Сомадева - Океан сказаний

Река подхватила лодку с Кесатой, помчала ее средь бурных волн и по воле ветра вынесла в океан, где приливом выбросило беднягу на берег. Там, придя наконец в себя, подумал Кесата: «Ну и отблагодарил же меня старикашка-брахман! Но разве не глупость и беззаконие то, что оженил он сына, подменив его чужаком?» А пока предавался он таким размышлениям, спустилась ночь, наполненная звуками плясок носившихся в поднебесье демониц, и из-за этого он не мог спать, а когда наступила четвертая стража, услышал он какой-то шорох и увидел, что спускается с неба некий муж. Перепугался Кесата, но, разглядев, что нет в его облике ничего страшного, спросил: «Кто ты, почтенный?» И этот человек ответил ему: «Скажи мне, любезный, кто ты сам и как здесь очутился, а потом и я тебе про себя расскажу». И тогда обо всем, что с ним случилось, поведал Кесата, а пришелец, выслушав его историю, сказал: «И я в таком же положении, как и ты. Послушай, что со мной было.

Стоит на берегу реки Вены город Ратнапура, и был мой дом в этом городе, а имя мое Кандарпа, и я брахман, а мой отец был очень богат. Однажды вечером спустился я к берегу набрать воды, да поскользнулся и упал в реку, и понесла она меня, крутя в своих стремнинах. Далеко унесло меня за ночь, и к тому времени, когда наступил день и судьба, видно, посчитала, что рано мне умирать, прибило меня к дереву, трущемуся о берег, и, уцепившись за его ветви, выбрался я из потока, и перевел дух, и увидал поблизости заброшенный храм, посвященный Великим Матерям. Вошел я в него и узрел трепещущее сияние, и избавился от страха, и поклонился Матерям, восславил их и взмолился: «Спасите меня, повелительницы, несчастного! Вот пришел я к вам сегодня и молю о защите!»

После этой молитвы я, утомленный, заснул, и так, приятель, я отдохнул, а день тем временем пришел к концу, и опустилась тогда свирепая подвижница Ночь, украшенная богатым ожерельем из звезд-костей, белая от лунного света, будто умащенная пеплом, и увенчанная ярко сверкающим черепом луны. И тут услышал я разговор йогини, целой толпой вышедших из храма Матерей. А говорили они вот о чем: «Нынче должны мы лететь в Чакрапур на шабаш, но как же быть с этим брахманом, прибегшим к нашей защите? Ведь здесь полно диких зверей. Давайте отнесем его туда, где ничто не будет ему угрожать, а потом снова принесем в наш храм». И, порешив на этом, нарядили они меня в дорогие одежды и отвезли в дом какого-то богатого брахмана, неизвестно где находившийся, а сами полетели дальше.

Смотрю я — там все приготовлено к свадьбе, огонь на алтаре пылает, да жениха с дружками нет, а люди увидели меня, в прекрасные свадебные одежды наряженного, и закричали: «Да вот и жених прибыл!» Взял меня тогда находившийся среди них брахман, хозяин дома, подвел вместе с дочерью, подобающе одетой, к алтарю и отдал ее мне в жены, как по закону полагалось, а женщины друг другу говорили: «Вот счастье-то, что достался этой красавице Суманас муж, равный ей по красоте». Когда же свадебный обряд свершился, Суманас и я, счастливый тем, что, чего бы я ни пожелал, все исполнялось, легли спать в опочивальне.

Уже ночь вступила в последнюю стражу, как йогини, возвращавшиеся с шабаша, подхватили меня и унесли в небеса, где напала на них другая стая ведьм, возжелавших отнять добычу, и началась меж ними драка, во время которой первые уронили меня, и полетел я вниз и так очутился здесь. И не знаю я, где тот город и где Суманас, с которой соединил меня свадебный обряд, а что дальше будет, и вовсе мне неведомо. Но, видно, вереница несчастий, предназначенных мне судьбой, завершилась сегодня счастливой встречей с тобой».

