и приведи его ко мне, только ласково, не причиняя ему вреда. А если он не согласится, дай ему этот мешок с тысячей динаров; если же он откажется - оставь его и узнай, где он находится и какое его ремесло и из каких он земель. И возвращайся ко мне скорее и не пропадай..."

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Когда же настала семьдесят третья ночь третья ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что Нузхатаз-Заман послала евнуха искать того человека и сказала ему: "Берегись возвратиться ко мне и сказать: "Я не нашёл его!" И евнух вышел и стал колотить людей и топтать их в палатках, но не нашёл никого бодрствующим, - все люди от усталости спали. Но, дойдя до истопника, он увидал, что тот сидит с непокрытой головой, и, приблизившись к нему, схватил его за руку и спросил: "Это ты говорил стихи?" И истопник испугался за себя и сказал: "Нет, клянусь Аллахом, о начальник людей, это не я!" - "Я не оставлю тебя, - сказал евнух, - пока ты не покажешь мне того, кто говорил стихи. Я боюсь гнева моей госпожи, если вернусь к ней без него".

Услышав слова евнуха, истопник испугался за Дауаль-Макана и, горько плача, сказал евнуху: "Клянусь Аллахом, это не я, и я его не знаю, я только слышал, как один человек, прохожий на дороге, говорил стихи. Не впадай из-за меня в грех: я чужеземец и пришёл вместе с вами из Иерусалима, города друга Аллаха". - "Пойдём со мной. Расскажи это моей госпоже своими устами. Я никого не видел бодрствующим, кроме тебя", - сказал евнух. И истопник воскликнул: "Разве ты не пришёл и не видел меня там, где я сижу? Ты знаешь моё место, и никто не может никуда тронуться, - его схватят сторожа. Иди же к себе, и если ты с этой минуты ещё раз услышишь, что кто-нибудь говорит стихи, - все равно, далеко он или близко, - это буду я или кто-нибудь, кого я знаю. И ты узнаешь о нем только от меня). Потом он поцеловал евнуху голову и стал его уговаривать. И евнух оставил его, но, обойдя один раз кругом лагеря, он спрятался и встал позади истопника, боясь вернуться к своей госпоже без пользы.

А истопник подошёл к Дау-аль-Макану, разбудил его и сказал: "Поднимайся, садись, я расскажу тебе, что случилось". И Дау-аль-Макан поднялся, и истопник рассказал ему, что произошло, и юноша воскликнул: "Оставь меня, я больше не буду раздумывать и ни с кем не стану считаться: моя страна близко". - "Почему ты слушаешься своей души и сатаны? Ты никого не боишься, но я боюсь и за тебя и за себя", - сказал истопник. "Заклинаю тебя Аллахом, не говори больше никаких стихов, пока не вступишь в свою страну. Я не думал, что ты в таком состоянии. Разве ты не знаешь, что эта госпожа, жена царедворца, хочет тебя прогнать, потому что ты встревожил её? Она, кажется, больна или не спит, устав с дороги и далёкого пути. Вот уже второй раз она посылает евнуха искать тебя".

Но Дау-аль-Макан не посмотрел на слова истопника, а закричал третий раз и произнёс такие стихи:

А пока юноша говорил стихи, евнух слушал его, притаившись, и едва он перестал говорить и дошёл до конца, как евнух уже был над его головой. И при виде его истопник убежал и встал поодаль, смотря, что произойдёт между ними.

И евнух сказал: "Мир вам, о господин!" И Дау-аль-Макан отвечал: "И с вами мир и милость Аллаха и его благословение!" - "О господин", - сказал евнух..."

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Когда же настала семьдесят четвёртая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что евнух сказал Дау-аль-Макану: "О господин, я приходил к тебе сегодня ночью три раза, так как моя госпожа звала тебя к себе". - "А откуда эта сука, которая меня требует, прокляни её Аллах и прокляни он её мужа вместе с нею!" - воскликнул Дау-аль-Макан и напустился на евнуха с бранью, а евнух не мог ему отвечать, так как госпожа велела ему не обижать юношу и привести его только по собственному желанию, а если он не пойдёт, дать ему сто динаров.

И евнух повёл мягкие речи и говорил ему: "О господин, возьми это и пойдём со мной! О дитя моё, мы не погрешили перед тобою и не обидели тебя. Нужно только, чтобы твои благородные шаги привели тебя со мною к моей госпоже. Ты получишь от неё ответ и вернёшься во здравии и благополучии. Для тебя будет у нас великая радость".

Услышав это, юноша поднялся и пошёл среди людей, переступая через них, а истопник шёл за ним и смотрел на него и говорил про себя: "Пропала его юность! Завтра его повесят!"