Джером Горсей - Записки о России. XVI — начало XVII в.

В работе «Россия после опричнины» Р. Г. Скрынников, соглашаясь с общим выводом о разновременных слоях записок, высказывает сомнения в справедливости некоторых наших наблюдений [38]. Исследователь предлагает считать ранней редакцией записок «Повествование о посольских миссиях Горсея, охватывающее период с 1580 по 1587 г.» (с. 35) и датирует эту редакцию 1587 г. Отличительной чертой этого повествования Р. Г. Скрынников называет благосклонное отношение Горсея к России. В описании времен Ивана IV (70-х годов и опричнины), по мнению Р. Г. Скрынникова, у Горсея звучит враждебный тон, появившийся после его возвращения на родину в 1591 г. и обусловивший позднюю мемуарную редакцию записок (с 35–36).

Такой взгляд на историю создания текста «Путешествий» имеет ряд уязвимых моментов. Остановимся на них подробнее для уяснения самой проблемы. Сделать это тем более необходимо, что имеется еще одна оригинальная трактовка этого вопроса в статье американского исследователя Роберта Кроски, впервые, кстати, сравнившего некоторые аргументы, приведенные в нашем переводе записок Горсея 1974 г. и в работе Р. Г. Скрынникова [39].

Итак, предлагаемая Р. Г. Скрынниковым датировка ранней редакции «Путешествий» (1587), во-первых, основана на упоминании Горсеем о его 17-летней службе (с. 34). Но фраза в тексте не завершается указанным упоминанием, в ней есть продолжение: о поручении королевой Горсею «самого опасного» из всех прежних миссий и служб. Речь идет о его последнем посольстве в Россию, написать о котором Горсей мог только после 1590 г. (или, по дате самого Горсея, 1589 г.). Таким образом, рассуждение о 17-летней службе никак не соотносится у автора с 1587 г. и, следовательно, не дает оснований для той датировки («ранняя редакция»), которую предлагает Р. Г. Скрынников. Высказанное здесь же предположение, что Горсей мог иметь в виду начало службы не в Москве (напомним, с 1573 г.), а во Франции и Нидерландах, Скрынников никак не развивает и не доказывает.

Во-вторых, в «ранней редакции» о посольствах 1580–1587 гг., отличающейся, по Р. Г. Скрынникову, «связностью и однородностью», есть, однако, известия, перебивающие мотив посольских путешествий автора (например, упоминание о смерти Магнуса в рассказе о посольстве 1580 г., ссылка на издание Гаклюйта (1589) и Флетчера (1589 или 1591) в описании 1586–1587 гг., известие о казни Головина в рассказе о миссии 1586 г. и т. д.). Одновременно рассказ о 1586–1587 гг. содержит досадные неточности в деталях, столь свойственные мемуарам (спутано имя царицы Ирины, князя В. М. Звенигородского). С другой стороны, подавляющая часть текста «Путешествий» не входит в выделяемый рассказ «ранней редакции» о посольствах 1580–1587 гг., в этой части есть уникальные известия о России, поэтому объявить все это написанным в первой четверти XVII в., думается, нельзя.

Наконец, в-третьих, «враждебный тон» Горсея, о котором говорит Р. Г. Скрынников применительно к известиям о 70-х годах и опричнине, явно непостоянен: в описании царствования Ивана IV у Горсея имеются и вполне доброжелательные по тону фрагменты. Иное дело — две резко противоположные трактовки деятельности и характера Бориса Годунова, уживающиеся в «Путешествиях» [40]. Но это наблюдение уже выходит за рамки разбираемого построения Р. Г. Скрынникова.

