Адам Олеарий - Описание путешествия Голштинского посольства в Московию и Персию

Протопоп и поп или священник, по обычаю греков, непременно должен быть женат, а если жена его помрет, то, оставшись духовным лицом, он уже не смеет жениться. Изречение св. [апостола] Павла в I послании к Тимофею, ст. 3 «подобает епископу быть единой жены мужу» они понимают не в том смысле, что это сказано против многоженства, но так «поп или священник должен иметь жену и не должен жениться более, чем один раз».

В этом обстоятельстве русские, наравне с греками, между прочим, видят важную причину несогласия своего с латинской или римской церковью, так как она священникам воспрещает жениться, поступая в этом, по их мнению, в противность постановлению св. собора. Это вытекает из послания русского митрополита Иоанна [171] к римскому архиепископу (как он его называет). Послание это можно найти у Герберштейна в его «Comment, rerum Moscov.», где, между прочим, говорится: «Превеликой ошибкой и грехом в отношении брака священников является то, что вы отказываетесь принимать Тело Христово от лиц, имеющих супруг. Между тем св. собор, бывший в Гангре, постановил в 4-м каноне: кто презирает священника, по закону имеющего супругу, и говорит, что нельзя из рук его принимать таинство, да будет анафема». Этот канон помещен в «Concilia Magna», т. II, стр. 506, при толковании Исидора Меркатора, в следующих словах: «Если кто отличает женатого священника, как бы по случаю брака [полагая], что он не должен предлагать [св. дары] и будет воздерживаться от предложения им [св. даров], да будет анафема». Глоссатор соборов замечает по поводу этого канона: «не тот, кто имеет жену, но кто имел». Поссевин же в «священном толковании» на решение в Гангре говорит по Григорию: «Правила святых отцов преподаны в зависимости от времени, места, лица и дела или по настоятельной необходимости». Настоящий канон писан против евстафиан, считавших брак мерзостью.

Русские священники, до принятия священного сана, должны быть женаты, притом на девицах, а не на вдовах, еще того менее на особах с дурной славой или имеющих родственниц с подобной славой. Если кто в брачную ночь не найдет девственности и это станет известным, тот лишается своего сана. Поп не имеет права подойти к алтарю и служить обедню, если он в предыдущую ночь имел плотское соитие с женой своей. Если у священника помирает жена, он может служить «заутрени» и «вечерни», но не смеет служить «обедни», во время которой происходит пресуществление св. даров и причащение. Он после этого уже не смеет служить у алтаря, не имеет права крестить и венчать брачующихся, но может только читать и петь. Такие [вдовые] священники обыкновенно поступают на службу при посольствах, состоя при послах для богослужения. Они не имеют также права вторично жениться. Впрочем, молодой вдовый поп, который не решается жить без брака, имеет право снять свою скуфью, или шапочку, и платье и, став светским человеком, заняться купечеством или каким-либо ремеслом и в таком случае вновь жениться. Подобного рода случаи происходят у них довольно часто. Если священник стар и уже не может или не желает служить «заутрени» и «вечерни» в церквах, он может отправиться в монастырь и стать монахом.

У русских в городах и вне городов в разных местах много монастырей мужских и женских, большей частью устроенных по уставу Василия Великого.

В монастыри направляются частью из бедности, частью по старости и дряхлости, частью вследствие супружеских несчастий, частью же приходится идти сюда и ради иных причин, против собственной воли; иные направляются сюда и добровольно из особого благочестия, причем поступают так и весьма богатые люди. Если богатый человек направляется в монастырь, он берет с собой только часть своего наличного имущества, а остальное остается его наследникам, как немного лет тому назад установлено в их «новом соборном» уложении. Раньше они забирали с собой в монастырь все свое имущество, вследствие чего большая часть земли попала под власть монастырей, и царь, в конце концов, мог остаться без земли и без крестьян. У некоторых монастырей но этим причинам богатые доходы, между тем как иные совершенно бедны. Устав монастырей должен соблюдаться твердо и неуклонно. В определенное время днем и ночью прилежно совершают они свои молитвенные, часы и богослужение, имея почти всегда при себе свои четки. В монастырях они ведут суровый образ жизни, никогда не едят мяса и свежей рыбы, а питаются лишь соленой рыбою, медом, молоком, сыром и огородными овощами, в особенности сырыми и солеными огурцами, пьют при этом квас или кофент, иногда кроша сюда огурцы и хлебая затем ложками. Вне монастырей, однако, они охотно дают себя угостить добрым друзьями, так что иной раз приходится везти их пьяными из домов в монастырь. Большинство из них простые глупые люди; едва десятый из них, да и вообще из русского простонародья (как о них правильно пишет Clem. Adam в «Anglorum navigatio ad Moscovitas», «и десятый не знает молитвы Господней»), знает «Отче наш». Немногие из них знают что-либо о десяти заповедях Божиих, полагая, что подобные вещи следует знать вельможам и высшим духовным лицам, а не им (См. об этом у Гвагнина в гл. 3 «О религии русских»). Геннинг в «Лифляндской хронике», на стр. 56, упоминает о том, что тиранический великий князь однажды в Новгороде во время свадьбы герцога Магнуса Датского посохом бил по голове некоторых монахов за то, что они не могли столь же быстро петь по книге, как он пел наизусть (вместо брачной песни) афанасиевский символ веры. Многих монахов можно часто видеть идущими, едущими верхом или в санях — вроде мужиков или ямщиков; занятия или поступки у них те же, что у мирян, от которых их можно отличить лишь по черному их костюму.

Имеются и такие люди, которые из особого благочестия уединяются в монастыри, строят здесь у дороги часовни и в них ведут суровую жизнь, как отшельники. Они существуют одной милостыней, которую дают крестьяне и проезжие люди. Мы встречали таких людей между Новгородом и Тверью.

(Книга III, глава 29)

О посте у русских

Русская церковь устанавливает весьма строгий способ поста, который теми, кто желают быть благочестивы и богобоязненны, соблюдается добросовестно, а остальными несколько более слабо. Впрочем, все, кого я знал, будучи предоставлены сами себе, даже во время путешествия, не хотели вкушать в постные дни мяса, хотя знатнейшие себе и позволяли есть по средам и пятницам самые дорогие рыбы. Когда начинается главнейший пост, то они, насколько можно судить извне, в еде соблюдают большую умеренность и избегают всего, что имеет связь с мясом. В последнее время избегают они и сахару (его они раньше не называли «поганым»), так как немного лет тому назад иностранный купец Бокк сказал патриарху, что для очистки сахара пользуются яичным белком.