Педро Сьеса Де Леон - Хроника Перу

ПОСКОЛЬКУ Гуайнакапа умер и в честь него были устроены плачи и [имело место] вышеупомянутая печаль, хотя в Куско было более сорока его детей, ни один не решился выйти из повиновения Гуаскару, которому, как они знали, принадлежало королевство; и хотя было известно то, что повелел Гуайнакапа, дабы управлял его дядя, нашлись такие, кто советовал Гуаскару выйти с кисточкой прилюдно и повелевать всем королевством как королю. А так как для оказания почестей Гуайнакапе в Куско пришло большинство местных правителей из провинций, то мог состояться праздник его торжественной коронации, и [от того] быстро устроенным и объявленным, и он именно так решил это сделать. Оставляя управление самим городом тому, кто занимался этим у его отца, он начал совершать пост с соблюдением всех требуемых обычаев. Он вышел весьма нарядный, с кисточкой, и были устроены большие гуляния, и на площади был размещён золотой канат вместе со статуями Ингов [614], и согласно их обычаю они провели несколько дней в распитии напитков, а также [исполняя] свои арейты; и, по их завершении, во все провинции была разослано сообщение и приказ нового короля о том, что они должны были делать, направив в Кито нескольких орехонов с целью привести жен его отца и его прислугу.

Атабалипе стало известно о том, что Куаскар вышел с кисточкой и о том, что он хотел, чтобы все выказали ему повиновение; но главные полководцы Гуайнакапы не ушли из Кито и его районов, и между ними всеми состоялись тайные переговоры о том, что нужно всячески постараться, любыми возможными способами, остаться в тех землях Кито, не идти в Куско на призыв Гуаскара, ведь та земля была прекрасной, и именно там все чувствовали себя также хорошо, как и в Куско. Среди них были некоторые, возразившие им, и говорившие, что было непозволительно отказаться признать великого Ингу, так как он был Правителем над всеми; но Илья Топа [Illa Topa [615]] не был верен Гуаскару так, как Гуайнкапа просил его о том, и как он ему обещал; поскольку говорят, что он вел тайные беседы с Атабалипой, среди детьми Гуайнакапа проявившего наибольшую доблесть и мужество, вызванных его решительностью и подготовкой, или это связано с тем, что его отец приказал, если это правда, чтобы он правил тем, [что относилось к] Кито и его районам. Этот переговорил с полководцами Чалакучима [Chalacuchima [616]], Инклагуальпа [Ynclagualpa [617]], Уриминьяви [Uriminavi [618]], Кискис [Quizquiz], Сопесопагуа [Sopezopagua [619]] и многими другими, с помощью которых они хотели поддержать его [sobre quisiesen favorecerle] и помочь ему в том, чтобы он стал Ингой тех краёв, как его брат являлся таким в Куско. И они, и Илья Топа [620], предатель своего настоящего правителя Гуаскара, так как [он] был оставлен губернатором до тех пор, пока тот не достигнет совершеннолетия, [а] он отрекся от него, и предложил свою поддержку Атабалипе, уже во всём войске считавшемуся Правителем, и ему были переданы жены его отца, которых он принял как своих собственных, - настолько велика была его власть над этими людьми; и его дворцовая прислуга [el servicio de su casa [621]] и остальное, у него имевшееся, было передано ему для того, чтобы по его желанию его рукой [ему (!)] [622]всё было приведено в порядок.

Некоторые рассказывают, что кое-кто из сыновей Гуайнакапы, братья Гуаскара и Атабалипы, с другими орехонами, убежали в Куско и сообщили об этом Гуаскару; и потому он, как старые орехоны из Куско, огорчился тому, что сделал Атабалипа, осуждая его за столь дурной поступок, и что он пошел против своих богов и против распоряжения и установленного порядка предыдущих королей. Они говорили, что не должны были ни допускать, ни разрешать, чтобы внебрачный ребенок носил имя Инга, они должны были наказать его [как] за то, что он придумал, [так и] за оказанную ему поддержку полководцев и солдат из войска его отца. И потому Гуаскар приказал, чтобы повсюду подготовились [к войне] и было заготовлено оружие, склады же чтобы были обеспечены всеми необходимыми вещами, потому что он должен был начать войну с предателями, если они все вместе не признают его Правителем. И к каньяри он отправил послов, добиваясь их дружбы, а к самому Атабалипе, сказывают, он послал орехона, чтобы тот предостерёг его от свершения задуманного, ведь то было негожим делом, а также, чтобы тот переговорил с Илья Топа [623], его дядей, с целью посоветовать ему перейти на его сторону. И сделав это, он назначил своим главным полководцем одного из знатных людей [624]Куско, по имени Атоко [Atoco [625]].

КОГДА по всему королевству Перу узнали, что Гуаскар стал Ингой, и как таковой правил, и у него была гвардия, и он отправил орехонов в столицы провинций обеспечить всё необходимое. Он был таким рассудительным и так чтил своих [людей], что там, где он правил, он был всемерно любим ими; и, когда он начал править, как говорят индейцы, ему, похоже, было около двадцати пяти лет. И, назначив своим главным полководцем Атоко, он приказал ему, взяв людей в тех местах, где он будет проходить, митимаев и местных жителей, двигаться в Кито, чтобы расправиться с мятежом, зачинщиком которого был его брат, и установить его власть над той землёй.

И эти индейцы по-разному рассказывают об этих событиях, но я всегда следую за наиболее весомым мнением, каковое предоставляют старейшие и наиболее осведомленные из них [люди], а также лица, являющиеся управителями; потому что индейцы-простолюдины не все то, что они знают, на самом деле, является достоверным. И поэтому одни говорят, что Атабалипа, когда решился не только на то, чтобы не повиноваться своему брату, уже являющемуся королем, а даже намеревался захватить власть в свои руки любым возможным способом, имея - как уже имел до того – на своей стороне полководцев и солдат своего отца, он пришел к каньяри, где переговорил с местными правителями и с митимаями, приукрашивая причинами, им выдуманными свое желание, состоявшее не в том, чтобы нанести вред брату из желания получить выгоду только для себя, а для того, чтобы всех их считать друзьями и братьями, и построить в Кито другой Куско, где всем будет радостно [жить]; а так как у него было столь доброе сердце, то, [желая] убедиться [sanearse [626]] в том, что они на его стороне, чтобы они предоставили место, где в Томебамбе [Tomebamba] для него построили бы палаты и постоялые дворы, для того, чтобы он, как Инга и правитель, мог развлечься у них с их женщинами, как то делал и его отец, и его дед; и что он вел и другие речи на эту тему, но они слушали не столь радостно, как он думал, потому что вестник Гуаскара прибыл [раньше] и сообщил каньяри и митимаям о том, что Гуаскар просил у них клятвы в дружбе, и не отказываться от своей фортуны, и что для этого он испросил помощи у Солнца и своих богов, не разрешавших, чтобы каньяри попустительствовали столь негожему делу, какое задумал его брат; и что они зарыдали, желая видеть Гуаскара, и все, подняв руки, обещали, что будут хранить ему верность.