Закончившему свой рассказ Кандарпе молвил Кесата: «Не бойся, друг, не властны более над тобой ведьмы — владею я нынче такой силой, которой они противостоять не сумеют. Давай пойдем странствовать, а судьба пошлет нам удачу». И вот так, рассказывая друг другу о своих злоключениях, провели они ночь, а наутро отправились в путь, и пересекли океан, и со временем добрались до города Бхимапуры, стоявшего на берегу реки Ратны. Приблизясь к нему, услыхали они большой шум, доносившийся с реки, и устремились туда, и увидели, что от берега до берега лежала громадная рыба, занесенная приливом, и из-за своей величины застряла она на суше, а люди, вооружившись разным оружием, вырубали и вырезали куски мяса. Когда же рассекли они ей брюхо, вышла оттуда женщина, и все с удивлением на нее воззрились, а она, испуганная, выбралась на берег. При виде этой несчастной обрадовался Кандарпа и крикнул Кесате: «Дружище, так ведь это та самая Суманас, на которой я женился! Но как же вышло, что оказалась она в брюхе у рыбины? Ума не приложу! Но давай помолчим, пока дело выяснится». Согласился с ним Кесата, а тем временем люди стали расспрашивать Суманас: «Кто ты да как ты в рыбину попала?» Она же, собравшись с силами, поведала: «Я из города Ратнакара, дочь Джайадатты, украшения брахманов, а зовут меня Суманас, и однажды ночью выдали меня замуж за брахманского сына, равного мне по красоте, а пока я ночью спала, куда-то исчез мой супруг, и как ни искал его отец, нигде найти не мог. И тогда я, чтобы загасить паливший меня огонь разлуки, кинулась в реку, а там проглотила меня эта рыба и по воле судьбы притащила сюда».

Только она это вымолвила, как выходит из толпы брахман Йаджнасвамин, обнимает ее и говорит: «Иди, иди ко мне, доченька, ведь твоя мать — сестра моя, а сам я — Йаджнасвамин, брат ее». И, услышав его, подняла лицо Суманас, узнала своего дядю, бросилась со слезами ему в ноги и, на мгновение остановив рыдания, вскричала: «О, дай мне поленьев для костра — нет для меня, разлученной с благородным супругом, иного пути!» Хоть и пытался он разубедить ее, но была красавица непреклонна в своем решении, и тогда встревожился Кандарпа и кинулся к ней. Только увидела его Суманас, как сразу признала и, обняв его ноги, разрыдалась, а когда брат ее матери и другие люди стали спрашивать, в чем дело, отвечала: «Вот мой супруг!», и все обрадовались, а Йаджнасвамин увел ее вместе с Кандарпой, которого сопровождал Кесата, к себе домой и принял их с большим радушием, и они поведали ему и всем из его семьи о своих приключениях.

Много дней прошло, и Кесата обратился к Кандарпе с такими словами: «Соединившись с утраченной было женой, достиг ты всего, чего желал, так что отправляйся теперь к себе в Ратнапуру, а я не достиг того, к чему стремился, и рано мне возвращаться на родину, а потому пойду я, приятель, по всем местам священных купаний и где-нибудь там отрину свое тело». Возразил ему на это Йаджнасвамин: «Зачем говоришь так, движимый отчаянием? Всего достигают живущие. Вот послушай-ка историю о Кусумайудхе — расскажу я тебе про него.

Жил в Чандапуре брахман, которого звали Девасвамин, и родилась у него небывалой красоты дочь, и нарек он ее, лотосоокую, Камалалочаной, а среди его учеников был один, которого звали Кусумайудха, и случилось так, что дочь наставника и этот ученик полюбили друг друга. А тут и отец решил, что пора его дочери замуж, и сам выбрал для нее жениха. Тогда Камалалочана передала через свою подругу Кусумайудхе такие слова: «Дал отец согласие отдать меня, о владыка души моей, другому, но ты, супруг мой нареченный, придумай какой-нибудь способ похитить меня». Все приготовил он, чтобы ночью ее увезти, и в условленном месте поставил слугу с мулом. Опустилась ночь, и она вышла из дому, села на мула и поехала со слугой, да только тот повез ее не к Кусумайудхе, а в другое место, намереваясь сам на ней жениться. Далеко уехал той ночью слуга с Камалалочаной, и, когда на заре подъехали они к какому-то городу, спросила добродетельная Камалалочана: «Где же твой господин и мой муж? Почему не привез ты меня к нему?» И тогда негодник сказал ей, оказавшейся одной-одинешенькой на чужбине: «Сам я возьму тебя в жены. Что тебе в нем, да и где он теперь?» А та, умная, отвечала ему на это: «Воистину ты мне милее всех. Что же прямо свадьбу-то здесь не устроишь? Увы мне!»