Гэ Хун - Баопу-Цзы

Что неспособно содеять искусство превращений? Человеческое тело по своей природе видимо, но его можно сделать невидимым. Демоны и духи по своей природе невидимы, но есть способы, делающие их видимыми. О, сколь многое можно сотворить благодаря этому искусству! Вода и огонь сокрыты в небе, но их можно низвести вниз и овладеть ими при помощи особых орудий [2]. Свинец по своей природе белый, но он может покраснеть так, что его будут принимать за киноварь. Киноварь по своей природе красна, но она может побелеть так, что ее будут принимать за свинец.

Облака и дождь, иней и снег — все это виды небесной пневмы. Но можно сделать и их искусственные подобия, которые ничем не будут отличаться от настоящих. И так вплоть до существ, обладающих способностью к полету и бегу, ползанию и прыжкам. Их тела также можно подвергнуть превращениям, и они станут неподвижными. Всего же способов, посредством которых можно старое тело заменить на новое, преобразовать тело так, что оно воспримет облик совершенно другого существа, — таких способов тысячи и десятки тысяч, и нечего даже пытаться их здесь перечислить.

Человек по своей природе таков, что он превосходит все живые существа по своему достоинству и своей одухотворенности: Но и в роде человеческом бывает так, что мужчины и женщины меняются полом, люди превращаются в журавлей или камни, а также в тигров, обезьян, в песок или черепах. И примеров таких метаморфоз немало. Чудесность подобных превращений доходит до того, что высокие горы превращаются в бездонные пучины, а глубокие долины — в кряжистые пики, — вот каковы превращения великих вещей. Превращения и трансформации проистекают из самоестественной спонтанности Неба и Земли, так к чему же утверждать, что только золото и серебро нельзя сделать из других субстанций? Разве отличаются огонь, добытый от солнца при помощи зеркала, и вода, добытая при помощи конденсации на зеркальной поверхности, от обычных огня и воды? Змеи превращаются в драконов, а из конопляного зерна получают масло — и это ничем не отличается от процесса естественного самопорождения. Ведь причина, лежащая в основе и того, и другого, — воздействие естественного фактора. Пока не исчерпаешь полностью принципы сущего и не постигнешь до конца природную сущность явлений, не сможешь познать суть подобного рода фактов. Если не иметь всеохватного видения, позволяющего прозревать начала и концы, то никогда не сможешь постичь характер таких превращений. Ведь зашоренное восприятие и близорукий ум подобны путам на руках и на ногах, не дающим выбраться из гнездовища в пещере. А когда человек такого ума погружается в неисповедимые тайны безмерного, то он сразу же объявляет божественные превращения пустыми выдумками, о которых ничего не говорили Чжоу-гун и Конфуций и о которых ничего не написано в авторитетных сочинениях, а значит, все совсем не так. Ну не дикость ли это?

Еще обыватели любят ссылаться на пример Лю Сяна и говорить, что раз ему не удалось сделать золото, то в Поднебесной вообще нет способа его изготовления. Это же все равно что утверждать, будто раз урожай погиб от наводнения или засухи, то ни один из пяти видов злаков вообще не может произрастать, будучи посаженным в землю.

В Чэнду жил некий государственный советник по имени У Да-вэнь, и был он человеком обширнейшей эрудиции и глубоких знаний. Про него говорят, что в свое время он служил своему учителю, даосу по имени Ли Гэнь [3]. Однажды он увидел, как Гэнь варит свинец и олово, добавляя в треножник немного какого-то снадобья размером с большой боб и непрерывно помешивая расплавленные металлы черпаком. Когда получившееся вещество остыло, то оно превратилось в серебро. Да-вэнь обрел этот тайный способ и хотел сам применить его, сто дней постился, но, оставаясь на чиновничьей должности, так и не смог добиться этого. Потом он все время сожалел об этом и говорил, что оставаясь в миру, нельзя создать условии, достаточных для совершения этого делания.

Господин Хуань Цзюнь-шань также рассказывает [4], что ханьский царедворец Чэн Вэй любил искусство желтого и белого. Он взял в жены девушку из семьи, владевшей знанием алхимических методов. Вэй часто участвовал в официальных выездах, не одевая на них одежды по сезону. Его жена чрезвычайно переживала из-за этого и однажды сказала: "Пожалуйста, пусть здесь появятся два отреза плотного шелка". Никакого шелка перед ней не было, и вдруг он появился откуда ни возьмись. У Вэя никак не получалось изготовить золото в соответствии с предписаниями "Лебяжьей драгоценности из изголовья". Однажды к нему пришла жена. В это время Вэй как раз раздувал огонь, чтобы раскалить ртуть, находящуюся в цилиндрической трубе. Жена сказала ему: "Я хочу показать тебе одну вещь". Тогда она вынула из мешочка некое снадобье и бросила самую крошку его в ртуть. Вэй попробовал, что получилось. Оказалось, что это серебро. Вэй сильно рассердился и закричал на жену: "Оказывается, этот метод тут поблизости, в твоих покоях, а ты так долго ничего не говорила о нем. Почему?" Жена ответила ему: "Получить этот способ может лишь тот, кому это предопределено". С того момента Вэй днем и ночью умолял ее открыть ему тайну. Он продал земли и строения, чтобы обеспечить жену наилучшей одеждой и самыми изысканными яствами, но она так и не открывала метод Вэю. Тогда Вэй сговорился с приятелем отнять у нее рецепт силой. Однако женщина проведала об этом и сказала, что этот метод может быть передан только подходящему человеку. Если же подходящий человек найдется, то ему следует передать рецепт, даже если он будет первым встречным с большой дороги. Если же подходящий человек не появится или же появится такой, который на словах будет хорош, а в сердце плох, то она не передаст рецепт, даже если ее будут резать на части. Вэй, однако, не переставал давить на нее. В конце концов несчастная женщина сошла с ума и ушла из дома, раздевшись догола и вымазавшись грязью. Вскоре она умерла.

Совсем недавно губернатор Луцзяна по имени Хуа Лин-сы [5], будучи человеком высоких талантов и обширной учености, проявлял большой скептицизм относительно всего, что не сообщается в канонических книгах конфуцианских классиков, и не верил ни во что, выходившее за их рамки. Потом он познакомился с даосом, сообщившим ему метод желтого и белого. Губернатор решил испробовать его. Рецепт гласил, что нужно расплавить свинец в железном сосуде и добавить в него снадобье. Тогда свинец превратится в серебро. Если же это серебро вновь расплавить и добавить в него другое снадобье, то оно сразу же превратится в золото. Кроме того, он научился у того же даоса методу всепроникающего зрения. С начала его практики не прошло и ста дней, как однажды, лежа ночью в постели, он вдруг оказался на небе среди окружавших его со всех сторон созвездий. Не успел он проснуться, как стены, потолок и кровля его дома вновь появились на своем обычном месте. У него была наложница по имени Яо Хуа. Она умерла незадолго до этого. Теперь Хуа Лин-сы мог видеть ее и беседовать с ней, как если бы она была жива. Когда он отправлялся в храм для совершения жертвоприношения, то мог слышать, как храмовое божество отвечает на его поклоны, и чувствовал, как скамья, на которой он сидел, как бы двигалась и издавала некий звук. После всего этого Лин-сы вздохнул и сказал: "Поистине, чего только нет в мире! И на том основании, что в Пятиканонии о чем-то не говорится, отнюдь нельзя делать однозначный вывод, что данное явление не существует". Что же остается, как не поражаться и не дивиться тем людям, которые никогда ранее не слышали о таких магических способах, а теперь услышали?