Автор неизвестен - Сказание о годах Хогэн

После этого, не меняя своего облика, Синдзэй опоясался оружием и поднялся примерно до середины лестницы и оттуда стал наблюдать за редкостной церемонией первого вхождения во дворец.

Имеется описание внешнего вида входящего во дворец. Простолюдин не должен попирать ногами облако с горы Хорай [242] 8 Хорай (кит. Пынлай) — согласно старинной китайской легенде, остров бессмертных, расположенный далеко в Восточном море. «Облако с Хорай» — здесь: императорский дворец. . Чиновник Высшего государственного совета — надежда Поднебесной. Говорят, что человеку с обыкновенными способностями с высокого здания луну не бывает виднее, но то, что сейчас он впервые оставляет своё имя на скрижалях дворца, представляется честью для носящего лук и стрелы [243] 9 «Носящий лук и стрелы» — представитель воинского сословия. , переданной ему от Шестого принца [244] 10 «Шестой принц» — 6-й сын императора Сэйва, основатель рода Сэйва Гэндзи, к которому принадлежал Минамото-но Ёситомо. .

После этого он доложил планируемый им порядок сражения. Ёсимото говорил:

— Несмотря на то, что говорится, будто военные планы существуют разные, для победы над противником нет ничего легче, чем подступить перед самым рассветом к командиру лагеря и ударить, лишив противника преимущества, — вот план воинской доблести. В особенности важно, что по приказу Левого министра вызваны отряды монахов из Южной столицы — а их силы, как говорят, уже достигают тысячи с лишним всадников и завтра прибудут. Кроме того, мой младший брат Тамэтомо- кандзя [245] 11 Кандзя — человек, не имеющий придворного чина. , положившись на отца, Тамэёси, прислуживает в хижине отшельника. Этот парень во время сражения проворен сверх меры. После того, как его друзей снабдят всем, и они явятся сюда, защищаться будет не просто, выстави хоть миллион вооружённых всадников. Пусть у них будут только железные щиты, стрелы они не должны будут пропускать. И ещё: если, пока все вместе будут ждать неприятеля в засаде, поднимется солнце, — люди и кони устанут, и сражение может ослабеть. Поэтому оборонять дворец августейшего назначьте Киёмори. Ёситомо, не теряя времени, двинется ко дворцу экс-императора и решит исход сражения [246] 12 «Исход сражения» — буквально: «победа и поражение». , — так он сказал, и Синсэй произнес в ответ ему:

— Поэзия и музыка — вот искусства, к которым имеет склонность вассал. Только им надо посвящать свою жизнь. Это не говоря уже о пути воина. Что касается плана сражения, то тебе велели сообщить все свои пожелания. Есть книга [247] 13 «Есть книга…» — намёк на многотомное сочинение китайского историографа Сыма Цяня (145?-87? гг. до н. э.) «Исторические записки» («Записки историка»). , в которой говорится, что сначала бывает время, когда ты подчиняешь людей, потом бывает время, когда ты подчиняешься людям. Главное — лишить противника превосходства. Срочно иди ему навстречу! До государя дошли слухи о том, что доблестные воины из Восточных провинций издавна следуют за тобой, и многие приходят к его особе. Это тоже не может не заслужить одобрения августейшего. Разве не увеличится от этого изобильное счастье Ёситомо?! Когда намереваешься умножить влияние своего государя, намерение своё непременно сообщишь военачальнику. Когда добиваешься победы, свою любовь обратишь на воинов. Военачальник — это тот, на кого полагается государь; воин — это тот, на кого полагается военачальник. Это подобно тому как, если тело управляет локтями, то локти управляют пальцами.

Разве тебе неизвестно, что человек, ставший врагом династии, берёт на себя ответственность перед Небом? Это потому, что он пренебрёг могуществом династии. Если мы успокоим сердце государя, немедленно усмирив этих приятелей, мы, кроме всего, проявим выдающуюся преданность и сможем гордиться огромными воинскими заслугами. — Так он промолвил.

Ёситомо смиренно выслушал его и вышел. Синсэй высказался, Ёситомо ответил — и ничто не достигло посторонних ушей. Всё звучало серьёзно.

Возвратившись в свою ставку, владетель провинции Симоцукэ укрепил оружие и доспехи. Надел доспехи, передаваемые в его доме по наследству, под названием «Восемь драконов» [248] 14 «Наследственные доспехи Минамото» — см.: гл. 8, прим. 10. . Изначально эти доспехи назвал «Восьмью драконами» его предок Хатиман Таро Ёсииэ [249] 15 Хатиман Таро Ёсииэ — Минамото-но Ёсииэ (1039–1106), знаменитый хэйанский воин. См. гл. 8, примеч. 9. , через три года, во время сражения, бог-посланец Великого бодхисаттвы Хатимана [250] 16 «Бог-посланец Великого бодхисаттвы Хатимана» — святилище Ивасимидзу Хатиман-гу. См. гл. 12, примеч. 40. для охраны восьми видов полевой ставки [251] 17 «Восемь видов полевой ставки» — старинные воинские каноны предусматривали сооружение полевых ставок восьми видов: Рыбья чешуя, Журавлиное крыло, Длинная змея, Ущербная луна, Наконечник стрелы, Квадрат и круг, Ярмо и Вплотную к колодцу. , он выбил в золоте Восемь великих королей-драконов [252] 18 «Восемь великих королей-драконов» — «боги-драконы» (будд.): Нанда, Упананда, Сякацуран, Васюко, Токусака, Адабадатта, Манака и Юхатиран. , закрепил навершие шлема и нагрудную пластину панциря и дал им имя «Восемь драконов».

Среди восьмислойных доспехов имеется и любимое сокровище. По этой причине его неукоснительно передают от поколения к поколению. На могучего вороного коня Ёситомо возложил покрытое многослойным лаком, присыпанным золотой пудрой, седло с золотой каймой. Он уже вцепился в седло, готовый ехать, как вдруг, подумав о чём-то, оставил бывшую у него в руке плётку и взял вместо неё плеть на рукоятке, бывшую в повозке, что стояла в каретном сарае.

Воины смотрели на него не понимая: «А это что за плеть?!» Когда же Ёситомо сказал им:

— Это память о покойном отце. Пусть ему будет приятно, что мне так рано дозволено входить во дворец императора, — все воины оросили слезами рукава своих доспехов.

После этого Ёситомо завязал у панциря шнуры и уже совсем готов был к сражению, однако, удержав своего коня, он раскрыл алый веер и вымолвил:

— Ёситомо человек простой, но он родился в доме, где приняты воинские приготовления, и этим счастлив. Обычно, когда я ввязываюсь в сражение, я не допускаю и мысли о том, чтобы бояться врагов династии. На этот раз, после того как я удостоился государева повеления, я тем более не испытываю страха. Проявив воинское искусство в настоящее время, я смогу донести до грядущих поколений своё имя.

Так он сказал и колыхнул стягом из белого бычьего хвоста [253] 19 «…колыхнул стягом с белым бычьим хвостом…» — боевой стяг на бамбуковом шесте, к которому прикреплялся бычий хвост. , сверкнул отделанной золотом алебардой и двинулся наружу из лагеря, застывшего в порядке «рыбья чешуя» и «крыло журавля», взбодрённый его звездообразными стягами с белыми бычьими хвостами и с молниями сверкающего оружия. Видно стало, что он — карающая сила, блестящий великий полководец.