Коллектив авторов - Антология средневековой мысли. Том 1

Άκμή (греч.) — возраст человека, соответствующий наибольшей творческой активности. (Примеч. ред.)

Sancti Ambrosii Mediolanensis commentaria ad epistolam beatissimi Pauli ad Colossenses // PL. Т 18. Col. 423-433.

См. об этом: Библер В. С. Еще один диалог Монологиста с Диалогиком // Архэ. Культуро-логический семинар. Вып. 1. М., 1993. С. 16.

Антология педагогической мысли христианского Средневековья. Т. 1. М., 1994. С. 5.

См.: Verbum. Вып. 1. Франсиско Суарес и европейская культура XVI-XVII веков. СПб., 1999; Verbum. Вып. 2. Наследие Средневековья и современная культура. СПб., 2000.

Правда, и в этом переводе термин intentio на основании «традиции» почему-то переведен как «понятие», что не позволяет в полной мере осознать значение actus essendi Фомы.

Петр Абеляр. Диалектика // Петр Абеляр. Теологические трактаты. М., 1995. С. 118 (далее: Абеляр. Теологические трактаты).

Иоанн Скот Эриугена. О разделении природы (См.: с. 187 настоящей антологии).

Sancti Aurelii Augustini. De Libero Arbitrio. Libri Tres. Prolegomena, Textum, Italicum Interpretationem, Commentarium, Indices curavit F. De Capitani. Milano, 1987. P. 87.

Перевод выполнен по изданию: Corpus christianorum. Series Latina. Turnhout, 1954 s. T. 29 (далее: CCSL).

Название этого труда Августина (De libero arbitrio) традиционно переводится «О свободе воли», хотя точнее было бы «О свободном решении». Для самого Августина понятия воли (voluntas) и решения (arbitrium) не совпадали в той степени, как это будет впоследствии в новоевропейской философии. (Примеч. ред.)

Beatitas (лат.) — счастье, блаженство, иногда у Августина понимается как святость. (Примеч. ред.)

В тексте издания CCSL: animae; переведено с учетом ссылки на PL, где в этом месте: homini. (Примеч. ред.)

Ср. с так называемым априорным доказательством бытия Бога у Ансельма Кентерберийского: Бог есть то, что превосходит по величине все мыслимое. (Примеч. ред.)

Разум способен выстроить «лестницу категорий», но подлинное доказательство бытия того, чей онтологический статус превосходит сам разум, возможно только при помощи свыше. (Примеч. ред.)

В тексте употреблен глагол demonstro в значении «доказывать», (Примеч. Ред.)

Из этих рассуждений следует, что число для Августина синонимично целому числу, или натуральному.

Формулировка закона удвоения целых чисел: отстоит ли число от целого, либо необходимо, чтобы оно было суммировано. Например: 2 есть удвоение 1 (то есть: 2=1 + 1. 2=1+ некое целое), четыре есть удвоение двух (то есть: 4=2+(1 + 1), два и две единицы). 8=4+(1 + 1 + 1 + 1), то есть четыре и четыре единицы. 16=8+8, то есть восемь и восемь раз по единице, и так далее. Закон приписывается Евклиду, который трактует элементы как числа в своей книге «Элементы».

Августин различает три типа воображения (phantasia, phantasma, phantasiae или imagines): первый впечатлен в нас посредством воспринятых через чувства вещей, второй — через мнения о вещах, и третий — рациональным образом. Числа принадлежат к последнему типу.

По мнению Августина, недостаточно хотеть блаженства, чтобы его достичь, необходимо желать надлежащим образом, другими словами, ведя жизнь, исполненную добродетели.

Главный момент августиновской философии: истинная свобода человека — это деяние Божественной Истины в нас. Стало быть, не столько заслуга Человека, сколько Божественный дар.

Здесь Августин как бы хочет связать результаты исследования понятия свободы из первой книги с результатами, полученными во второй: мудрость, добродетель, праведность, свободные во благо поступки связуются в любви к той реальности, которую нельзя потерять против собственной воли, и это любовь к вечному и ненарушимому. Он уточняет, что истина и мудрость как реальность вечная и неизменная не могут быть достигнуты или потеряны иначе как посредством волевого акта. Напомним, что истину и мудрость Августин отождествляет с Истиной, которая есть Бог, воплощенный во Христе. Стало быть, хотя свобода и субъективное завоевание, но она еще и некое доверительное приятие того, что в разуме проявлено как источник стабильности и уверенности.

Другое важное теоретическое уточнение августиновской «свободной воли» как желания желать. Помимо прочего она представляется как невозможность взойти к последней причине нашего male facere, которое не было бы все той же волей.

Речь идет об истинах эстетических.

Мысль о том, что формы и числа тождественны, — плотиновская, но в истоке еще и платоновская, пифагорейская и неопифагорейская.

Одна из важных и обобщающих характеристик искусства отсылает к платоновскому демиургу, который лепит реальность, взирая на идеальную Модель, хотя трактована идея в ином, августиновском горизонте мысли.

Что, возможно, значит: начни все с начала, найди те числа, что рассыпаны по тварному миру, как говорится выше в тексте.

Возможно, автобиографическое воспоминание, связанное с риторским профессиональным опытом в Милане.

Мудрость трактуется здесь как неизменная форма и охраняющая реальность сила провидения.

Перевод выполнен но изданию: S. Aurelii Augustini Hipponensis episcopi De doctrina Christiana libri quattuor // PL. T. 34. Col. 35-81. Большую помощь в публикуемом переводе оказал старый перевод, осуществленный в XIX в.: Блаженный Августин, епископ Иппонийский. Христианская наука, или Основания св. герменевтики и церковного красноречия. Киев, 1835. Предисловие переводчика свидетельствует о том, что «словесная связь мыслей кое-где опущена, а кое-где увеличена без нарушения, впрочем,.. духа и смысла подлинника». Соглашаясь с последним, в новом переводе мы, все же, попытались восстановить опушенное.

Слово res Августин употребляет как в значении «вещь», «дело», так и в значении «суть дела», «истина».

Ср. с определением знака у Аристотеля (поскольку далее обнаружатся реминисценции именно на трактаты Аристотеля): «Знак означает доказывающую посылку — необходимую или правдоподобную, ибо то, при наличии чего вещь существует или при появлении чего она раньше пли позже появляется, и есть знак появления или существования» (Аристотель. Первая аналитика // Аристотель. Сочинения: В 4 т. Т. 2. М., 1978. С. 252; далее: Аристотель. Сочинения). См. также диалоги Августина «О количестве души» и «Об учителе» (Блаженный Августин. Творения: Т. 1. СПб.; Киев, 1998; далее: Августин. Творения), где идее знака, его отличию и связи с именем и вещью, им выражаемой, уделяется важное место.