Гэ Хун - Баопу-Цзы

Кроме того, Лю Сян в своем труде "Жизнеописания бессмертных" также говорит, что Пэн-цзу является бессмертным.

Что же касается господина Ань Ци [23], то он продавал снадобья на берегу моря, и все население Ланье [24]регулярно, из поколения в поколение, видело его там. Можно подсчитать, что ему к тому времени уже исполнилась тысяча лет. Цинь Шихуан призвал его для беседы и проговорил с ним три дня и три ночи. Его речи были возвышенны, а их суть далека от обыденного. Он обнаружил широкую образованность и владел доказательствами истинности своих слов. Цинь Шихуан отличил его и одарил золотом и регалиями из нефрита. Эти дары оценивались в сотни тысяч или миллионы монет. Потом Ань Ци роздал все эти богатства в городах и весях, так как считал, что пара башмаков, украшенных красным нефритом, вполне хорошая награда для него. Он оставил письмо, в котором говорилось: "Через следующую тысячу лет ищите меня на горе Пэнлай". Это свидетельствует о том, что ко времени беседы с Цинь Шихуаном ему уже исполнилась тысяча лет, но отнюдь не свидетельствует о том, что он умер. Кроме того, известно, что Цинь Шихуан был человеком жестоким, твердым и горделивым. А такие люди в Поднебесной как раз не склонны верить в святых-бессмертных, а тем более если бы на его вопросы отвечали неискренне, он никогда бы не поверил. Но задавая Ань Ци вопросы о делах продления жизни, император получал от него исчерпывающие и обоснованные ответы. И Цинь Шихуан прозрел и уразумел, что в Поднебесной непременно должен быть путь бессмертных. Поэтому он проявил такую милость к Ань Ци и столь щедро наградил его, а сам от всего сердца решил заняться изучением дел обретения бессмертия. Но поскольку у императора не было мудрого учителя, он оказался введенным в заблуждение Лу Ао и Сюй Фу. По этой причине он и не смог обрести бессмертие. Если бы слова Ань Ци были лживыми или недостоверными, то за три дня и три ночи беседы с императором это вполне бы обнаружилось, и тогда Шихуан непременно сварил бы господина Ань Ци живьем или убил бы его другим способом, и тот не избежал бы мук в кипящем масле котла, а отнюдь не получил бы богатых даров и других милостей".

Некто спросил: "В мире так много людей, принимающих лекарственные снадобья, практикующих регулярно пневмы и гимнастику дао инь, но все равно умирающих. Почему это так?"

Баопу-цзы ответил: "Если не обрести золотой раствор и перегнанную киноварь, а только принимать растительные снадобья и практиковать малые искусства, то можно продлить годы жизни и отдалить смерть, но нельзя стать бессмертным. Точно так же если применять растительные снадобья, но игнорировать необходимые искусства возвращения лет жизни, то в конце концов не удастся овладеть принципом жизни. Если не носить на поясе божественные амулеты, не следовать запретительным заповедям, не созерцать духов, живущих в теле, и не практиковать хранение Одного, то можно будет лишь предотвращать возникновение внутренних болезней и вред, приносимый ветром и сыростью. Если же на такого человека нападут злые бесы или наделенная силой нечисть, если ему причинят вред оборотни гор или ядоносы вод, то он все же умрет.

Если он не будет владеть методами вхождения в горы, то ему достанется много горя от горных духов: нечистые нави обрушатся на него, хищные звери станут нападать на него, водяные гады станут жалить его, змеи и прочие гады будут язвить его, так что у него будет много возможностей умереть, не от одного, так от другого.

Иногда методы продления жизни начинают практиковать слишком поздно, когда ущерб, понесенный организмом, уже слишком велик и его нельзя восполнить. Или бывает и так, что польза от восполнения еще не стала окончательной, а человек снова делает нечто вредное и сводит все на нет; в таком случае что можно предпринять, чтобы преодолеть последствия такого вреда, и на основании какого резона можно ожидать тут продления жизни?

Бывает и так, что человек в старости начинает практиковать Дао-Путь и становится бессмертным, а бывает и так, что человек с молодости практикует Дао-Путь и не становится бессмертным. Почему? Иногда человек уже стар, но поскольку полученной им при рождении пневмы много, то и ущерб, понесенный его организмом, невелик. А раз ущерб невелик, то его легко восполнить. А раз его легко восполнить, то можно и обрести состояние бессмертного.

Но бывает и так, что человек молод, а полученной им при рождении пневмы мало. Раз пневмы мало, то и нанесенный ей ущерб велик. Раз ущерб велик, то его трудно восполнить. А раз его трудно восполнить, то нельзя и стать бессмертным.

Ведь гибискус и ива таковы, что когда их выращивают, то они прекрасно растут: пригнут их к земле — они растут, пустят параллельно земле — они тоже растут. И в жизнеспособности ничто не превосходит эти деревья. Но вот вы сажаете их в землю очень неглубоко, лишь едва прикрыв корни землей. Тогда очень скоро их кора начнет трескаться, листва опадет, они накренятся и упадут. Даже если их пестуют плодородной землей и поливают родниковой водой, они не могут не засохнуть и не погибнуть, ибо их корни не укрепились как следует. Поскольку им в таком случае не удается произвести новые ростки и побеги, их соков не хватает, чтобы получить новый запас жизненной силы.

Тело, которое человек получает при рождении, таково, что ему легко нанести ущерб, но трудно вскормить и выпестовать. В этом отношении оно далеко уступает тем двум деревьям. А симптомов болезней человека во много раз больше, чем трещины на коре, увядание, потеря листвы и падение. Средств заботиться о теле так мало, а средств причинить ему вред так много! И насколько же легче человеку умереть!

Принципы дыхательных упражнений основываются на том, чтобы выдыхая старое, вдыхать новое и таким образом взращивать пневму при помощи пневмы. Но если пневма уже сильно истощена, то ее трудно взрастить. Принципы приема снадобий таковы, что принимая их, люди используют кровь, чтобы восполнять кровь. Но если кровь уже сильно обеднена, то ее ущерб трудно восполнить.

Когда человек бежит стремглав, его дыхание становится прерывистым и его легкие то совсем пустеют, то вновь наполняются. Когда человек насильственно изматывает свое тело, то дыхание его мало-помалу укорачивается и его пневма несет ущерб. Лицо тогда теряет свой цвет и лоск, кожа становится сухой и шершавой, губы бледнеют и вены обесцвечиваются. Все черты сглаживаются, и тело слабеет и увядает. Это признак уменьшения крови. Два этих типа признаков относятся к тому, что вовне. Но они свидетельствуют о том, что и духовный корень вянет внутри. И если человек не обретет наивысшего снадобья, то спастись ему не удастся.

Таким образом, положение, при котором человек начинает практиковать Дао-Путь, но не завершает практику, заботится о жизни, но все равно умирает, обусловлено отнюдь не тем, что человеку не хватает жизненной силы крови и пневмы. На самом деле в таком теле погибли сам корень и сам источник, производящий и пневму, и кровь: корень засох, остались одни ветки. Это все равно что окунуть факел в воду — огонь погас, но факел продолжает дымиться. Или это подобно тому, как дерево срубают, но его побеги и листья продолжают расти. Горение прекращается и дерево засыхает не потому, что нет дыма или листьев, а потому, что уже раньше погибло то, благодаря чему только и возможны и дым, и листья. Мирские люди обычно считают первый день недомогания за день начала болезни. Точно так же день, когда пресеклось возрастание пневмы, может считаться первым днем гибели тела.