В статье «Композиция „Путешествий“ сэра Джерома Горсея» (1978 г.) Р. Кроски, внимательно изучив все пометы на полях и в тексте подлинной рукописи Горсея, проанализировав его биографические данные и предисловия к первым публикациям издателей Гаклюйта и Пёрчеза, предложил свою схему написания записок Горсея:

1589–1590 гг. — первый набросок, первая компиляция текста «Путешествий» в целом;

1602–1605 гг. — первая редакция, внесшая две или три вставки;

1625–1626 гг. — вторая окончательная редакция, выполненная для издания Пёрчеза 1626 г. отчасти Горсеем, отчасти издателем.

Кроски помещает в статье специальную таблицу, где постранично (по изданиям записок на английском языке 1856 и 1968 гг.) расписывает состав текста и вставки [41].

В статье Кроски есть ряд интересных и важных конкретных наблюдений: он связывает «первые наброски» «Путешествий» с историей публикации другого произведения Горсея — «Коронации». Появление последней в сборнике Гаклюйта 1589 г. автор объясняет настойчивой протекцией Уолсингема, способствовавшего выходу самой книги Гаклюйта. Ссылаясь на авторитетное исследование Симмонса, Кроски утверждает, что часть «Коронации» была непосредственно записана Гаклюйтом со слов Горсея. Причем издатель поместил ее в книгу, только уступая настоянию Уолсингема, поскольку опасался плохой репутации Горсея у купцов Московской компании, с которой хотел сохранить свои добрые отношения [42]. Написание «Коронации» автор датирует точно: между серединой сентября 1589 г. (время возвращения Флетчера и Горсея из России) и 17 ноября 1589 г. (дата предисловия Гаклюйта к публикуемой «Коронации»). Поскольку, замечает Кроски, в предисловии Гаклюйта к «Коронации» не упоминается о других записках Горсея, значит, их пока еще не было. Отсюда появление начальных параграфов «Путешествий» датируется периодом со второй половины ноября 1589 г. (дата предисловия Гаклюйта) до марта 1590 г., когда Горсей отправился в Россию со своей последней миссией [43].

Издание «Путешествий» в 1626 г., основа которых, согласно Кроски, была написана в 1589–1590 гг., потребовало их редакции. С помощью палеографического анализа рукописи Горсея, сохранившей все следы вставок, а также правки и пометы Горсея и Пёрчеза, Кроски проследил подготовку рукописи к изданию. Он обнаружил и несколько вставок 1603–1605 гг. Эту первую редакцию, как и написание Горсеем «Трактата», Кроски связывает с именами Т. Бодли и Р. Коттона — английских деятелей, от которых во многом зависело благополучие самого Горсея в эти годы [44].

Таковы основные положения статьи Р. Кроски. Автор создал, на наш взгляд, в целом убедительную концепцию истории написания источника, хотя некоторые моменты схемы Кроски, касающиеся, в частности, состава центральной части «Путешествий», нуждаются, как нам кажется, в уточнении.

Таким образом, разбор разных точек зрения на историю создания записок Горсея подтверждает главное: в составе источника есть разновременные слои, время написания которых влияет на содержание конкретных известий; это необходимо учитывать при выяснении их достоверности.

Сбитость хронологической сетки в сочинении Горсея искупается достоинствами его «Путешествий» — живыми зарисовками современника и очевидца, уникальностью его наблюдений. Ведь историк политической жизни России конца XVI в. находится в трудном положении. С 1576 г. не велись больше общерусские летописи, составители которых тщательно фиксировали все важнейшие, с их точки зрения, события внешней и внутренней политики. Случайные сведения местных и частных «летописчиков» уже не дают общей картины внутренней жизни государства. Разрозненные указания актов — жалованных, купчих, духовных грамот, синодиков, вкладных книг в монастыри — могут быть полезны в основном для воссоздания биографий отдельных деятелей. Многочисленные делопроизводственные материалы писцовых и переписных книг рассказывают — да и то весьма скупо и лишь после больших усилий по извлечению и систематизации их сведений — только о социально-экономической истории. На долю историка политической жизни остаются крохи со стола историка-экономиста да наблюдения далеко не беспристрастных иностранцев.